Тверская область входит в праздничные майские дни. Они могли бы стать еще более праздничными, если бы, наконец, ушел на повышение губернатор Тверской области Игорь Михайлович Руденя. Но даже если этого не случится, все равно мы с губернатором уже друг к другу привыкли, особой беды не будет.
Тоталитаризм или авторитаризм?
На прошлой неделе стало известно, что в России отменяются все массовые мероприятия, характерные для этих майских дней, от первомайской демонстрации до шествия «Бессмертного полка». Этих массовых мероприятий не было во время пандемии, в прошлом году они вновь возникли, судя по всему, чтобы теперь покинуть нас окончательно.
О первомайской демонстрации, пожалуй, никто горевать не будет. Настоящих профсоюзов у нас, почитай, нет. КПРФ в нынешнем виде тоже не является партией народных масс, отстаивающей их интересы. А вот с «Бессмертным полком» интересно получилось.
Кажется, окончательно разрешен спор между политологами, одни из которых уверяли, что мы движемся к тоталитаризму, а другие – что у нас по-прежнему обычный гибридный авторитаризм. Отличие этих «измов» принципиальное.
При тоталитаризме от общества требуется максимальное участие, хождение с флагами и портретами, проведение гневных осуждающих митингов. А при авторитаризме от общества требуется максимально ни в чем не участвовать, сидеть дома и воспринимать происходящее посредством телевизионных ток-шоу.
Услышав последние новости, политологи облегченно вздохнули: все-таки авторитаризм. «Инда еще побредем», – говоря словами протопопа Аввакума.
«Бессмертный полк» мог бы обернуться чем-то не тем
В начале СВО общество начало довольно активно просыпаться, причем не только противники происходящего почувствовали приступ гражданской активности. Рьяные сторонники эскалации напряженности тоже ощутили энтузиазм. Это породило так называемых турбопатриотов, движение военкоров (одни из которых действительно на свой страх и риск ездили по местам боевого соприкосновения, а другие просто перепащивали в свои телеграм-каналы все более или менее соответствующее их представлениям о правильном в военных действиях и политике). В школах ввели уроки «Разговоры о важном», и показалось, что наш авторитаризм покатился в сторону тоталитаризма.
Однако, кажется, разочарованные турбопатриоты стали представляться власти большей опасностью, чем либералы. Те, в конце концов, просто уезжают. А эти остаются. Не будем анализировать причины гибели одного из самых ярких военкоров Владлена Татарского (он же уроженец донецкой Макеевки Максим Фомин), который недавно погиб в теракте в одном из питерских клубов. (По иронии истории в осуществлении теракта обвиняется девушка по фамилии Трепова, однофамилица генерала, жертвы покушения Веры Засулич.)
Мне кажется, что шествие «Бессмертного полка» отменили потому, что слишком многие пошли бы в рядах этого шествия не с портретами прадедушек, а с фотографиями тех, кто погиб в 2022-м и в этом. А от знания того, сколько погибло на самом деле народу, нас тщательно ограждают.
Напомним, что ровно год назад в «Караване» было интервью с Сергеем Лапенковым, журналистом из Томска, который в совсем другой исторической эпохе придумал с коллегами этот самый «Бессмертный полк» как народную инициативу, еще живую память о дедушках и бабушках. Сергей тоже прогнозировал, что казенный «Бессмертный полк» (народную инициативу перехватило государство) недолго проживет. Он еще тогда решительно открестился от того, что будет происходить на улицах. В свое время в ряды «Бессмертного полка» пытались приносить портреты погибших в Афганистане и Чечне. Но главной идеей акции было почтить героев той, великой войны и не смешивать ее с более современной политикой.
Кладбище разрастается
Перед Пасхой я побывала на могиле моего самого близкого человека нашего покойного главного редактора Геннадия Климова. Он похоронен на новом Дмитрово-Черкасском кладбище, на центральной аллее, в самом начале. И мне рассказали, что перед его могилой образовалось целое новое кладбище погибших на СВО.
Это новое кладбище все же в сторонке, не прямо перед могилами Геннадия Климова и архитектора Владимира Образцова. Но с тех пор, как я была там осенью, оно разрослось раза в четыре. Насчитала там около 60 могил: и кадровые военные, и контрактники, и участники ЧВК. Ближе всех к Геннадию Климову оказался Евгений Удалый, муж моей знакомой, хорошей девушки Анастасии. Вот так чудовищно заворачивается судьба.
За десять лет войны в Афганистане погибло 117 жителей Калининской области. Сейчас, судя по всему, гораздо больше. Когда следишь за местными новостями, видишь, что дня не проходит, чтобы в разных районах Тверской области не похоронили от трех до семи человек. А это боль, необходимость разбираться в запутанных семейных отношениях погибших. Мало кто уладил свои дела, написал завещание. Появляются многочисленные жены, отцы, которые не участвовали в воспитании сыновей, но теперь претендуют на полагающиеся родственникам выплаты, актуализируются прочие проблемы, усугубляющие произошедшую трагедию. Родственники начинают судебные тяжбы, а их погибшим мужьям, сыновьям и отцам уже все равно.
Разрастается новый «Бессмертный полк». Когда мы узнаем всю правду о том, что происходило в эти годы? Я еще надеюсь дожить до хороших научных книг от авторов, которым могу доверять. Вот тогда и почитаем…
А на местах готовятся к праймериз «ЕР»
Возвращаясь к более мирной повестке. Начинается подготовка к выборам в ряде ключевых муниципалитетов Тверской области. И хотя пока доподлинно неизвестно, произойдет ли объединение в муниципальные округа в Калининском, Торжокском, Конаковском, Бологовском районах, самых политически неспокойных в регионе, выборы в местные Советы депутатов там все равно будут.
«Единая Россия» начинает праймериз, и мы будем пристально следить за этим процессом. Он малоинтересен, но даже в таких унылых вещах можно найти место для сарказма. Сарказм – это все, что нам остается в нынешнее грустное время.
Мария Орлова
фото: пресс-служба правительства Тверской области, vk.com/rkvp_690044
0
