Священник – это слегка «инопланетянин»
Диакон Андрей Кураев – о лжепропаганде и истинном православии
Перед встречей с читателями в пабе «Старый чемодан» отец Андрей Кураев зашел в редакцию «Каравана» и дал нам интервью об острых проблемах современного православия
«ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ПРИНОСЯТ В ЖЕРТВУ ИДЕОЛОГЕМАМ»
– Отец Андрей, сегодняшняя волна с «оскорбленными религиозными чувствами» в Индии началась несколько раньше лет на 20. Насколько я изучала этот вопрос, там религиозные чувства оскорбляются ежеминутно – страна многоконфессиональная, обижаться есть кому. Вам не кажется, что это искусственная война, которая инспирируется какими-то политтехнологами в неких неизвестных целях. Кто-то пожаловался на экстремизм сур Корана, кто-то подал в суд на экстремизм Ветхого Завета. А в результате в душах людей все идет вразнос.
– Вот только сегодня, роясь в архивах, обратил внимание на удивительную вещь. Оказалось, что первый и самый страшный чаплинизм родом из 2007 года, из эпохи еще патриарха Алексия II. Тогда в диспуте с Гозманом Чаплин сказал: «В начале 90-х очень узкая группа людей вставила определенные идеологические положения в Конституцию. В частности, было сказано, что человек является высшей ценностью – это уже идеология. Вариант не бесспорный, и я уверен – не разделяемый большинством населения России. Есть ценности выше. По-вашему, самое ужасное, что может произойти – уничтожение людей. Для меня есть вещи, которые более важны, чем уничтожение того или иного количества людей, или даже жизни всего человечества. Это святыни и вера. Жизнь человечества менее важна для меня». (http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=18605)
Тогда показалось, что это был случайный приступ дури, просто погорячился отец Всеволод. А оказалось, что это новая идеология патриархии, открыто противопоставляемая гуманизму. Люди для этих якобы христианских пастырей вовсе не самое главное. Они нашли такие «субботы», такие идеологемы и «святыни», ради которых можно пожертвовать не то что человеком, а даже всем человечеством.
Доселе такую логику я встречал только у атеиста Писарева. Тот говорил: если ради блага и счастья человечества надо уничтожить половину человечества, то я не против. И даже если останутся только два человека, которые потом породят бесконечное количество новых уже счастливых поколений, ради выживания этих двоих остальных можно уничтожить. Этакий беспощадный революционно-атеистический оптимизм. Во многом оправдавший красный террор. Но, оказывается, спустя 150 лет протоиерей может сказануть еще более радикально: всем человечеством вообще можно пренебречь. Даже постреволюционных Адама и Евы не надо. Для кого тогда будут сохраняться такой ценой защищенные святыни и догматы, он, правда, не уточнил.
И вот после таких слов такой человек был назначен патриархом на должность председателя Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества. Это значит, что нет никакого Чаплина. Чаплин – всего лишь «говорящий аватар» патриарха Кирилла. И это их общее убеждение, что людишек можно без числа тратить ради каких-то политических целей, если на них навесить этикетку «наши ценности».
В сентябре 2015-го Чаплин, член Высшего церковного совета РПЦ, вновь озвучил свое неприятие Конституции России: «У нас до сих пор пытаются говорить, что Конституция – это плод консенсуса. Нет, нет. Этот консенсус принимался без нас, значит, его нет, значит, его отменяем. Все, что принято без активного общественного участия православных людей, – все это нелегитимно».
Закон, однако, гласит: «если руководитель или член руководящего органа религиозного объединения делает публичное заявление, призывающее к осуществлению экстремистской деятельности, без указания на то, что это его личное мнение, соответствующее религиозное объединение обязано в течение пяти дней со дня, когда указанное заявление было сделано, публично заявить о своем несогласии с высказываниями или действиями такого лица. Если соответствующее религиозное объединение такого публичного заявления не сделает, это может рассматриваться как факт, свидетельствующий о наличии в их деятельности признаков экстремизма» (закон «О противодействии экстремистской деятельности» ст. 15).
Хорошо, ваши ценности да пребудут с вами. Но при чем тут моя жизнь, жизнь других людей и детей, которых вы согласны подставлять и под санкции, и под бомбы? Так что внезапно вспыхнувшая в 2012 году борьба за «святыни» и против «оскорбления чувств» вовсе не была импровизацией. Это давно задуманная циничная политтехнология.
У нее много целей.
Одна из них – сделать государственные власти более отзывчивыми на финансовые, имущественные просьбы патриархии.
Никакого ноу-хау здесь нет. Наши северокавказские князьки действуют точно так же: Мы очень обидчивы и вспыльчивы, поэтому будьте с нами нежнее и чутче реагируйте на наши финансовые просьбы.
Административно-накаченные многотысячные «крестные ходы» дают властям сигнал: «нас много, поэтому с нами надо считаться».
А втихую подрощенные патриархией вечно оскорбленные погромщики-активисты дают возможность патриархии послать тем же властям уже другой сигнал: «На самом деле за нами дышит бездна, и если бы не мы, то эти экстремисты вышли из-под контроля, и тогда всем стало бы плохо. Поэтому дайте нам еще больше ресурсов. Дайте нам грант побольше и не очень спешите проверять, как мы его будем осваивать».
«АСКЕЗА – ЭТО НЕ ТОЛЬКО ОТКАЗ ОТ КОЛБАСЫ»
– Ну, это внутри Церкви, а снаружи эту нетерпимость никто не инспирирует?
– Я думаю, что у кремлевских и околокремлевских политологов тут тоже есть свой интерес. Это часть «войны телевизора и холодильника». Для того чтобы прикрыть экономический провал правительственной политики, ухудшение уровня жизни людей, надо объяснить населению, что оно не просто беднеет, а приносит великую жертву ради какой-то очень высокой цели. Да, твои дети будут теперь есть пальмовое масло вместо нормальных молокопродуктов, но зато дети несчастных Сирии и Донбасса теперь в безопасности, потому что мы им помогаем. Идеологи холодной войны хорошо умели объяснить, за что надо страдать, за что умирать. И сегодня агитпроп изливает на головы людям незамысловатую схему: «Мы живем плохо, потому что нас все вокруг ненавидят, а ненавидят нас за то, что мы духовнее их всех. А духовность наша доказывается тем, что мы ненавидим всех наших соседей».
– Спустя почти 30 лет без малого после празднования 1000-летия Крещения Руси мы опять можем сказать вслед за Лесковым, что «Русь крещена, да не просвещена». Это, к сожалению, касается не только простых прихожан, но и духовенства, которое у нас часто очень необразованно. Когда в прошлом году начался конфликт на Украине, многие священники начали активно «воевать» в социальных сетях на той или на другой стороне, постить разные разжигающие ненависть новости, подлинные или мнимые. Как это объяснить?
– То, что даже священники оказались так податливы на телепропаганду, означает аскетическую катастрофу. Аскеза – это не только отказ от колбасы. Это прежде всего умение проверять и отсортировывать потоки информации и умение отторгать те из них, которые пробуждают во мне альфа-самца, гордого и воинственного.
Одно из средств этой аскезы – это хорошее образование. Оно дает умение проверять партийно предвзятую информацию и, зная ее всегдашнюю однобокость, дистанцироваться от нее.
Священник должен быть немножко «инопланетянином». По идее, священник должен утратить любую идентичность, кроме христианской. У католиков обязателен целибат: священник не должен быть даже мужчиной – мужем своей жены, отцом своих детей. И у нас женатый священник при рукоположении снимает обручальное кольцо, в знак того, что отныне он больше принадлежит Церкви, чем жене.
И вдруг оказывается, что другие – племенные или имперские – идентичности в нас не умерли. Это знак серьезной духовной неудачи. Оказалось, что люди, которые должны быть аскетами по профессии (Макс Вебер называет священников профессиональными аскетами) – в целом столь же доступны для примитивнейшей пропаганды ненависти, что и обычные «дорогие телезрители». Это очень тревожный сигнал для всей нашей поповской корпорации и для ее системы профессионального образования.
Если бы телевизор повествовал о войне где-нибудь в далекой языческой стране, было бы хоть немного понятно наличие такой «патриотической идентичности». Но на Украине идет гражданская война. Братоубийственная. И как же можно на гражданской войне так возбуждаться и так доверять версии событий, предложенной придворными летописцами… На дворе не XI век, надо ж хоть чему-то научиться.
«НУЖНО РАСТОЖДЕСТВЛЯТЬ ПАТРИАРХИЮ И БОГА»
– Помните, покойный Березовский незадолго до своей бесславной кончины сказал, что надо что-то делать с православием. И тут же появляется история с «Пусси Райт», раздутая до космических масштабов…
– А кто раздул эту историю? Если бы о ней промолчали, все бы давно забыли об этой истории.
– Да, много лет назад мы наблюдали в тверском кафедральном соборе примерно такую же историю – какие-то панки зашли на амвон, начали кричать «Бога нет». Их быстро вывели, и через 10 минут все забыли, что это было. Но с «Пусси» вышло иначе, и именно с этой истории начался процесс утраты доверия интеллигенции к Церкви. Многие знакомые священники в Твери жалуются, что, когда идут по улице в рясе, слышат много неприятных слов.
– Отход интеллигенции меня не пугает. Интеллигенцию можно переубедить еще раз. Она умеет ценить силу аргументов. Необратимее то, что сейчас среди пролетариев крепнет глухая ненависть к попам. А вот их словами не переубедить. Интеллигенции можно вместо отца Всеволода Чаплина предложить почитать митрополита Антония Сурожского. А чтобы переубедить пролетария, уверенного в твоей поповской шкурности, – надо не просто однажды пойти помыть ему ноги, но десятилетиями ухаживать за его лежачей бабушкой.
…Я всегда хожу по улице в своей «спецодежде». В Москве, если я еду не на скутере, а в метро – то минимум четыре-пять человек по ходу поездки меня узнают и говорят слова благодарности. А здесь, в Твери, я вдруг впервые ощутил, что мне немножко стремно идти в подряснике по городу, сотрясаемому местными епархиальными скандалами.
– Большинство людей, и, может быть, это к лучшему, о том, о чем дискутируют в комментариях под некоторыми постами на вашем блоге, не знают и знать не хотят. И это к лучшему. У нас очень многие православные верят настолько слабо, что боятся любой информации, которая может поколебать их веру. Православие большинства ограничивается тремя действиями: крестился, венчался, отпелся. Для таких людей вера отождествляется со священнослужителями, и грехи духовенства – аргумент против веры.
– Беда в том, что патриархия сейчас всячески отождествляет себя и Бога. «Мы наместники Бога на земле», «наша воля – воля Божия».
Мне же кажется, что единственная ныне возможная линия апологии и миссии в том, чтобы, напротив, растождествлять себя с Богом и православной верой. Да, мы и сами больны, мы фарисеи, сплошь и рядом мы делами нашими предаем Христа. Но Христос в этом не виноват. Послушайте Его и попробуйте стать лучше нас…
– Сегодня много говорится о духовном выгорании части священников, пришедших в Церковь в 90-е годы. Тех людей, которые отдали лучшие годы своей жизни и здоровье на восстановление храмов, создание общин, а сегодня ощущают себя оставшимися у разбитого корыта. Есть ли у вас представление о путях лечения этого печального явления?
– Только Господь может всерьез призвать к священству, и только Он может исцелить душу перегоревшую. Никакие пастырские курсы, институты повышения квалификации, сеансы психотерапии не помогут. Это всего-навсего искусственный массаж остановившегося сердца. В реальной жизни от этих реанимационных мер будет еще хуже. Ибо вторичная имитация неофитства обернется просто цирком.
Я думаю, что, когда человеку кажется, что он потерял смысл жизни и служения, он может просто зайти в детский хоспис, посмотреть на детишек, которым гораздо хуже, чем ему, и поразиться, как они умеют улыбаться через свой страшный диагноз.
– Спасибо, ждем вас в гости еще раз.
– Обязательно приеду.
Беседовала Мария ОРЛОВА
0
