Старший администратор ТЮЗа – о лучших спектаклях, шумных детях и сентиментальности
В каждом театре есть масса любопытных героев, но чаще мы находим их среди актеров. Однако в тверском ТЮЗе есть человек, который посвятил театру всю свою жизнь – и при этом он не актер, не режиссер и даже не костюмер. Впрочем, этого дяденьку с прической из 80-х и благородным лицом эпического героя наверняка видел каждый, кто хоть раз был ТЮЗе. Он встречает вас у входной двери и строго дежурит в зале во все время спектакля. Знакомьтесь – Владимир Фомичев, старший администратор ТЮЗа
На страничке «ВКонтакте» в графе «Место работы» у Владимира написано: «Тверской ТЮЗ», с 1969 года. Получается, на работу в театр он пришел сразу после школы.
Автор фото: Павел Осадчик
«ПОЧЕМУ В ТЮЗЕ ТАК ЧАСТО МЕНЯЮТСЯ РЕЖИССЕРЫ?»
– Вы и правда с 1969 года работаете в ТЮЗе?
– На самом деле я здесь служу в общей сложности около 30 лет. Был перерыв на 17 лет, когда я работал в других сферах, а потом я вернулся в театр.
– Почему вы пошли работать именно в театр?
– Я раньше жил на Трехсвятской (тогда – улица Урицкого), учился в 12-й школе. Естественно, у нас были постоянные «культпоходы» в театр. Вот так у меня и возникла любовь к театру. Мы, школьники, дежурили с красными повязками на руке: «ТЮЗ» на детских спектаклях и очень гордились этим. Я даже принимал участие в новогодних интермедиях 1964-1965 годов, мы вместе с Дедом Морозом и Снегурочкой водили хороводы и пели песни в помещении, где сейчас находится театральное кафе. Нам, естественно, доставались контрамарки, так что в юности я часто смотрел спектакли с братом и сестрой.
Здесь, в ТЮЗе, я начал с должности художника-исполнителя, работал и монтировщиком. Потом ушел в армию, вернулся… Потом мне пришлось уйти из театра, но, несмотря на это, я посещал все премьеры. Я даже для себя веду театральный архив: собираю программки, афиши, рецензии на спектакли с 1960-го года и по сегодняшний день. Так что у меня свой домашний театральный музей. В самом ТЮЗе, к сожалению, нет свободных помещений, так что собираю все это для себя.
– А что вы делали в перерыве?
– В этот период я 17 лет работал на почтамте, а затем в советско-германском кооперативе, который занимался производством колготок (смеется). Потом все это развалилось, а когда мне в 1998 году предложили работу в театре, я с радостью согласился даже на должность гардеробщика в театре.
– Сами пробовали играть на сцене?
– Конечно, пробовал. Я ходил в театральный кружок при Дворце пионеров, в школьный хор и на танцы. Концерты у нас небольшие тоже были. Занимался я и в кукольном кружке при школе. На большой сцене не пробовал выступать, видимо, понял, что это не мое. Когда-то занимался в студии Георгия Пономарева, который работал в нашем театре – мы выпустили два спектакля и даже ездили на гастроли по войсковым частям. В своей записной книжечке он всегда называл нас: «МХАТ». В молодости я участвовал и в постановках ТЮЗа, играл в массовке в спектаклях «Снежная королева» и «Недоросль». А со спектаклем «Ищи ветра в поле» ездили на гастроли в Москву. Однажды, на гастролях в Бежецке, мне пришлось даже заменить заболевшего артиста в спектакле «Аленький цветочек», где я сыграл роль Чудища…
– А как ТЮЗ изменился за эти годы?
– Единственное, что меня беспокоит – то, что в ТЮЗе так часто меняются главные режиссеры. Какой-то период человек работает, затем он уходит, а театр снова остается без главрежа. И так постоянно. Но это вовсе не значит, что работа театра замирает на какое-то время. Приглашаются режиссеры для разовых постановок. И возникают новые талантливые спектакли.
Раньше в работе могло быть несколько спектаклей – один ставил главный режиссер, другие – очередной. В 1965 году в театре под руководством главрежа Лидии Ящининой был создан филиал Театрального училища им. Щукина, где молодые артисты театра под руководством профессоров училища постигали основы театральной профессии. В 1968 году дипломным спектаклем «Хрустальный башмачок» молодые артисты вступили в новую пору своей профессии. Да и новые постановки все режиссеры создавали постоянно.
Также очень жаль, что в репертуаре ТЮЗа не осталось таких легендарных спектаклей, как «Русалочка» или «Панночка», «Кабала святош», «Трехгрошовая опера», которые были и останутся визитной карточкой нашего театра. Но, к сожалению, у каждого спектакля свой срок жизни.
«ЗРИТЕЛИ ЧАСТО БЛАГОДАРЯТ ЗА СПЕКТАКЛЬ»
– А зрители как-то изменились за это время? Стали более шумными или, наоборот, вежливыми?
– К сожалению, до сих пор сохранились «культпоходы» в театр, привитые еще в советское время. Но полюбить театр вот так вот, по указке – невозможно. Театр – это штучный товар. Для меня театр – это все, это даже не второй, а первый дом. Поэтому я рад каждому зрителю, который к нам приходит. Особенно приятно, когда приходит незнакомый зритель, и мы с ним обмениваемся приветствиями. Это значит, что его ребенок уже не раз был в театре и видел меня. А когда зрители выходят из зала, очень часто говорят: «Спасибо большое».
Говорю это, и голос дрожит… Я вообще очень сентиментальный человек. Например, когда смотрю «Саня, Ваня и с ними Римас», а это очень трогательный военный спектакль, когда в конце актеры поют песни, комок к горлу подступает.
– Помимо прочего, вы же еще и успокаиваете детей, которые приходят на спектакль?
– Конечно, это входит в мои обязанности. Мне приходится их успокаивать, ведь актерам нужна тишина… Ко многим деткам я подхожу и просто объясняю, что если они будут шуметь, то вообще никто ничего не услышит. Подход можно найти к каждому ребенку. Я даже сам не знаю, как это получается – на кого-то «шикнуть» нужно, кто-то и простые слова понимает. Редко кого-то из зала выводим. Бывает, мы с коллегой остаемся вдвоем на весь зал из четырехсот детей. Приходится как-то справляться. Сейчас, конечно, проблема еще и в детях, которые придут смотреть спектакль, а сами уткнутся в свои планшеты или телефоны и не вылезают оттуда.
– А вы как-то задействованы в подготовке к самой постановке?
– Нет, я не присутствую на репетициях. Но я часто смотрю репетиции перед выпуском спектакля, бываю на прогонах и генеральных репетициях. Это нужно мне, так как я и со школами работаю, занимаясь распространением театральных билетов.
– В театрах часто возникает проблема с молодыми актерами…
– Наоборот, в последнее время мы очень гордимся, что у нас много молодых и талантливых актеров. В прошлом году к нам переехали даже из Москвы – Леша Измайлов и Полина Козловская. В этом году к нам пришла Инна Волкова и Сергей Грищенко. Так что у нас с этим нет проблем.
Театр живет, театр – это не только здание, где проходят спектакли и репетиции. Помимо спектаклей на стационаре, мы часто выезжаем со спектаклями по области и на различные фестивали, куда нас охотно приглашают. Сейчас у нас много различных абонементов, мы предлагаем и экскурсии по театру, у нас масса театральных клубов для любых возрастов. На самом деле ТЮЗ – это очень большая дружная семья.
– А есть в театре постоянные зрители?
– Есть, конечно же. Это люди совершенно разных возрастов. Почему-то есть стереотип, что ТЮЗ – это все-таки театр прежде всего для детей. Но люди бывают приятно удивлены после просмотра таких спектаклей, как «Фауст. Первый опыт», «Тартюф», «Мертвые души», «Завтра была война», они оставляют в книге отзывов восхищения. А постоянные зрители знают практически всех наших актеров, на кого-то они ходят в театр специально и всегда – с цветами.
– Какие спектакли, на ваш взгляд, были лучшими в ТЮЗе?
– «Трехгрошовая опера», «Кабала святош», «Русалочка», «Панночка», «Саня, Ваня и с ними Римас», «Недоросль»… «Снежная королева» 70-х годов, где я в массовке бегал. Именно «Снежной королевой» 1 октября 1960 года театр под руководством народного артиста Грузинской ССР Николая Маршака возобновил свою работу. И, конечно, «Мертвые души», которые сейчас номинированы на «Золотую маску». Конечно, трудно выделить из почти 500 названий поставленных спектаклей лучшие, но большинство из них были именно такими.
Екатерина СМИРНОВА
0
