Губернатору Шевелеву не удалось «посадить» директора филармонии Боярского
13 января 2016 года произошло удивительное событие. Президиум Верховного Суда РФ снял все обвинения в адрес Владимира Боярского – директора Тверской филармонии, незаконно уволенного губернатором Шевелевым
«ГУБЕРНАТОР РАЗОЗЛИЛСЯ НА СТАТЬЮ»
Суд отменил все четыре обвинительных приговора, вынесенных в Тверской области. Последний, самый вопиющий приговор был принят под давлением областного правительства коллегией судей – в обход мнения председателя областного суда Александра Карташова, который в тот момент проходил процедуру переутверждения. И вот справедливость восторжествовала, и заказчики позорного судилища посрамлены.
Все это происходило на моих глазах, и сегодня я расскажу вам подробности этой истории.
Ровно за четыре года до недавнего суда, 13 января 2012 года Боярскому позвонил губернатор Тверской области Андрей Шевелев: что, мол, ты везде жалуешься, за тебя просят то Кобзон, то министр культуры? Я даю слово, что если комиссии выяснят, что ты не виновен, то я извинюсь.
За две недели перед этим, 31 декабря 2011 года, Шевелев уволил Боярского с должности директора филармонии (которую, в ее современном виде, тот, собственно, и создал), обвинив его в финансовых махинациях. Я знал о готовящемся «наезде» на Боярского, поскольку в середине декабря 2011 года ко мне попросилась на встречу Елена Шевченко, министр культуры Тверской области. Она показала мне статью Боярского «Культурная контрреволюция» в одном тверском журнале. Там Владимир Ефимович вполне справедливо рассуждал о том, что тверской культуре надо преодолевать свою провинциальность. Шевченко, как идеолог местной культуры, просила нас представить и официальную позицию по этой теме. Так перед Новым годом в газете «Караван+Я» вышла моя статья «Не нашим, не вашим», где были довольно миролюбивые оценки тверской культуры.
Однако я не знал, что механизм уничтожения Боярского уже был запущен. Сам Боярский узнал о своем увольнении в новогоднюю ночь.
12 января 2012 года в филармонии шел праздничный вечер областной прокуратуры, вел его Боярский. Там произошла первая встреча вице-губернатора Сергея Дудукина и Владимира Боярского. Дудукин сказал: «Я вас знаю и уважаю, но губернатор разозлился на статью». В то время информация об увольнении заслуженного артиста России дошла до Москвы. Оттуда стали звонить. Из Государственной Думы – Кобзон, из Министерства культуры РФ – тогдашний министр Авдеев. Шевелев заявил им, что он фактически спасает Боярского, потому что его надо сажать, мол, он финансовый аферист. Что-то в этом роде Шевелев позже и мне говорил.
В тот самый день Шевелев и звонил Боярскому, сообщая, что извинится, если факты не подтвердятся.
ОФИЦЕР НЕ ДОЛЖЕН ИЗВИНЯТЬСЯ?
После этого в филармонии работала уйма проверок, Боярского год держали под домашним арестом, арестовали сотрудницу бухгалтерии, мать-одиночку, посадили ее в «обезьянник» с уголовниками, выбивая показания на Боярского. Были разорены фирмы, которые принадлежали дочери и зятю Боярского, вынудили их эмигрировать из России. Были угрозы и поджоги машин. И вот финиш. Интересно, губернатор Шевелев извинится? Или теперь русскому офицеру это необязательно?
У меня лично состоялась беседа с Шевелевым о судьбе Боярского в конце апреля 2012 года. До этого мы часто с ним встречались в его кабинете в здании на улице Советской в Твери. Мой хороший товарищ, Владимир Васильев, который ныне вице-спикер и возглавляет фракцию «Единая Россия» в Госдуме, просил меня давать некоторые рекомендации вновь назначенному губернатору Шевелеву, так как я давно работаю на территории региона и все здесь знаю. Я ему подготовил несколько записок в сфере модернизации ЖКХ, дабы оградить население от коммунальных аферистов. Некоторые из наших предложений первое время даже начали реализовываться. Но потом все было свернуто.
Моя социальная роль в общении с губернаторами далеко не журналистская – я консультант по экономике, промышленной политике, просто политике и кадрам… Наша команда владеет аппаратом «умного делания», методикой нахождения оптимальных решений многокритериальных задач в условиях неопределенности и многофакторных ограничений. Как-то так. Мы учим быть умными.
Шевелев в разговоре со мной «завел свою песню» о том, что Боярский – вор, и он купил за средства филармонии сорок костюмов, обнаруженных комиссией в шкафу в его кабинете, и пр. Стал показывать мне накладную с гербовой печатью, где, кроме костюмов (правда, их там было не сорок, а штук двенадцать) были еще театральные пояса, галстуки-бабочки, башмаки и прочий театральный реквизит.
Я спросил у Шевелева, знает ли он, что Боярский 25 лет руководит филармонией? И второе – а когда сам Шевелев служил в армии ему кальсоны и трусы выдавали? Губернатор опешил. В чем же разница между артистом и военнослужащим? – спросил я.
«Никогда не надо политическому деятелю обижать артиста»,– это был мой совет консультанта. Разве я не прав? «Более того, – добавил я, – если вы будете продолжать в том же духе, то не доработаете до конца срока».
После этого губернатор покраснел, и мы с ним расстались. Больше мы с ним никогда не встречались. Говорят, его скоро снимут с должности, хотя он не доработал даже первого срока – так сбылось мое «пророчество».
РЫЧКОВ ОТПРАВИЛСЯ НА НАРЫ
Дальнейший ход событий показал, что Шевелев крайне мстителен. Как гласит ассирийская пословица, «пришел осел – и песням конец». В середине января Боярский вновь встретился с Дудукиным. Тот, как обычно, «нес пургу»: дескать, они – рязанские – научат работать «тверских козлов» (первые годы тверских жителей прибывшие из Рязани вместе с Шевелевым чиновники иначе как козлами не называли). По заявлению Дудукина, никогда Шевелев перед Боярским не извинится, потому что он никогда не извиняется. И если Боярский не отзовет заявление из УБЭП, то они (надо понимать – Шевелев и Дудукин) закроют Боярского на зоне надолго. В общем, угрожал. Как это происходило, мы примерно знаем – ибо у нас есть запись с подобными угрозами в адрес тогдашнего главы Бежецкого района Михаила Шибанова. О заявлении, поданном к этому моменту Боярским в УБЭП, чуть позже.
Вскоре на самом деле появились сотрудники тверской полиции, которые начали фабриковать дело против Боярского. Не осталось без последствий и мое заступничество за Боярского. Я уехал на майские праздники, дома остались дочки, одна из них была беременная. Ночью подъехала банда молодчиков, разбили окна стоящих перед домом автомобилей, забросали в салон канистры с бензином, и все это взорвали. Дети тушили горящие автомобили ведрами с водой, чтобы не взорвался газопровод, пока едут пожарные. Это случилось накануне дня рождения губернатора Шевелева – кто-то, наверное, сделал подарок.
Приехавшие на происшествие опера отработали хорошо, но когда дело затребовал Следственный комитет, в силу его важности, оказалось, что многие собранные по горячим следам факты из дела исчезли. А к осени 2012 года в редакции газеты «Караван+Я» тоже начались обыски. При этом не предъявлялась даже санкция прокурора. Полицейские ссылались на то, что они проводят «оперативные действия по подозрению о том, что в помещении совершаются преступления в особо крупном размере».
Сотрудников газеты «Караван+Я» тягали на допросы, обзванивали наших деловых партнеров. Некоторым сотрудникам обещали хорошую работу, если они напишут на руководителей газеты донос. Кое-кто написал. Вскоре наш начальник рекламного отдела оказалась в «Тверской жизни» (потом эта дама попросила прощения, и мы не будем называть ее имя), а журналистка Марина Гавришенко – в «Тверских ведомостях» (впрочем, от обеих в государственных газетах скоро поспешили избавиться). Потом еще год по второму кругу то же самое делали налоговики из областной налоговой инспекции, впрочем, не скрывая, что отрабатывают, как считалось, «заказ» от губернатора. У них стояла явно задача разорить редакцию.
После, когда уже всех этих полицейских арестовали, нам другие полицейские отдали все доносы бывших сотрудников. Было интересно почитать. После года допросов журналистов и даже сфабрикованных доносов для уголовного дела ничего нарыть против газеты не удалось.
Тем не менее мне стало известно, что в Москве создана специальная бригада по проведению операции по «декриминализации тверской полиции». Я об этом написал в блоге. Главный полицейский Тверской области Юрий Рычков потребовал привлечь меня за клевету к уголовной ответственности. Но сам не мог – дело отдали в СК. Со следователем СК, рассматривающим заявление Рычкова, мы заключили пари, что Рычкова скоро снимут, а всех его замов пересажают вместе с начальниками УБЭПов и прочих исполнителей воли губернатора. Я выиграл пари. Все знают, что потом произошло. Рычков лишился должности, а все высшее руководство тверской полиции отправилось на нары. Сейчас изъятый у нас компьютер даже вернуть некому – все полицейские, участвовавшие в этом грязном деле, под следствием или в тюрьме. Правда, по другому поводу.
ИСТОРИЯ ПРО МОНТЕККИ И КАПУЛЕТТИ
Пока велись все эти баталии, Боярский сидел под домашним арестом. Этот арест длился год. Интересно теперь посмотреть в глаза судей, которые фабриковали его дело.
Стало ясно, что мы уже не одни. В войне белых и черных уже много фронтов. Областной суд под руководством Александра Карташова все чаще стал принимать решения, которые не нравились Шевелеву. Все чаще по федеральным каналам показывают Шевелева в нелицеприятном свете. СК в лице Александра Кублякова занял позицию закона. В ФСБ перестали пить водку с Дудукиным, а потом там сменился шеф, и в конторе стали более реалистично оценивать ситуацию. Оказалось, что есть еще много влиятельных людей, которые хотят жить в правовом государстве, а не мафиозном анклаве.
И последнее. Почему Шевелев так возненавидел Боярского? В 2011 году директор филармонии написал заявление в Генпрокуратуру о том, как его вместе с коллегами из областных учреждений культуры склоняли к афере, целью которой было обналичить из бюджета Тверской области примерно 1 миллион долларов, предназначенных на проведение Дельфийских игр 2011 года. Игры были проведены за счет денег других субъектов Федерации еще при предыдущем губернаторе Зеленине, а уже при губернаторе Шевелеве их решили умыкнуть из бюджета.
Сейчас дело Боярского закрыто, но дело аферистов, укравших деньги Дельфийских игр, еще только начинается. Поэтому следите за нашими публикациями.
И о Боге. Он определенно есть! И Он погрозил Шевелеву. Уже погрозил. Пока шла эта некрасивая история, сын Шевелева влюбился во внучку Боярского. Тверской сюжет про Монтекки и Капулетти реализовался по полной. Шевелев уже наказан. Отставка – это мелочь.
Вот так брали «высотки», как выражается сам бывший десантник Шевелев… Только в жизни в этой войне света и тьмы каждый выбирал себе роль сам…
Геннадий КЛИМОВ
0
