В Твери прошел круглый стол «Что мы знаем о Медном?»
11 марта в Твери прошел круглый стол «Что мы знаем о Медном?», посвященный теме расстрела более 6000 польских военнопленных в апреле – мае 1940 года сотрудниками НКВД и захоронении жертв под селом Медное в Тверской области. Мероприятие было приурочено к 76-й годовщине кровавого сталинского приказа от 5 марта 1940 года. Низкая информированность о трагических страницах нашей истории и политическая ангажированность рождает в последнее время множество провокаций. Вот и на этот раз круглый стол попытались сорвать граждане, путающие патриотизм с шовинизмом
– Просим прощения за меры предосторожности на входе и модерацию круглого стола, но в адрес организаторов уже поступали угрозы, звучали оскорбления и призывы сорвать мероприятие. Мы не могли позволить этого, – сказал Игорь Корпусов, преподаватель ТвГУ, один из инициаторов мероприятия. – Мы придерживаемся официальной, государственной версии, но готовы общаться со всеми, в том числе с нашими оппонентами, за исключением человека, который хочет превратить обсуждение в митинг.
Координатор скандального движения НОД Максим Кормушкин, о котором идет речь, все же проник на мероприятие и периодически что-то выкрикивал вроде «Я вызываю вас на дуэль!». Публика – а в зале присутствовали около 50 человек – воспринимала эти выходки преимущественно с раздражением. Удивительно, как все это не смущает мэра Твери Александра Корзина, который в прошлом году провел не одно мероприятие на медновскую тему в стенах Тверской городской думы и не пригласил ни одного специалиста из мемориала, зато всячески приветствовал провокатора Максима Кормушкина.
Круглый стол 11 марта был своеобразным ответом на спекуляции, ставшие популярными даже среди чиновников. Правда, с поиском помещения у организаторов возникли небольшие трудности. Например, библиотека имени Горького сначала охотно согласилась, но потом отказалась. Возможно, это было связано с риском различных провокаций, либо на решение руководства было оказано некое административное давление.
Если так, то какой резон было препятствовать открытым дискуссиям, совершенно непонятно. Еще в 1990-е годы сотрудники ФСБ специально для обнародования предоставляли «Каравану» информацию о медновском деле. Неужели сейчас время поворачивается вспять?
Так или иначе круглый стол состоялся в зале «Тверьгеофизики», мы публикуем некоторые тезисы.
НАЧАЛЬНИК НКВД САМ ВО ВСЕМ ПРИЗНАЛСЯ
Следственной группой Главной военной прокуратуры, которая занималась делом о расстрелянных поляках и проводила эксгумацию на территории Медного, руководил генерал-майор юстиции Александр Третецкий. Он принял заочное участие в круглом столе – один из организаторов Артем Важенков записал с ним видеоинтервью.
– Судьба польских военнопленных, которые содержались в Козельском (Катынь), Старобельском (Харьков) и Осташковском (Нилова пустынь) лагерях, печальна, – сказал Александр Третецкий. – Так сложилась ситуация, что тогдашним руководством было принято решение их уничтожить. В 1991 году мне было поручено руководить расследованием этого преступления. Эксгумация в Медном продлилась с 15 по 29 августа. Польская сторона предоставила немецкие карты 1942 города, в которых четко были видны предположительные места захоронений: вот идет лес, а тут внезапно лысое место. Кроме того, территория для раскопов была заранее огорожена сотрудниками ФСБ. Мы обнаружили останки не менее 243 человек, предметы польского обмундирования, служебные удостоверения и т.д. Бумаги в той земле хорошо сохранились (как объясняют специалисты, сохранность обеспечили дубильные вещества. – Прим. авт.).
– Некоторых людей смущает, что обнаруженные пули были немецкого производства.
– Пули калибра 7.65 произведены в городе Карлсруэ и имели совместимость с пистолетом «вальтер», одним из самых лучших в то время. Это оружие использовалось НКВД в это время, это было проверено следственной группой по другим документам.
– Начальник Калининского НКВД Токарев в 1991 году давал показания и рассказал, как пленных привозили из Осташковского лагеря в Калинин и расстреливали в застенках НКВД, как потом отвозили в Медное и сваливали в ямы… Можно ли ему верить?
– Все показания в ходе следствия проверяются. Слова Токарева правдивы. Знаете, у меня сложилось впечатление, что он как будто исповедовался на допросе. Ведь он в те страшные годы тоже был под Дамокловым мечом.
ЛЮДИ РАДОВАЛИСЬ, ЧТО ЕДУТ ДОМОЙ… И НЕ ЗНАЛИ, ЧТО НА РАССТРЕЛ
Александр Гурьянов, руководитель польской программы в обществе «Мемориал», изучил протоколы и подробнее рассказал об эксгумациях 1991 и 1994-1995 годов:
– Из 243 человек, останки которых обнаружены в 1991 году, установлены имена 19 – все, кроме одного, числятся в списках военнопленных, отправленных из Ниловой пустыни в Калинин.
Во время эксгумации 1995 года, которая проходила без участия российской стороны, но по межправительственному соглашению между Россией и Польшей и в присутствии наблюдателей из тверского УФСБ, были обнаружены останки не менее 2115 человек. Таким образом, всего в ходе двух эксгумаций найдены останки 2358 человек.
– В медновском мемориале более 6000 памятных табличек с именами польских военнопленных. Среди них Юзеф Кулиговский, Людвиг Маловейский, полицейские жетоны которых найдены за тысячи километров во Владимире-Волынском. Как это можно объяснить?
– Во всех захоронениях в Медном были найдены предметы одежды, принадлежавшие полякам, но есть несколько ям без человеческих останков, только с польским обмундированием. Кроме того, на территории Заволжского, почти в 30 км от Медного, в яме обнаружены два полицейских знака тех, кто сейчас числится захороненным в Медном. Это означает, что была практика закапывания предметов отдельно от тел.
Что касается военнопленных Кулиговского и Маловейского, я точно могу объяснить историю только одного из них. Маловейский действительно содержался в лагере во Владимире-Волынском, затем отправлен в Шепетовский приемный пункт для военнопленных, а после этого оказался в Осташковском лагере. При этом его полицейский жетон, очевидно, остался во Владимире-Волынском и потом был закопан. Это жетоны не для посмертной идентификации, а обычные нагрудные полицейские жетоны. Они были найдены в слое мусора, отдельно от захоронения тел, которое не относится к польской истории. Это мое объяснение.
– Инструкция НКВД по расстрелу военнопленных предписывала забирать у людей документы. Как вы объясните, что в Медном в могильных ямах оказалось так много служебных удостоверений?
– Если такая инструкция и существовала, то она не применялась, поскольку от военнопленных скрывали, куда их везут. Если бы у них отобрали все вещи, то поляки бы обо всем догадались и попытались оказать сопротивление.
Эту версию подтвердил Иван Цыков, научный сотрудник Медновского мемориала:
– У нас хранится интересный документ – донесение лагерного политрука комиссару управления НКВД по делам военнопленных, где он сообщает: «Настроение продолжает быть хорошим. У военнопленных большое желание уехать из лагеря. У них есть предположение, что их увозят домой. Остающиеся завидуют уезжающим. Отправка проходит спокойно. Никаких недоразумений нет».
ВОЕННОПЛЕННЫЕ ПРОСТО ИСПАРИЛИСЬ
В тайне преступление НКВД держали десятки лет, да и сейчас мы много чего не знаем. В записке Хрущеву 3 марта 1959 года председатель КГБ Шелепин говорит о необходимости уничтожения учетных дел на расстрелянных в 1940 году поляков – всего 21857 человек, из них 6511 заключенных Осташковского лагеря. Копия этого документа хранится в Медновском мемориале.
Однако для тех, кто убедил себя в том, что поляков никто не убивал, этот документ не аргумент, а подделка. Как и все, в принципе. Между тем на круглом столе Наталья Лебедева, руководитель Центра публикаций документов по истории ХХ века, заверила, что подделать документы было абсолютно невозможно.
– Учетные дела военнопленных уничтожили, но никому в голову не пришло трогать архив конвойных войск, где хранится информация о передвижениях начиная с 1920 годов, – сказал Иван Цыков. – В частности, задокументировано передвижение военнопленных из Осташковского лагеря в Калинин. А вот дальше их след теряется. Они как будто исчезли.
Сергей Глушков, член общества «Мемориал», заявил, что нисколько не сомневается в расстреле польских военнопленных советским НКВД, однако сомневается, что операция происходила именно тем способом, который описал в показаниях бывший начальник Калининского НКВД, и что именно все жертвы похоронены в Медном: якобы нереально было 6000 трупов возить на машинах в течение месяца, да так, что никто из местных жителей, за единичным исключением, ничего не заметил. Он усомнился и в правдивости самих показаний, выдвинув версию о негласном сговоре свидетеля и следствия. Однако это всего лишь предположение.
– Для нас как организаторов было важно понять, что достоверно известно про Медное, – сказал в заключение Игорь Корпусов. – Мы имеем дело с неравновесными доказательствами. Можно найти труп в квартире и множество отпечатков и биологического материала, указывающего на конкретное лицо. Могут найтись и друзья, которые скажут, что этот человек не мог совершить преступления. Однако такое «алиби» не перевешивает неопровержимые доказательства. В случае с Медным есть результаты эксгумации – тысячи погибших людей, множество документов. Все остальные аргументы о возможности – невозможности вторичны. К любому следствию и исследованию могут быть вопросы, я придерживаюсь официальной, государственной версии – альтернативные истории, мягко говоря, менее доказательны. Но, что бы ни было, вопросы по этому делу до конца не снимутся никогда.
«А почему вы не говорите о красноармейцах, убитых в Польше в годы Гражданской войны?» – нередко приходится слышать этот укор от оппонентов. Во-первых, никто не запрещает изучать этот вопрос, вместо того чтобы искать компромат на исследователей Катыни. А во-вторых, как заметил генерал-майор юстиции Александр Третецкий, на расследовании расстрела поляков советским НКВД настаивала Польша. Россия между тем такого интереса к гибели красноармейцев не проявила и на проведении расследования не настояла.
И все же не надо забывать, что Медное – это также место памяти более 5000 жителей Калининской области, репрессированных в годы Большого террора. Каждый год в сентябре мы вспоминаем как советских, так и польских граждан. Совершенно неважно происхождение человека, если он стал частью истории нашей страны.
Дмитрий КОЧЕТКОВ
0
