Церковь и государство

«Духовные скрепы»

 

Государство и Церковь – тверское переплетение

Основные политические новости прошлой недели в Тверской области были на пересечении политики светской и церковной. Официально объявлено, что в следующем году на юбилейные торжества в честь 350-летия обретения мощей святого Нила Столобенского в Нило-Столобенскую пустынь приедет патриарх Кирилл. Неофициально стало известно, что с третьего этажа областной администрации съезжают чиновники – якобы там должен разместиться митрополит Тверской и Кашинский Виктор с присными.

 

ПОЧЕМУ ТВЕРЬ НЕ В ЧЕСТИ У ПАТРИАРХИИ?

 

Патриарх Кирилл уже второй раз посетит наши пределы. Первый раз это тоже были большие юбилейные торжества, 900-летие Старицкого Свято-Успенского монастыря, родины первого русского патриарха Иова, отмечавшееся в 2009 году. Было это два губернатора тому назад, еще при Дмитрии Зеленине, в абсолютно другой по духу стране.

А вот покойный патриарх Алексий II принципиально не баловал ближайшую к Москве епархию Русской православной церкви. Кажется, Алексий не был в Твери в 1995 году, когда приезжал на торжества в честь перенесения мощей преподобного Нила Столобенского из Осташкова в Нилову пустынь. Точно он не посещал Тверь в 2003 году, когда присутствовал на освящении Троицкого храма в селе Завидово.

Владыка Виктор, тогда еще епископ Тверской и Кашинский, долго не становился при патриархе Алексии митрополитом, хотя до него наша епархия была митрополией.

Да и при патриархе Кирилле в патриархии отношение к нашей епархии мало изменилось. Есть мнение архимандрита Тихона (Шевкунова), настоятеля Сретенского монастыря на Лубянке, митрополита Иллариона (Алфеева)… Пока Тверской митрополией руководит Виктор, многие проекты, которые могли бы реализоваться здесь, блокируются в церковных верхах.

Другое дело, будет ли лучше при другом архиерее. Так, Казанская епархия, где некоторое время назад разразился гомосексуальный скандал в тамошней семинарии (главный фигурант этого скандала, архимандрит Кирилл (Илюхин) нашел себе прибежище в Твери. – Прим. ред.), радостно проводила прежнего митрополита Анастасия. Однако прошло немного времени, и духовенство взвыло: новый митрополит, не вызывая таких вопросов к своей личной жизни, как отставной Анастасий, в несколько раз повысил ставку «епархиального налога».

«Вы еще вспомните добрым словом «брежневского старичка» Виктора», – предупреждал нас в одном из разговоров протодиакон Андрей Кураев, достаточно много внимания уделивший разоблачениям «голубого лобби» в РПЦ. Возможно, он прав. Это какая-то российская аксиома: каждый последующий начальник оказывается хуже предыдущего.

 

СИНДРОМ ВЫГОРАНИЯ

 

Губернатор Игорь Руденя – человек искренне верующий, православный. Понятно его уважение к владыке Виктору. Но православие отличается от католицизма тем, что у нас нет презумпции непогрешимости. Ни у патриарха, ни у архиереев. В принципе, архиереи – просто начальствующие над иереями, не более того.

Ситуация переезда епархиальных служб в областную администрацию сама по себе очень двусмысленна. Она не может не вызвать бурной реакции, по преимуществу негативной. И это может серьезно расколоть общество.

Сегодня налицо кризис переосмысления роли РПЦ в жизни страны, причем не только со стороны людей внешних, атеистически настроенных, но и со стороны церковного люда, мирян и духовенства. В последнее время этот процесс переосмысления вылился на страницы православных СМИ, сайтов, в дискуссию, которая идет с привлечением известных богословов, протоиереев, игуменов. Спровоцировала всплеск дискуссии вышедшая этой осенью книга «Исповедь бывшей послушницы» Марии Кикотъ. Девушка семь лет прожила по монастырям и без прикрас описала эту жизнь. Никто не отрицает изложенные факты, духовенство и миряне только сокрушаются: как же все дошло до такой катастрофы?

В 90-е годы считалось, что дело – за возрождением внешней стороны церковной жизни. Чем быстрее возродятся храмы и монастыри, с одной стороны, и чем строже будут соблюдать посты и другие правила церковной жизни сами верующие, с другой стороны, тем быстрее Русь вновь станет святой. Однако спустя 25 лет мы дальше от святости, чем в те времена. Многие люди, истово соблюдавшие посты все эти годы, причащавшиеся каждый месяц и пропустившие 25 лет считанное количество воскресных литургий, стали задаваться некоторыми вопросами. «А есть ли посреди нас Христос? Где братская любовь? Где евхаристическое общение? Почему в храмах, куда мы ходим десятилетия, мы только захожане, а не прихожане?».

К сожалению, ответы на эти вопросы люди не получают, что ведет, в случае с искренне верующими и думающими православными, к некоторому «расцерковлению». То есть человек сам для себя принимает какую-то внутриправославную стратегию и следует ей без прежнего фанатизма, но с большим осмыслением своего христианского поведения. Я много общаюсь с такими людьми, с теми, с кем вместе, бок о бок, мы добивались возвращения Церкви Вознесенского собора Твери в начале 90-х. У всех примерно одни и те же настроения: они видят, что творится в церковной верхушке, понимают, что все зашло куда-то не туда, поэтому тихо стоят за печкой в ближайшем храме, ни на что не претендуя.

С духовенством, которое пришло в своем большинстве в Церковь тогда же, в начале 90-х, происходят еще более сложные и тяжелые процессы. Тем, кто воцерковлялся лет в 35-40, сегодня уже за 60. Тогда это было как мобилизация: профессора, секретари райкомов, инженеры, художники бросали все и рукополагались.

Все эти годы романтично настроенных интеллигентов методично превращали в унылых требоисполнителей и кадиломахателей. Их духовные таланты, в большинстве своем, оказались зарыты в землю. Мало того, с достижением пенсионного возраста наши священники и на пенсию-то выйти не могут – будут получать минимальную социальную пенсию. Зарплаты в храмах платятся «по-черному», благо налоговые инспекторы к ним отродясь не заглядывали. А еще из храма, который с таким трудом 20 лет восстанавливался, священника могут просто выгнать. Мало ли, приедет очередной молодой поп с Украины, понравится архиерею…

Сейчас многие тверские священники сильно болеют, едва ноги волочат. Служат без вдохновения, многие впали в различные соблазны. Но священнический путь – это не просто работа, это выбор судьбы. И менять судьбу на склоне лет не каждый может. Тем более что многие расценивают сложение сана как «предательство Христа».

 

СЛУЖИТЬ БОГУ ИЛИ МАМОНЕ?

 

Если сажать духовенство в государственных учреждениях, то надо быть честными и идти до конца. Например, сделать как в Греции. Греческая православная церковь – государственная. Священники там получают зарплату из бюджета, как, например, врачи. И, соответственно, им гарантирована пенсия. Не знаю, как финансируются архиереи в Греции, но судя по тому, что с виду они просты и ажиотажа в храмах их появление не вызывает, думаю, будет уместна параллель с главврачами. Государство выделяет деньги на содержание и реставрацию церквей, так что и тут вопросы решены.

В других странах, например, в Германии, существует «церковный налог». Вы платите 2% с ваших доходов, и сами определяете, на содержание какой конфессии должны пойти эти деньги. Или, если вы атеист, эти деньги направляются на науку.

Наша Русская православная церковь заигрывает с государством, и принимает на себя все идеологические претензии к российской власти. Но их финансовые отношения основаны на бессистемных подачках, которые доходят только до верхушки РПЦ. Рядовые священники должны платить епархиальный налог. Епархии, соответственно, платят в патриархию.

То есть подачки власти плюс поборы с церковных низов – это все оседает у епископата и патриарха. Священник же из ближайшей церкви вынужден зарабатывать всеми способами и на ремонт разрушенного советской властью здания, и на жизнь себе и церковным сотрудникам. Клянчить деньги у спонсоров, чуть ли не с гармошкой вприсядку плясать перед богатыми людьми, прощать им все грехи, пить с ними водку и т.д. А также заниматься коммерцией. Это ведет к духовному выгоранию, которое в Тверской митрополии сейчас наблюдается массово.

Самое опасное – это то, что общественные процессы устроены по принципу маятника. Чем сильнее маятник улетел в одну сторону, тем сильнее он будет лететь в другую. Сейчас владыка Виктор и наместник Вознесенского собора иеромонах Дионисий (Батраев) (29-летний питомец Казанской духовной семинарии, о которой мы писали выше, несколько лет назад приехал с Украины) мечтают сесть в кабинете рядом с губернатором. Дионисий рассказывает всем, что он, дескать, «духовник Игоря Рудени».

Возможно, пока что губернатора это устраивает. Но не боятся ли уважаемые духовные лица, что настроение может перемениться?

Мария ОРЛОВА