Один из первых тверских меценатов рассказывает о том, как Тверь обрела святого покровителя
Как-то так удивительно выходит, что на тверской земле у людей особенно короткая память. Может быть, транзитное местоположение Тверской области тому виной, но спроси людей – что было в Твери в начале 90-х, и чаще всего получишь в ответ: «Мы сами не местные». Многие знаковые люди той исторической эпохи покинули регион. Но от этого их воспоминания стали еще важнее, на них не накладывается суета наших дней.
Сегодня мы с Александром Буренковым, одним из первых тверских предпринимателей, вспоминаем о ключевом событии истории постперестроечной Твери: об обретении мощей святого покровителя нашего города священномученика Фаддея.
Наша справка: Александр Буренков, в 90-е руководитель компании «Тверская ярмарка», одной из двух крупнейших частных компаний Тверской области. До начала собственного бизнеса работал на заводе «Центросвар», в 28 лет стал начальником важнейшего цеха предприятия, причем выборным начальником – за него проголосовало большинство рабочих. В 1988 году основал один из первых в Твери кооперативов. Помогал Тверской епархии в возвращении Вознесенского собора, на первом колоколе, появившимся на колокольне, где раньше были часы, отлита надпись: «От акционеров «Тверской ярмарки». Кроме того, Александр Буренков в те сложные годы финансировал тверскую футбольную команду «Волга», был пионером выставочного движения, поддерживал многие гуманитарные начинания. С начала 2000-х живет и работает в Подмосковье, но ряд проектов осуществляет в Твери и Тверской области. Основная сфера деятельности – АНО «Институт русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского», директором которого является.
«ОБОЛГАННОЕ ВРЕМЯ»
– Александр Васильевич, вы ведь, наверное, были первым тверским православным меценатом постсоветской эпохи?
– У истоков возрождения меценатства (хотя мне не нравится это слово) нас было несколько человек, создавших успешные по тем временам компании. Наша «Тверская ярмарка», «АНТЭК» Николая Карпова, покойный Сергей Польщиков, известный строитель, позже ставший заместителем губернатора. Еще раньше нас директор экскаваторного завода Павел Борисович Панкратов начал восстанавливать Нило-Столобенскую пустынь. Именно он спас ее от дальнейшего разрушения, накрыв крышей и убрав накопившийся за годы запустения мусор.
– Наверное, вы тогда руководствовались благими намерениями – заслужить добрую память в родном городе, войти в историю. Не обидно, что сейчас даже и в Тверской митрополии мало кто помнит о том, что вы тогда сделали?
– К сожалению, должен констатировать, что мы, русские, не накапливаем опыт. Вот сейчас вздыхаем о том, что плохо знаем о довоенном времени. Чуть пораньше сокрушались, что не знаем времени дореволюционного. А сегодня, кажется, делается все, чтобы забыть о перестроечных годах, о тех, кто был первыми предпринимателями, создавал новую экономику. Восприятие этого времени сегодня сильно искажено. А ведь оно было очень светлым, идеалистическим. Даже чиновники были еще советские люди, бились не за материальные блага, а за остатки идеи.
– А как же популярное ныне определение «лихие 90-е»?
– «Лихими» 90-е были для лихих людей. Я, выходец с завода «Центросвар», инженер, с этим миром мало соприкасался. И не могу вспомнить в Твери случаи гибели предпринимателей. Другое дело, что немало судеб ломалось из-за действий силовых структур. Но это другой разговор.
Кстати, парни, стрелявшие в те времена друг в друга, и выжившие, когда спустя 10-15 лет выходили из тюрем в другой фактически стране, не могли объяснить, зачем они это делали. Думаю, та жестокая атмосфера была следствием еще советского воспитания. Молодежь не помнит, но советский человек жил в атмосфере постоянного скандала и хамства – в очереди, в транспорте, где угодно. Не воспитывалась культура общения, договороспособность. «Кто не с нами, тот против нас», черное или белое, никаких оттенков.
– В начале 90-х вы были депутатом Законодательного собрания, баллотировались в мэры Твери. В чем отличие той местной политики от нынешней?
– Как ни странно, но тогда в политике была демократия. Любых кандидатов регистрировали и допускали к выборам. Хочу напомнить, что глава администрации Тверской области Владимир Суслов по-честному проиграл на прямых выборах главе Бежецкого района Владимиру Платову. Причем не возникало даже мысли о подтасовке результатов голосования, или, по крайней мере, не было возможности ее осуществить.
НЕВЫУЧЕННЫЕ УРОКИ ИСТОРИИ
– Православная Церковь в те времена тоже оказалась в первый раз за многие десятилетия не гонимой, ей стало можно и модно помогать…
– В биографии тверского архиерея, священномученика Фаддея есть такой очень символичный эпизод. У архиепископа Фаддея на клобуке не было креста, и его послушница пришила ему крест, вырезанный из белой материи. Патриарх Тихон увидел это, и подарил Фаддею бриллиантовый крест на клобук. Так вот, Фаддей, будучи бессребреником и аскетом, не стал носить этот крест.
Этот урок, к сожалению, не очень осознан современной церковной иерархией.
– Вот уже больше четверти века вы издаете жития новомучеников и исповедников Русской Церкви, пострадавших в годину гонений.
– Эта часть моей жизни связана с игуменом Дамаскиным (Орловским). Он единственный в Русской Православной Церкви исследователь темы новомучеников в таком масштабе. Батюшка, тогда еще иеромонах, искал финансирование на издание первого тома своего труда. И его познакомили со мной.
Жизнь отца Дамаскина является для меня образцом гражданского и духовного подвига. Еще в 1970-е годы, тогда просто молодой человек Владимир Орловский, понял, что уходит поколение очевидцев гонений, и если кто-то не начнет записывать их свидетельства, то очень скоро свидетелей не останется. И он добровольно взял на себя такое церковное послушание.
Тема мучеников и исповедников до сих не освоена русским народом, мы по каким-то причинам не в состоянии ее вместить в свою жизнь. Сегодня, в год 100-летия революции, общество пытается понять причины случившегося в 1917 году. А ведь есть многотомный труд отца Дамаскина, более полутора тысяч житий, которые полностью раскрывают причины революции. Репрессиям подверглось очень много «возрастных» епископов, рукополагавшихся в 50-х-60-х годах XIX века. Они оставили после себя дневники, письма. И прогноз революции там звучит лейтмотивом. А с 10-х годов XX века вообще стали говорить о ее неизбежности.
Отец Дамаскин провел огромную работу, практически вся канонизация новомученников происходит именно на основе его трудов.
– Вы из церковной семьи, есть какая-то личная заинтересованность в истории гонений на Церковь в XX веке?
– Нет, к моменту знакомства с отцом Дамаскиным я даже не был крещен, хотя мне было 33 года. Я ведь из Мурманска, а это город совершенно советский, без церквей, без религиозной традиции. Помню, когда я смотрел перестроечные съезды народных депутатов и увидел в зале людей в непонятных черных одеяниях и белых шапках (тогда, если помните, священники и архиереи могли быть депутатами), то испытал удивление. Это были одежды из прошлого, из исторических фильмов. Меня тогда пронзила мысль: если за много веков одежда священников и епископов не изменилась, значит, и сама Церковь как институт то же не изменилась? Дальше больше – а какой еще институт общественно-государственного устройства России не изменился? Ответ пришел мгновенно: Церковь – единственный институт русской истории, который вообще сохранился за 1000-летнюю историю, все остальное – абсолютно новое. Значит, Церковь сохраняет какую-то древнюю правду? Вот он, стержень русского бытия, подумал я.
Кроме этого было большое увлечение историей. Я разочаровался в марксистской концепции и искал новую идейную основу. Ко времени встречи с отцом Дамаскиным я хорошо знал о большевистских репрессиях. Репрессии против духовенства были ужасны вдвойне. Я понял, что его исследования очень нужны государству, народу.
– Я помню, как появился первый том книги отца Дамаскина (Орловского) о новомучениках – это было действительно удивительное явление в тогдашнем книжном мире.
– Очень интересно, что первую книгу о пострадавших за веру в Нижегородской епарихии мы издали в 1992 году тиражом 100 тысяч экземпляров, гигантским по нынешним временам. Название было «Мученики, исповедники, подвижники благочестия… Жизнеописания и материалы к ним» – это было до канонизации первых новомучеников. Печатали на Тверском полиграфкомбинате, тогда надо было обеспечить для издания картон, бумагу. Вся моя фирма работала над этим изданием, сотрудники ездили по России, искали «комплектующие».
И именно этот первый том был принят церковной общественностью очень тепло. Но волна быстро схлынула. Мне казалось, что священноначалие скажет нам спасибо за труд и заберет эту тему. Свое участие я тогда рассматривал как временное. Однако чем выше, тем прохладнее была реакция. Теперь я понимаю, что тогда присутствовал страх. Гонения шли так долго, что духовенство не могло поверить, что теперь можно о них открыто говорить и буквально шарахалось от меня. Один высокопоставленный представитель епископата мне так и сказал: «Вам надо, вы и издавайте»
Хотя первый том «продавил» внутрицерковное сознание. Пошел процесс канонизации.
– Если не ошибаюсь, третий том про тех, кого замучили за веру в нашей родной Тверской области, – один из самых объемных?
– Да, самое большое число новомучеников в Московской епархии и Алма-Атинской (это понятно, туда ссылали), Тверская епархия, по всей видимости, стоит на третьем месте. Именно в третьем томе находится жизнеописание владыки Фаддея. Всего в этом томе жизнеописания примерно ста человек. Мощи священноисповедника Сергия (Серебрянского), духовника Марфо-Мариинской обители и мученицы Елизаветы (великой княгини Елизаветы Федоровны), тоже обретены и находятся в Воскресенском соборе. В Твери есть свое «Бутово» – Волынское кладбище. Среди тверских мучеников есть очень яркие личности, такие как священноисповедник Николай Лебедев, храм которого сохранился в Перемерках до сих пор и мощи которого можно попытаться обрести. Именно о. Николай Лебедев в начале 20-го столетия создавал первые общества трезвости.
«ОН СТАЛ СВЯТЫМ ПОКРОВИТЕЛЕМ МОЕЙ СЕМЬИ»
– Вы же жили в Твери, практически в двухстах метрах от места погребения владыки Фаддея, рядом с заброшенным Неопалимовским кладбищем у Восточного моста! Это специально так получилось или случайно?
– Когда я выбирал место под дом, еще в советские годы, в конце 80-х, конечно, я понятия не имел, какая рядом святыня, как не имел понятия о самих святынях. Но моя жена настояла из нескольких мест выбрать именно это.
Владыка Фаддей стал покровителем моей семьи. Из всех новомучеников он выделяется такой непорочной жизнью, что даже если бы не было гонений, думаю, владыка Фаддей был бы канонизирован как преподобный.
– Я была на первых молебнах на могиле владыки Фаддея, помню многочисленные рассказы о том, как выяснилось, что именно это захоронение – то самое.
– Там был целый детектив. Мы по исследованиям отца Дамаскина знаем, что владыка Фаддей был убит 31 декабря в тюрьме, которая находилась на месте нынешнего СИЗО на площади Гагарина. Хоть и был расстрельный приговор, но его утопили в яме с нечистотами. Если бы он был расстрелян, то, скорей всего, оказался бы в безымянной общей могиле на Волынском кладбище, где похоронены другие тверские священнослужители, арестованные по тому же делу. По всей видимости, именно беззаконность приведения в исполнения приговора святителю позволила нам обрести его мощи. Возможно, палачи испугались реакции начальства на свои действия и решили по-быстрому его захоронить. 2 января его повезли на санях через Волгу на территорию ближайшего кладбища. А по дороге встретились прихожанки, которые спросили: «Кого везете?», – и получили ответ: «Фаддея вашего». Народная память сохранила эту историю.
В 1980-х годах о. Дамаскин сам приезжал, и просил своих помощников приезжать на заброшенное Неопалимовское кладбище в Калинине на Пасху и другие церковные праздники, чтобы приметить могилы, о которых продолжают заботиться, а, возможно, и встретиться с кем-то. Одно место как-то особенно прибиралось, но так, чтобы не бросалось в глаза. Таким образом, отец Дамаскин предположил настоящее место погребения священномученика Фаддея, но решил ждать, когда кто-то из тверской церковной общественности проявит инициативу обретения мощей. Таким человеком оказалась Юлия Ефимовна Топоркова, будущая матушка Анна, первая настоятельница Кашинского Клобукова монастыря, ныне, к сожалению, уже покойная. Вот уж действительно, через немощных людей Бог может творить великие чудеса! Юлия Ефимовна выполнила условие батюшки и получила благословение правящего архиерея епископа Виктора. Были люди, которые свидетельствовали про другие два-три места, на одном из этих мест был поставлен крест
Отец Дамаскин дал Юлии Ефимовне возможность проверить все места, на которые указывали другие люди – чтобы пресечь в будущем возможные слухи о «не тех мощах». Два дня шли исследования, даже по тогдашней моде экстрасенсы подключались, якобы, видели исходящий из одной могилы «столп энергии». После того, как во всех остальных местах ничего не нашли, батюшка показал могилу, которую заприметил в 80-е. И именно там мощи владыки Фаддея были обретены.
Подтвердилось предание, что после гибели, на Пасху, верующие перезахоронили владыку Фаддея, облачили его и вложили в руку пасхальное яйцо. Это было устное свидетельство, кажется, келейницы владыки или кого-то из его ближних, которое успел записать о. Дамаскин. Вообще более точно об этих событиях может рассказать отец Дамаскин, вам надо с ним обязательно побеседовать.
Позже я участвовал в нескольких обретениях мощей новомучеников, в частности, мучениц Евдокии, Дарьи, Дарьи, Марии и святого праведного Алексея Бостсурманского. И убедился, что если есть воля Божия, все образовывается именно так, как должно.
«ПРЕПОДОБНЫЙ, А МОЩИ НЕ ОТДАЕТ»
– После обретения выяснилось, что никто не знает, что с ними делать. Появились сомнения, а вдруг эти останки не принадлежат владыке Фаддею. Отцу Дамаскину пришлось приехать в Тверь и забрать останки в Москву на экспертизу. Тогда я из этого события усвоил один урок – планируя какую-ту ситуацию, надо больше внимания уделять выходу из нее. В Твери просто не нашлось нужных специалистов. Кажется, Юлия Ефимовна пыталась сделать экспертизу в тверском мединституте, но там ей сказали только одно: останки точно принадлежат человеку мужского пола. И все!
Но неожиданно сам факт отправки останков в Москву обернулся новыми переживаниями. А что, если все окажется правдой, но мощи в Тверь не вернутся и останутся в каком-либо московском храме? В православном сообществе Твери создалась несколько нервная обстановка, которая усилилась после получения положительной экспертизы. Судебную медицинскую экспертизу делал руководитель отдела идентификации личности центра судмедэкспертизы Министерства здравоохранения России профессор Виктор Звягин. Это была его первая работа, связанная с идентификацией мощей новомучеников, он занимается такими экспертизами до сих пор. Было установлено, что это действительно архиепископ Фаддей (Успенский), описан даже дефект челюсти, имевшийся у него.
Искушения, связанные с помыслами о возможном «невозвращении» мощей в Тверь, стали усиливаться особенно тогда, когда отец Дамаскин отказался возвращать мощи владыки Фаддея без организации крестного хода. Вспоминаю церковный анекдот той поры, как тогда еще епископ Виктор сетовал на епархиальном собрании: «Когда же иеромонах Дамаскин отдаст нам свои мощи». «Преподобный, а мощи не отдает», – бурчали алтарники в Вознесенском соборе, видимо, путая о. Дамаскина с преподобным Иоанном Дамаскиным, святым VII века. В Москву снаряжались делегации с целью увещевания отца Дамаскина. Батюшка, очевидно, исчерпав всю аргументацию против такой простой передачи мощей в Тверь, стал отвечать: «Владыка Фаддей не благословляет!». В результате меня знакомые священники стали спрашивать: «А что, он с ним общается?»
В результате такой твердой позиции отцу Дамаскину удалось настоять, чтобы Тверская епархия встретила своего владыку торжественным крестным ходом!
– Да, я хорошо помню этот крестный ход. У вас же перед ним какая-то чудесная история приключилась?
– Обретение мощей владыки Фаддея состоялось 26 октября 1993 года (надо иметь в виду, что этот день в календаре является еще одним днем памяти владыки Фаддея). А перенесение – было назначено на 30 декабря 1994года. Участники крестного хода должны были встречать своего владыку около недостроенной гостиницы, которую народ называет «рюмкой» или «гранатой». Привезти мощи должен был автобус нашей футбольной команды «Трион-Волга», которую мы тогда содержали. Но получилось несколько иначе.
Вечером накануне я приезжаю домой и вижу, что у меня дома – мощи владыки Фаддея и отец Дамаскин. На мое недоумение батюшка ответил: «Владыка Фаддей решил еще раз побывать на месте своего захоронения» (как я рассказал, дом находился недалеко от могилы). На самом деле тут была проявлена забота о ближних. Время было зимнее, морозное, мало ли какая задержка в пути? Чтобы собравшийся на крестный ход народ не мерз, о. Дамаскин решил приехать заранее.
Этот день вошел в историю моей семьи как самый чудесный в прямом смысле слова. У моей жены Александры как раз был день рожденья. Она занималась парашютным спортом, и собрались ее подруги-парашютистки, у каждой свои проблемы в жизни. И батюшка сказал: «Просите у святого Фаддея чего угодно». Одна мать-одиночка с двумя детьми жила в бараке, поэтому попросила квартиру – и в следующем году получила ее. Потом, через какое-то время, выяснилось, что квартиру ей дали как-то незаконно. Она стала звонить моей жене и причитать. Та ей ответила: «А ты потом ходила к владыке Фаддею, благодарила его?» Она побежала, заказала молебен – и все уладилось. Другая подруга никак не могла забеременеть – и на следующий год родила дочку.
Моя теща Нина Александровна, рьяная коммунистка, к тому времени уже несколько месяцев лежала с переломом шейки бедра. Когда мощи понесли по дому, она из своей комнаты закричала: «А я?! Как же я?» И приложилась к мощам, попросила выздоровления. После чего произошло и вовсе невероятное: к нам домой «совершенно случайно» заезжают переодетые «дедами морозами» (дело было перед Новым годом) ее врачи. Просто решили проведать пациентку. И повинуясь какому-то порыву, сняли ей гипс на две недели раньше срока. Оказалось, что под гипсом уже начиналась гангрена, еще немного – и все. Спас владыка Фаддей. Теща потом встала на ноги, шейка бедра срослась, что довольно редко в таком возрасте, и даже смогла заниматься хозяйством. Она скончалась несколькими годами позже, исповедавшись и причастившись, как христианка.
Я тоже попросил владыку Фаддея помочь мне. Это был, так сказать, деловой вопрос – наша компания смогла выйти из сложной ситуации, «сохранив лицо».
30 декабря состоялся крестный ход во главе с владыкой Виктором. Мощи священномученика Фаддея, архиепископа Тверского и Кашинского, были перенесены в Вознесенский собор. Получилось очень торжественное и трогательное мероприятие. Сейчас на сайте www.etver.ru можно посмотреть фильм, снятые тогда кадры. Теперь это сама по себе история: 22 года назад, мы все молодые, много знакомых лиц, Вознесенский собор, только что переданный Церкви. Власти пошли на то, что остановили движение по улице Советской. В фильме видны лица изумленных прохожих, которые останавливались и смотрели на невиданное событие.
«ВОЗРОДИТЬ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ»
– Вы ведь каждый год приезжаете в Тверь на день памяти владыки Фаддея, 31 декабря…
– Да, стараюсь бывать на этой службе в Вознесенском соборе. Увы, исчезают люди, которых я знал десятилетиями. Например, нет теперь в Вознесенье бывшего старосты Валерия Колтового, много сделавшего для этого храма. В 2016 году я встретил всего четверых знакомых, и что характерно, все они – бывшие сотрудники «Тверской ярмарки». В приходе нет преемственности.
Я согласился на это интервью вот по какой причине. Проезжая по Восточному мосту, увидел, что на могиле владыки Фаддея строится деревянный храм. Решил посмотреть, возникло тревожное чувство, что о нашем кресте, который мы в свое время ставили на могиле, не позаботились должным образом.
Так и оказалось, крест лежит рядом со щитом, который мы когда-то устанавливали, перекладина отвалилась. А ведь он тоже святыня, тоже подвергся гонениям! Когда могила владыки Фаддея осталась пустой, мы поставили на ней деревянный крест. Через некоторое время кто-то крест откопал и воткнул его «вверх ногами». Так продолжалось несколько раз. Так как крест, в конце концов, сломали, то мы его укрепили металлическим основанием. Отец Дамаскин сказал, что все прекратится после канонизации. Так позже и произошло, после канонизации владыки в 1997 году «преисподние силы» угомонились.
Хочу обратиться к тем, кто ведет стройку: постарайтесь не повредить крест. Сейчас он под снегом, но когда снег растает, я хотел бы забрать его и реставрировать. Этот крест заслуживает того, чтобы быть установленным в том же храме. С позволения тогда еще архимандрита Адриана мы забрали первую деревянную раку владыки Фаддея – ее делал столярный цех «Тверской ярмарки», как и крест.
Кстати, отрадно, что у могилы владыки Фаддея сохранились установленные нами щиты, с просьбой не мусорить на святом месте. До этого ведь туда, на берег Волги, мусор «камазами» возили….
– Лет 15 назад мы с вами беседовали о том, что вы еще тогда собирались построить храм на могиле владыки Фаддея.
– Нашей компании не дали в то время построить здесь основательный каменный храм. Препятствовал комитет по охране памятников, госпожа Попова: мол, «храм нарушит историческую вертикальную систему доминант». Я объяснял, что придет время, и рядом появятся многоэтажные дома – что мы и видим теперь.
Мы в свое время заказали подробнейший проект, с археологическими изысканиями чуть ли не с сотворения мира. В цоколе храма предполагалось сделать музей. Нам очень помогала Юлия Ефимовна, матушка Анна. Но даже с ее энергией ничего не получилось. И деньги были. Наверное, владыка Фаддей не благословил. Была какая-то мистическая стена.
– Почему почитание новомучеников в России не приобрело характер всенародного?
– Наверное, вы правы, что того всенародного почитания, которого заслуживают новомученики, в стране не произошло, но процесс все же идет. Например, наш фонд «Память мучеников и исповедников РПЦ», постоянно участвует в Дамиановских чтениях в Курске, которые посвящены священномученику Дамиану, архиепископу Курскому. В дни чтений Курск преображается, участвуют все вузы города, говорят, даже преступность снижается в это время. Я обратил внимание, с какой теплотой выступающие говорят о своем новомученике. Там видно главное отличие от Твери – существует местная самобытная ментальность.
Нужно брать пример с курян. Центральным событием в Твери должны стать Фаддеевские чтения. По аналогии с Курской областью эти чтения должны стать всенародным действием, они должны проходить с участием не только епархиальных властей, но и светских, вузов, школ, общественных организаций и т.д. Мы пытались начать этот процесс с историческим факультетом ТвГУ, но ничего не получилось. Студентов не отпустили даже с лекций, ссылаясь на невозможность нарушать учебный процесс. А курские вузы находят такую возможность.
У тверской общественности в этом отношении была самая большая фора, но она не использована до сих пор. Ни одна из областей России не имеет такого богатого наследия для организации просветительской работы и почти ничего не делает для этого. Просто неразумно всем тверитянам, от простых людей до чиновников и предпринимателей, не обращаться с просьбами к своим новомученикам. Дар получен, нам остается лишь потрудиться на ниве просвещения, хотя бы своего личного и своей семьи.
Конечно, радует начало строительства деревянного храма на месте могилы владыки Фаддея. Если сложится приход из жителей коттеджного поселка, прозванного в народе «Долиной нищих», то будет восстановлен и храм Иконы Божьей Матери «Неопалимая Купина», и, может быть, деревянный храм когда-нибудь будет заменен на каменный.
– Откуда, по-вашему, такое явление, как «православный сталинизм»?
– Я пришел к выводу, что отчасти это прямое следствие имеющего место быть искаженного почитания Николая II некоторыми верующими. Мы сегодня столкнулись с таким явлением, как «царебожие», в результате которого Николай II, канонизированный как страстотерпец, почитается как «искупитель». А Искупитель у нас один – Христос. Почитание царей и начальников, от Ивана Грозного до Сталина – прямое следствие нарушения заповеди «Не сотвори себе кумира». Но есть и другая причина – монархическое сознание русского народа, которое не оформлено национальной элитой в стройную философско-богословскую систему. В результате в нашем национальном сознании имеется дыра, которую народ заполняет различными искусственными построениями, такими как «православный сталинизм». Этой проблемой мы занимаемся в рамках проекта «Институт русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского», директором которого я являюсь. Все эти процессы – результат драматизма нашей русской истории. И новомученики могут помочь преодолеть этот драматизм, надо только усвоить их уроки.
– Отец Дамаскин продолжает свои изыскания?
– Да, сейчас в нашем издательстве «Булат», которое уже 25 лет является «издательством одной темы» выходит многотомный Месяцеслов, в котором содержатся жития новомучеников на каждый день года, на каждый день памяти. Уже изданы тома с января по июль. Подробную информацию вы можете найти на сайте Фонда новомучеников и исповедников Русской православной Церкви.
Беседовала Мария ОРЛОВА
0
