В последние годы пьянство в тверских селах приобрело массово-беспробудный характер. Не проходит и дня без того, чтобы в сводках происшествий не фигурировали убийства на почве обильных возлияний
Вот только несколько таких примеров. В Конаковском районе мужчина убил двух своих односельчан только за то, что те с утра пили, а ему не дали. В Торжокском районе супруги К. собирались поехать к сыну в армию на принятие присяги и поэтому случаю решили забить кабанчика. Муж позвал на помощь соседа, с которым и обмыл их совместный труд. А потом зарезал друга тем же ножом, что и кабанчика. Зачем он это сделал, объяснить мужчина не смог. В результате жена, глядя на дело его рук, получила инсульт, глава семьи сел надолго, а сын так и не дождался приезда родителей.
Всё чаще на скамью подсудимых стали попадать сельские бабы, которые по части пьянства уже не уступают мужикам. Так, в одной из тверских деревень женщина попросила мать присмотреть за её больным ребёнком. Та вместе с другой дочерью принялись коротать время за бутылкой, но их душевному семейному застолью мешал плач маленькой девочки. И они её успокоили – задушили. После чего продолжали пить как ни в чем не бывало. Судят женщин и за убийства своих мужей. В таких пьяных ссорах в качестве орудия преступления чаще всего фигурируют скалки, сковородки, кухонные ножи и другие домашние предметы.
Пару лет назад автору этих строк довелось побывать в Пеновском районе, где на средства районного бюджета восстанавливали старинный храм. Но фоторепортажа с этой народной стройки, увы, не получилось. В разгар рабочего дня на стройке работал только один человек – настоятель этого храма. На вопрос «почему?» он ответил, что местный деревенский люд за те небольшие деньги, которые он им может заплатить, работать не хочет. Хотя другой работы на селе нет. И с грустью добавил:
— Русская деревня уникальна тем, что здесь никто не работает, но уже с утра все ходят пьяные.
На какие деньги? Дурное дело не хитрое: кто корову последнюю зарезал и мясо по дешёвке продал, кто лесными грибами и ягодами на обочине дороги торгует – на бутылку хватает. Пьют-то даже не водку и не самогонку – разного рода технические жидкости, от которых развиваются ужасающие токсические гепатиты, подобные тому, что унёс года три назад немало жертв в Ржевском районе.
А в Красном Холме, к примеру, пьяные бабы, официально числящиеся безработными и отправленные по этому случаю на общественные работы (хоть какой-то заработок для семьи), занимались главным образом тем, что выковыривали кирпичи из-под памятника Ленину, а затем продавали их местным дачникам по 50 коп. за штуку.
Председатель тверского общества трезвенников священник храма Иконы Божьей Матери Неупиваемая Чаша Александр Горячев главную причину пьянства на селе видит в бездуховности населения, которое имеет под собой социальные и экономические корни.
— По благословению святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла был создан церковно-общественный церковный совет по защите от алкогольной угрозы, — говорит Александр Горячев. — В том, что эта угроза существует, сомневаться не приходится, достаточно посмотреть на то, как сейчас живут люди. У деревенских людей нет постоянной работы, исчезают клубы, библиотеки, рушатся храмы, которые испокон веков были центрами духовной жизни на селе. Церковь борется с пьянством своими средствами.
В первый день нового года мы собираем людей и читаем акафист святому Вонифатию, потому что молитвы, обращённые к нему, помогают избавиться от алкогольной, наркотической, табачной, игорной зависимостей, лечат затяжные депрессии.
При епархиальном отделе по делам молодежи создано общество «Преображение», которое помогает людям избавляться от этих вредных привычек. А в нашем храме каждое воскресенье служатся молебны об исцелении от пьянства к иконе Божьей Матери «Неупиваемая Чаша», ведутся беседы о христианской трезвости.
Два года назад было создано православное общество «Спас», призванное помогать и спасать людей, страдающих алкогольной или наркотической зависимостью. Для тех, кто нуждался в помощи, мы сначала снимали квартиру, а по мере своего выздоровления и возвращения в общество молодые люди стали сами зарабатывать деньги на своё содержание. Затем с помощью спонсора мы приобрели для них домик в деревне под Торжком, и теперь, создав сельскохозяйственную общину, они сами занимаются его ремонтом, ведут своё хозяйство. Живут там сейчас пять человек, на приусадебном участке они уже приготовили место для курятника. Скоро туда завезут кур, мелькомбинат обещал помочь с комбикормом. Каждый день они читают акафист иконе «Неупиваемая Чаша», ходят в храм. Раз в две недели я приезжаю к ним, служу молебны, разговариваю с ними о жизни.
Насколько действенны церковные меры по борьбе с пьянством — судить трудно. Отец Александр такую статистику не ведёт, хотя утверждает, что 10% из ста человек после того, как покидают общину, становятся на путь трезвости. Почему большинство вновь принимается за старое? Главная причина в том, считает отец Александр, что многие люди не умеют жить в ладу с собой и миром, им постоянно нужно быть в состоянии искусственного возбуждения. У них потерян духовно-нравственный стержень. И здесь государство должно проявить политическую волю, вводя систему запретов, а общество должно заниматься саморегламентацией, не теша себя иллюзиями о пользе пропаганды культуры пития. Что же касается спивающейся русской деревни, то до революции на селе 99 процентов женщин вообще не пили, напоминает отец Александр. А пьянство как таковое считалось позором, и уж ни в коем случае не нормой. Не было в нашей стране традиций пьянки, были традиции пира. Хотя что греха таить: случалось, что в престольные праздники мужики в деревнях, как говорится, отрывались «по полной». Но: через три-четыре дня гуляния прекращались. Трезвому образу жизни способствовал сам сельский уклад: подъём засветло, весь день — напряжённый физический труд. Не сделаешь что-нибудь — зимой нечего есть будет. Пьяницам было очень трудно выжить в таких условиях. Теперь – легче. А самое страшное, что пьянство становится нормой жизни, не особо порицаемое обществом.
Молитвой и верой можно спасти тех, кто хочет спастись. А что же делает для этого государственная медицина? В Тверском областном психоневрологическом диспансере соотношение числа наркоманов и алкоголиков всегда в пользу последних. Причем если городские жители лечатся здесь в основном от наркозависимости, то сельские главным образом от алкоголизма. Их состоит на учете свыше 25 700 человек, из них более 5 тыс. – женщины. И это только те, кто обратился к врачам за помощью, правда, чаще всего по настоятельным просьбам близких или по медицинским показаниям. Эти цифры — капля в море деревенского пьянства, потому что те, кто не считает себя алкоголиком без веских на то оснований или просто не желает расстаться со своей пагубной привычкой, остались за пределами этой статистики.
— Вопреки расхожему мнению о том, что в стране следует возродить институт ЛТП, существовавший в советское время, — говорит заместитель главного врача областного психоневрологического диспансера Михаил Комиссаров, — большинство медицинского сообщества выступает против этого. Ведь во главу угла там был поставлен принудительный труд. В то время как алкоголизм – это болезнь, требующая всестороннего медицинского лечения. Не менее двух третей наших пациентов после прохождения курса лечения не пьют как минимум год. А период ремиссии у 6,11% составляет два года.
И всё-таки, по мнению медиков, главное — это та среда, в которую попадают их пациенты после прохождения курса лечения. Именно от неё зависит длительность ремиссии, а среда эта, к сожалению, не меняется. Как правило, первое, что слышат от своих соседей вернувшиеся после лечения люди, — это предложение «обмыть» их возвращение домой. Правда, есть и приятные исключения. Так, в одной из тверских деревень после прихода туда крупного инвестора, построившего современный животноводческий комплекс, пьяниц почти не стало. Дело в том, что руководство комплекса поставило перед желающими там работать и получать стабильную и высокую зарплату жёсткое условие: за появление на ферме в нетрезвом виде или просто «с бодуна», сначала вычеты из зарплаты, а потом и увольнение. Протрезвели все как миленькие, а тех, кто сам не захотел, – жены с детьми заставили.
Годами сложившаяся система борьбы с пьянством существует и в колхозе «Мир» Торжокского района, благодаря которой здесь удалось если и не искоренить эту пагубную привычку до конца, то, во всяком случае, минимизировать её последствия.
— Неподалеку от колхозных земель проходит трасса Москва – Санкт-Петербург, где, как известно, можно купить всё. Поэтому контроль над трезвостью мы начинаем с наших водителей и механизаторов, которые проходят медосмотр и утром, и вечером, — рассказывает директор колхоза «Мир», депутат областного Законодательного Собрания Николай Попов. — Примерно такому же осмотру подвергаются и другие колхозники, а также слесари, сантехники, причём исключительно на добровольной основе. Иногда проверяем людей на наличие в крови алкоголя прямо в поле. Если проверка дала положительный результат, то в зарплату виновный не досчитается весьма солидной суммы. В случае рецидива с таким работником коллектив без сожаления расстаётся, неважно, идёт ли посевная или уборочная страда. Толку-то от таких горе-работничков всё равно нет. Но «сухого закона» в чистом виде у нас, конечно, нет. Если у человека день рождения или свадьба, праздники у близких родственников, он заранее приходит ко мне, объясняет ситуацию и получает свой законный выходной на следующий день. В нашем колхозе своей работой люди дорожат, поэтому и особых проблем с пьянством у нас нет. Хотя, конечно, всякое бывает. Но не в таких масштабах, как это порой бывает в других хозяйствах. Главное — не проходить мимо ни одного случая пьянства на работе.
Или другой пример, на этот раз не из экономической, а социальной сферы. С тех пор как в Сандовском районе Тверской области заработали многочисленные кружки и художественные коллективы, пять из которых удостоены звания народного, пьяных людей на улицах райцентра практически не стало. Есть куда пойти вечером, кому свой новый костюм показать, а на него ещё заработать надо. При населении в три тысячи человек, пятьсот жителей Сандово занимаются художественной самодеятельностью, то есть каждый шестой. А настоящее искусство с выпивкой не дружит.
В Твери людей с банкой пива, а зачастую и с бутылкой кое-чего покрепче можно встретить повсюду: на улицах, скверах, набережных. Они стали привычной составляющей городского пейзажа, А городские власти и муниципальная полиция, похоже, с этим смирились и не предпринимают никаких мер для того, чтобы это искоренить. Может быть, поэтому в областном центре и не нашлось помещения для музея трезвости, который собиралась открыть группа энтузиастов. Цели их были самыми благородными: развенчать миф о «пьяной» России, вызвать гордость за трезвых, духовно развитых предков, а главное – пробудить у молодёжи желание к здоровому образу жизни. Но музей этот всё-таки появился, правда, в виртуальном виде группы «В Контакте». И сколько сельских жителей знают про этот самый сайт? Большинство из них и компьютера-то в глаза не видели.
А вот одно из предложений создателей этого музея, думается, стоит взять на вооружение. Во времена Петра Великого алкашей стали «награждать» медалью «За пьянство». Весила она от 6,8 до 14 кг, не считая цепей, и вешалась на шею пьянице. Может быть, имеет смысл вернуть эту традицию и начать её возвращение с села? Всё-таки именно там живут наши главные кормильцы, без которых выжить такой стране, как наша, никакие инновации не помогут.
Светлана АВДЕЕВА
0
