Впервые за всю историю команда из Твери пробила себе дорогу к высшей лиге КВН. Но, несмотря на успех, путь ребят оказался тернистым. «Плюшки» – единственная команда, которая не благодарит после выступления своего губернатора, и это не случайно. Глава региона открещивается от финансовой поддержки молодых и талантливых артистов. Спонсоры тоже не выстраиваются в очереди, а финал на носу. Как сейчас дела у «Плюшек» из Твери и действительно ли над ними нависла угроза вылета, разбирался корреспондент «Каравана», пригласив в редакцию капитана команды Андрея Бабича.
.jpg)
Нам не нужны лишние люди
– Почему вы теперь не «Плюшки имени Ярослава Гашека», а просто «Плюшки»?
– Нам намекнули, что придется поменять название команды, но мы просто его сократили. И хотя нам предлагали другое, мы посчитали, что полностью менять название посередине сезона, когда нас все знают как «Плюшки», это неправильно.
– У вашей команды довольно необычный стиль. Вы шутите с каменным лицом, на вас ни тени улыбки. Почему вы выбрали именно эту «фишку»?
– Мне кажется, это не «фишка». Просто мы – плохие актеры, поэтому решили вести себя на сцене, как в жизни, так, как мы общаемся между собой. Заметьте, в КВН очень много команд, которые поют, танцуют, а в нашем случае именно то, что мы такие безэмоциональные и спокойные, играет хорошую роль. Конечно, во многом сложнее, когда у тебя нет, например, песни на минуту и тебе приходится забивать это время текстом. Но тут главное умудриться с самого начала «раскачать» зал.
– Как складываются отношения с другими кавээнщиками? Вам же приходится общаться вне шоу?
– Да, само собой. На некоторых лигах КВН организовывают специальные гостиницы для участников. На это время для нас делают скидки. И получается такая своеобразная маленькая кавээновская планета. Так было, например, на сочинском фестивале. Куда ни пойдешь, везде репетиции, знакомые лица, встречаешь людей из телика. Дело в том, что очень много людей, которые занимались раньше КВН, остались работать в сфере юмора и до сих пор приезжают. Например, Семен Слепаков, Михаил Галустян. Идешь, увидел кого-нибудь из звезд – сфотографировался.
– А с другими участниками общаетесь?
– Да, хотя мы довольно закрытая команда.
– В каком смысле закрытая?
– Я про состав. У нас нет никого лишнего, только наш костяк. Мы как начали играть, практически в том же составе и остаемся. Хотя нам предлагали кого-то взять, но мы отказались. Нам удобно той командой, которой и играем. Мы привыкли друг к другу, как семья. Взять, например, Настю. Она не всегда с нами сидит и пишет, но зато заботится о нас, помогает, готовит кушать. Если мы готовкой займемся, на это в день будет уходить часов 17 (смеется). И мы не победим в итоге. А так сидим спокойно, пишем, тут влетает Настя: «Опа! Ребятки, кушать идем?».
– Как вы все попали в одну команду?
– Сначала я играл в студенческой лиге за политех, но там своеобразная позиция КВН, мне не нравились их принципы. И тут меня позвали играть за ТвГУ, мол, я смешной. Ну, и я согласился выступать за факультет психологии и социальной работы. Несколько лет мы играли на кубке ректора, где впоследствии и набрали основной состав команды. На первый курс пришел Богдан, и мы выбрали его из 40 претендентов. Его и Вику, которая, правда, потом нас покинула. На ее место мы взяли Настю. Просто потому, что нам нужна была бюджетница. А потом пригляделись – девчонка, правда, хорошая, забавная. Из Питера мы забрали Ваню, который тогда был редактором универовского КВН. Год отвыступали в Москве и пригласили Илью из Сахарова, у которого раньше была своя команда, но распалась. С Ильей мы и до этого общались и еще тогда понимали, что у нас одинаковые взгляды на многое. Вот и решили, что этот человек нам в команде не помешает. И ему приятно, и нам хорошо. Больше мы никого не зовем, потому что нет смысла. Нам и так неплохо.
Должна быть интрига
– Расскажи про быт КВН. Как проходят съемки, как готовитесь?
– Мы приезжаем дней за пятнадцать до игры, заселяемся в Москве. Это обязательное условие. Привозим с собой какой-то материал и работаем над ним. От души вкалываем, приносим на редактуру, а нам говорят: «Ребята, это все не то, идите-ка думайте еще». И тут начинается самое интересное. Представьте, до игры дней шесть, а у вас нет ничего. Ты сидишь, переписываешь, ставишь на ноги, приносишь, а тебе опять: «Надо что-то убрать, что-то добавить. Идите». И так далее. Обычно проходят четыре редактуры. Бывает, что в день игры приходится что-то менять.
– А если вдруг нет вдохновения?
– Просто сидишь и смотришь в листок, ждешь, когда что-нибудь придет в голову. Писать одному сложнее, чем с командой. Когда ты пишешь один, тебя никто никуда не направит, не подскажет. Бывает так, сидим с командой, пытаемся писать, но сюжет не идет никак. Тогда мы просто болтаем. О том о сем. Это помогает найти идею. Кстати, в основном все наши шутки строятся чисто на фантазии, а не основываются на реальных событиях. Но если кто-то из наших знакомых узнает себя в шутках, то, скорее всего, он очень необычный человек, потому как юмор у нас специфический.
За день до игры генеральная репетиция. Там уже надо быть в костюмах, загримированными. Она записывается. Из нее берут кадры, если во время игры вдруг что-то пойдет не так. Финал будет тяжел и тем, что нам предстоит четыре концерта. То есть 15 декабря – сам финал, 16-го ожидается в Москве концерт без жюри, просто для зрителей. А потом 18-го и 19-го сразу два концерта в Санкт-Петербурге.
– И когда вас можно будет увидеть по телевизору?
– Все зависит от того, как в эфирную сетку поставят. Я думаю, что до Нового года. Где-нибудь в двадцатых числах.
– КВН ведь показывается не в прямом эфире? То есть после записи есть люди, которые знают результат. Что, если станет известно всем, кто победил, кто проиграл?
– На съемках присутствуют родственники, да и простые зрители, которые купили билеты. Ну и домой мы приезжаем, нас знакомые спрашивают, как сыграли. Мы не держим результаты в строжайшем секрете. Да и в XXI веке сложно скрыть такие вещи – есть же интернет. Раньше, кстати, была текстовая трансляция прямо с игры, но Александр Васильевич это дело прикрыл, потому что считает, что часть аудитории от этого теряется. Главное, чтобы основная масса не знала. Интрига же должна быть.
.jpg)
Мы, как Ольга Бузова, кого-то веселим, кого-то нет
– Я работаю в суворовском училище. Там занимаюсь тем, что я люблю: ставлю с детьми КВН, учу их вести себя на сцене. Только что как раз приехал из командировки из Тулы. Илья и Богдан сейчас не работают. Вообще, очень тяжело совмещать съемки с работой. Да и какой работодатель согласится тебя отпускать на полмесяца, чтобы ты потом приехал на два-три дня и снова уехал на полмесяца. Ваня работает в интернете, поэтому у него еще как-то получается. Но и ему ближе к финалу сложнее найти время на работу.
– Я заметила, что реакция людей на ваши выступления разная. Кто-то в восторге, а кто-то пишет, что вообще не понимает вашего юмора. Как думаете, почему?
– Да это нормально, резонанс и должен быть. Все люди разные. Взять меня. Слово «юмор» мне близко, но не все шутки я понимаю. Я также могу про какую-то команду подумать: «Ой, господи, ну как вы тут оказались?». И я уверен, что о нас кто-то так же думает. Критика – это нормально, ее просто надо уметь воспринимать адекватно. Кто-то пишет: «Надо что-то поменять» – это точка зрения, к ней иногда даже можем прислушаться. А кто-то скажет: «Я не смотрел, но осуждаю». Это необоснованная критика. Даже внимания не обращаем на подобное. КВН – это творчество. Кто-то, например, слушает Ольгу Бузову не для того, чтобы посмеяться, а потому что нравится. Мы так же, как Ольга Бузова, кого-то веселим, кого-то нет.
А еще нам пишут, что в зале все воспринимается иначе, чем на экране. Видимо, телевизор не способен что-то передать. Но мы стараемся. Правда, нам сложнее, потому что у нас нет танцев, чего-то еще. Взять тот же «Цирк», который устраивает шоу, где обезьяна летает на воздушном шаре, и другие цирковые трюки. Лично я такой юмор не очень люблю.
– Я так понимаю, вы все же читаете комментарии?
– Сейчас меньше остается времени на это. Когда появилась первая запись на «Ютубе», мы просматривали все досконально, а сейчас я, например, почти перестал это делать. За всем не уследишь.
Игорь Руденя отшучивается и не помогает
– Я слышала, что у вас проблемы с финансированием.
– Удивительно, что вы это слышали, потому что везде в СМИ распространяется информация о том, как здорово мы живем с поддержкой губернатора. Пресс-релиз правительства Тверской области, активно распространенный в Сети, гласит: «Плюшки» являются обладателями специального приза губернатора Тверской области. Команде был предоставлен грант на участие в фестивале «КиВиН-2017» в Сочи, где ребята и выиграли путевку в высшую лигу. «Пусть на этом пути вам помогают вдохновение, творческая энергия, вера в свои силы и горячая поддержка болельщиков всей Тверской области», – подытоживает в поздравительной телеграмме губернатор Игорь Руденя.
Действительно, на другую поддержку, кроме вдохновения и веры, «Плюшкам» рассчитывать пока не приходится.
Мы обратили внимание, что везде приписывается фраза, что наша команда является обладателем гранта на денежную сумму на поездку в Сочи, благодаря которой «Плюшки» попали в высшую лигу. Но нигде не пишут, что эта сумма, любезно предоставленная губернатором, была в два раза меньше, чем у нас ушло на проживание во время фестиваля. Все остальные расходы – билеты, еда и прочее – я даже не беру в расчет. Мне кажется, должно быть стыдно писать об этом до сих пор, приписывая «крылатую» фразу куда угодно. Мы тут с ребятами смеялись: «Наверное, скоро везде так писать будут: «В Заволжском районе Твери прорвало трубу! Напомним, для участников команды КВН «Плюшки» губернатор выделил грант» (смеется).
Я хочу подчеркнуть, мы не против благодарить губернатора во время игр. У нас с ним нет разногласий, мы не лезем в политику. Но мы считаем, что благодарность должна быть за что-то, а если ничего не делается, то почему мы должны благодарить кого-то?
– Но вы же вначале благодарили Игоря Руденю после выступления…
– Тогда мы еще надеялись. Помню, мы приехали из Сочи счастливые! Думали, нас ждет светлое будущее, все рады нашей победе, оценили выступление. Впереди предстояла 1/8 финала. В Твери проходила встреча со студентами. Было холодно, все стояли на улице, мероприятие прошло быстро, но я первый вышел и задал вопрос в лоб: «Планируется ли поддержка команды?». Губернатор попытался сначала отшутиться, мол, холодно, ноги ли не замерзли ждать? Я промолчал, поэтому ему пришлось ответить на вопрос. Тогда мы услышали четкий ответ: «Да, раз так все хорошо, вы молодцы, поддержим». Мы успокоились, думали, что раз человек сказал, значит, он сделает. Но тишина.
После этого на подобных мероприятиях еще несколько раз задавались подобные вопросы, а ответы иногда просто поражали.
– Какие, например?
– Смысл примерно такой: «Если они такие классные, то зачем им поддержка?».
– Бред.
– Ну да. Я очень рад, что наш губернатор развивается юмористически, но не очень рад, что проблема не решается.
– Сейчас вы перестали благодарить Игоря Руденю?
– Да. Потому что хватит уже. Все думают, что нам помогают. Люди считают, что у нас все круто, мы ездим, тратим деньги, у нас бешеный бюджет. И еще интересуются, почему у нас столько денег, а мы не можем сделать что-то грандиозное, как «Цирк», например. Получается какой-то обман общественности. Мне часто звонят, говорят, мол, ну что, готовитесь? Я отвечаю, что пока времени нет, деньги ищу. «А че ты их ищешь, у вас же все хорошо, вас же губернатор поддерживает?» – «Кто тебе это сказал?» – «Ну, я прочитал где-то».
Мы сделаем все возможное
– У вас такие финансовые проблемы, но вы остаетесь на плаву. Как вам удается выкручиваться?
– Мы очень хотим выступать! Поэтому ситуация обязывает находить пути решения. На полуфинале нас спасла фабрика мебели «Тритон». Их директору Алексею Костюченкову хочется сказать огромное спасибо!
– Как вы на него вышли?
– Случайно. Нам многие сопереживают, стараются как-то помочь: дать контакты нужных людей, познакомить. И к нему посоветовала обратиться коллега по работе. Мы с ним встретились, и он согласился нам помочь и оказать разовую поддержку, благодаря чему мы и выжили в полуфинале. Сейчас за счет чего мы будем выживать, я, честно говоря, не понимаю. Нам пытаются помочь люди из Москвы, ищут спонсоров. Кроме того, нам предлагали (и до сих пор актуально) принять предложение от другого города. Но в таком случае мы уже не будем представлять Тверь, а будем какими-нибудь «Плюшками имени Ярослава Гашекова, Республика Чувашия», например. Но когда ты живешь в Твери, то хочется представлять именно свой город, в котором ты живешь, который любишь, поэтому мы отказываем. Но с каждой игрой мы все больше залезаем в долги. Мы занимаем крупные суммы, но деньги же надо отдавать.
– Есть ли вероятность того, что вы не найдете деньги и не попадете на финал?
– Это будет позорище. В первую очередь для области. Такой случай был единственный, который я помню за всю историю КВН: команда не приехала на игру – это были «Одесские мансы». Но это было связано со сложной ситуацией на Украине. Их не пустили из-за политики, но сказали, что проблемы со спонсорами. Но в нашем случае, когда команда вышла в финал первый год, но не приедет, это будет просто конец, потому что больше нас не возьмут, естественно, никуда. Зачем им такая команда, которая может сказать: «Я не приеду на финал»? Поэтому мы сделаем все возможное, чтобы там быть: будем искать деньги, занимать где угодно. Дело тут не в позоре области и того человека, который нам не помогает, а дело уже в принципе: мы должны там быть, и неважно какой ценой.
Дашун Самарина
0
