За свои 77 лет он прошел путь военного человека от подпоручика до генерала от инфантерии, главнокомандующего вооруженными силами на Дальнем Востоке, военного министра, генерал-губернатора Туркестана, члена Государственного совета, а закончил жизнь сельским учителем в школе, которую построил на свои деньги. Однако в памяти он так и остался «незадачливым полководцем». Почему? Насколько справедлива такая оценка Алексея Николаевича Куропаткина? «Караван» постарался ответить на эти вопросы.
Сначала Туркестан, потом Африка
Родился 17 марта 1848 года в родовом поместье в селе Шешурино Наговской волости Холмского уезда Псковской губернии (ныне Торопецкий район) в семье прапорщика Николая Куропаткина и его жены Александры Павловны, урожденной Арбузовой, дочери капитана второго ранга. Это были мелкие дворяне, свою родословную Куропаткины вели от унтер-офицера начала XIX века Емельяна Куропаткина, выходца из крепостных, потому и фамилия у них звучит не по-дворянски.
Родители решили, что сын, как и отец, должен стать военным, поэтому сначала его отдали учиться в кадетский корпус, а после его окончания – в Павловское военное училище в Петербурге, которое Алексей и закончил 18-летним подпоручиком в 1866 году.
В те годы шли завоевания Российской империей Средней Азии, как тогда говорили, Туркестана. На протяжении XVII и XVIII столетий племена киргизов, отряды Хивинского, Бухарского и Кокандского ханств непрерывно нападали на поселения казаков и вообще русских, покорявших и осваивавших Сибирь. Особо прославилась в этом Хива – гнездо свирепых хищников, по выражению военного историка Антона Керсновского (1905–1944). Походы русских при Петре Великом и до конца XIX века с целью усмирить азиатов часто оканчивались неудачами, но постепенно Туркестан покорялся России. В 1865 году взят Ташкент, в 1866 году генерал Романовский разбил бухарские войска, начались переговоры, в 1868 году Бухара признала протекторат России, Хива и Коканд – к 1875 году.
Вот в этих боях и походах с 1866 и до 1871 года принимал участие наш Куропаткин, подпоручик, затем капитан. Показал себя храбрым офицером в 1-м стрелковом Туркестанском батальоне в боях с Бухарой, Кокандским ханством. Части этого батальона под командованием генерала Михаила Скобелева (1843–1882) гнали остатки кокандских войск до Памира. Алексей Куропаткин там и увидел знаменитого впоследствии «Белого генерала», которого уважал всю жизнь.
За пять проведенных в действующей армии лет почувствовал потребность в повышении своей квалификации и, следуя советам друзей и своему настроению, решил поступить в Николаевскую академию Генерального штаба, которую и окончил через три года первым по списку. Это было далеко не просто: ежегодно к учебе допускались 50 офицеров, само обучение являлось непростым делом – к выпускным экзаменам доходили 35–40 слушателей.
Блестящего офицера командование академии наградило заграничной командировкой в Европу (Германия, Франция) с целью ознакомления с тамошним военным делом. Алексей большую часть годичной командировки потратил на поездку в Алжир, где в то время полыхало национально-освободительное движение против метрополии. Почему Алжир? Потому что условия климата и специфика войны в Сахаре очень напоминали ему Туркестан и вообще Среднюю Азию, где продолжались военные действия. Там, в Африке, Куропаткин отличился, и его наградили крестом ордена Почетного легиона.
Не боялся смерти, но боялся ответственности
По возвращении в Россию в 1875 году Куропаткин назначается на службу в Генеральный штаб, но в этом же году подает рапорт с просьбой отправить его снова в Туркестан. Штабной офицер капитан Куропаткин опять воюет с Кокандским ханством со своим 1-м стрелковым Туркестанским батальоном, но не в его рядах. (Кстати, много позже, с 1903 года, в этом батальоне начинал службу подпоручик, будущий маршал Советского Союза начальник Генштаба Борис Михайлович Шапошников (1882–1945), это к нему единственному Сталин обращался по имени-отчеству.)
В том же 1875 году в Коканде «Белый генерал» Михаил Скобелев обратил внимание на капитана Генштаба Алексея Куропаткина, проявившего в боях при взятии крепости Уч-Курган воинскую доблесть и награжденного орденом св. Георгия 4-й степени. Два воина познакомились и проявили симпатию друг к другу, сохранявшуюся всю их жизнь. В 1876 году Куропаткин исполнял международную миссию: он возглавлял посольство в Кашгаре (Китай) для уточнения пограничной линии. Протекало это мероприятие в сложных условиях, чему свидетельством является причисление затраченного времени к боевому походу. Потом снова бои, ранение.
Через два года на Балканах вспыхнула русско-турецкая война, и Куропаткин, естественно, оказался там обер-офицером по особым поручениям при штабе действующей армии, а затем начальником штаба отряда уважаемого им генерал-майора М.Д. Скобелева. Современники тех событий высоко оценивали мужество и доблесть русского солдата наряду с неумелым управлением войсками высшим командованием. Знаменитый врач С.П. Боткин говорил: «Ведь надо ближе посмотреть на русского солдата, чтобы со злобой относиться к тем, которые не умеют руководить им». Однако такие замечания не относились к генералу Иосифу Гурко, Михаилу Скобелеву и младшему офицерству.
Куропаткин в отряде Скобелева (это несколько дивизий) участвовал в сражениях под Ловчей, Плевной, в атаке у Зеленых гор, при переходе через горы к Константинополю. Известна характеристика, данная Скобелевым своему подчиненному Алексею Куропаткину: «Он очень хороший исполнитель и чрезвычайно храбрый офицер…Он храбр в том смысле, что не боится смерти, но труслив в том смысле, что он никогда не в состоянии будет принять решение и взять на себя ответственность». Действительно, он не боялся боя, за ратные заслуги получил ордена святых Станислава, Анны, Владимира, чин полковника и золотую саблю с надписью «За храбрость». Под Плевной был сильно ранен в голову, «уцелел только чудом».
Запомним вторую часть характеристики, данной Скобелевым, она подтвердится в дальнейшей службе.
Заметим, что в штабе Скобелева служил другой наш земляк из Твери – полковой адъютант, подпоручик Михаил Алексеев, судьба которого будет иногда пересекаться с судьбой Алексея Куропаткина.
Из-за ранения полковник Куропаткин отбыл на родину, и осенью 1878 года его назначили снова в Генштаб заведовать азиатской частью с совмещением должности адъюнкт-профессора кафедры военной статистики.
В августе 1879 года он снова в Туркестане. Командует бригадой. Тут снова встретился с генералом Скобелевым, в 1880–1881 годах участвует в Ахал-Текинском походе, во взятии Ашхабада, там снова проявил себя превосходным помощником командира. С 1883 по 1890 год – снова в Генштабе, затем его в 1890 году назначают начальником Закаспийской области, получив звание генерал-лейтенанта и заработав авторитет способного администратора. За восемь лет пребывания в этой должности там развились промышленность, торговля, земледелие, увеличилось народонаселение, пришло спокойствие. А с 1 июля 1898 года император Николай назначил Куропаткина военным министром.
Военный министр
.jpg "Японская карикатура")
Алексей Николаевич прилагал много личных усилий по реорганизации русской армии, имея в виду усиление Запада в лице Германии.
В августе 1898 года по инициативе царя Россия предложила Западу провести мирную конференцию о сокращении вооруженных сил. Утверждают, что это была инициатива министра Куропаткина, который вместе с министром иностранных дел графом Михаилом Муравьевым (1845–1900) участвовал в переговорах с лидерами Запада. Конференция состоялась 29 июля 1899 года в Гааге, которая ограничилась лишь хорошими декларациями.
Однако опасность грозила России с другой стороны, и в эту сторону военный министр смотрел не пристально. По мнению Антона Керсновского, «генерал Куропаткин, предпринявший в 1903 году поездку на Дальний Восток и присутствовавший на маневрах японской армии, был убежден в невозможности серьезных осложнений, тем более войны с Японией».
Таким образом, просчет допустило и правительство, и министр.
Страх перед японцем Куроки
В январе 1904 года начались военные действия с Японией, в феврале Куропаткина назначили командующим Маньчжурской армией – у царя и высшей знати сомнения насчет этой кандидатуры были, но, подчиняясь общественному настроению, царь назначил именно бывшего министра, бывшего начальника штаба у легендарного Скобелева, бывшего удачливого администратора Закаспийской области.
Антон Деникин (1872–1947) потом писал: «Да и трудно сказать, на ком тогда мог остановиться выбор». Известный в те времена военный авторитет генерал Михаил Драгомиров (1830–1905) с сарказмом намекал: «…предприятие, с виду заманчивое, успеха не сулит; что скрытая ловко бездарность для меня была явной тогда, когда о ней большинство еще не подозревало». Вот так – бездарность, и никак иначе. По воспоминаниям министра финансов Владимира Коковцова (1853–1943), когда Куропаткин только что получил назначение на должность главнокомандующего, он был «полон радужных надежд и говорил открыто, что ему нужно только время собрать армию, а в победе над «макаками» не может быть сомнения».
Большинство военных историков отмечали такие его качества командующего, как нерешительность, желание исполнять указы из столицы в первую очередь, не обращая внимания на моральное состояние войск. В августе 1904 года громкая неудача наших войск под Ляояном – вина Куропаткина. В сентябре японцы перешли в наступление, и Куропаткин отступил, понеся большие потери.
В октябре главнокомандующий всеми вооруженными силами на Дальнем Востоке адмирал Евгений Алексеев (1843–1918), явно не справившись со своими задачами по управлению армией и флотом в условиях войны, подал в отставку, и Петербург назначил на этот пост нашего Куропаткина, сохранившего пост командующего 1-й Маньчжурской армией.
Проку от этой замены оказалось мало – Куропаткин действовал неумело, нес большие потери. Антон Керсновский утверждал, что наш командующий испытывал страх перед удачливым и решительным японцем Куроки: «Страх этот красной нитью проходит через полководчество Куропаткина в продолжение всей войны».
В феврале – марте 1905 года произошло кровопролитное сражение под Мукденом, здесь он снова проявлял нерешительность, и, опасаясь окружения своих войск японцами, Куропаткин необоснованно приказал всем войскам отойти на 160 км к северу от Мукдена. Лишь днем 25 февраля японцы обнаружили отход русских и начали свое наступление. В стране испытали шок.
«Стойкость войск, бестолково управляемых, но храбро дравшихся, воспрепятствовала превращению мукденского поражения в катастрофу» (А. Керсновский). 7 марта Куропаткина сняли с должности главкома, назначив его только командующим 1-й Маньчжурской армией.
Новая война прервала сельскую идиллию
Весной 1905 года А.Н. Куропаткин вышел в отставку, жил в своем Шешурине и продолжал заниматься литературной деятельностью, которую начал еще в молодости: сочинения «Алжирия» (1877), «Кашгария» (1879), «Действия отрядов генерала Скобелева в русско-турецкую войну 1877–1878 годов. Ловча и Плевна. Ч. 1, 2» (1885). В 1906 году в Варшаве издает «Отчет генерал-адъютанта Куропаткина. Т. 1–4». Выходят в свет «Россия для русских. Задачи русской армии» (1911), «Русско-китайский вопрос» (1913). С 1906 года он член Госсовета, не обремененный высокими обязанностями.
В имении занимается строительством сельскохозяйственной школы, почты, больницы в Наговской волости, организует музей в Холме. Среди его предостережений есть такое: «Ныне китайцы оспаривают заработок русского населения главным образом в Приамурском крае. Со временем они будут оспаривать этот заработок во всей Сибири к пользе представителей капитала, но ко вреду для рабочих масс русского населения». Каково? (Из его книги «Русская армия».)
Началась «германская война» – так вначале у нас говорили. Как солдат и патриот Алексей Куропаткин подал прошение об отправке на фронт (ему шел уже 67-й год), но из-за неприязни великого князя Николая Николаевича в просьбе было отказано. Однако в 1915 году в сентябре месяце при содействии генерала М. Алексеева, нашего земляка, Куропаткина назначают командиром гренадерского корпуса. Но и тут у него успехов не было.
22 июля 1916 года Куропаткин направлен в знакомый ему Туркестан на должность генерал-губернатора с совмещением обязанностей войскового наказного атамана Семиреченского казачьего войска. Почти сразу в Казахстане подняли восстание местные «крестьяне» Тургайского и других уездов под руководством Амангельды Иманова (1873–1919), которых потом в советское время называли борцами против самодержавия и за национальное освобождение. Тут Куропаткин показал себя достойно – восстание было подавлено быстро силами казачьего войска, убийство русского населения прекратилось, остальное население успокоено, администрация разогнана.
Жизнь после революции
В марте 1917 года царь Николай отрекся от престола, власть в России взяло Временное правительство, на местах эту власть с ним делили советы рабочих и солдатских депутатов. Вот такой совет депутатов в Ташкенте арестовал «царского сатрапа» Куропаткина и под конвоем отправил его в Питер, где его освободили и формально считали до 5 июня генерал-губернатором, хотя он с мая уже жил в своем Шешурине. Работал учителем, приводил в порядок свои тетради с записями. В 1918 году чекисты обложили его поборами, но ничего из накоплений у него не нашли.
В эти же годы его посетил французский посол и предложил помочь эмигрировать во Францию – Куропаткин отказался. Посетили его представители Белого движения, предложив бороться с Советской властью, – тоже получили отказ. В 1919 году он пережил шок: в подвалах Чека в Питере был расстрелян его сын Алексей по обвинению в изготовлении бомб для террора против советских вождей.
…Умер Алексей Николаевич Куропаткин 16 января 1925 года. Могила сохранилась, и за ней ухаживают. Через 40 лет благодарные земляки – ученики его школы установили надгробие с надписью: «Куропаткин Алексей Николаевич, 1848–1925. Основатель сельскохозяйственной Наговской школы. «Высокая честь любить землю и научно уметь трудиться на ней».
Полководцами не рождаются, ими становятся те, кто обладает талантом, творческим мышлением, способностью предвидеть развитие военных событий, волей и решительностью, богатым боевым опытом, высокими организаторскими способностями, интуицией (Советская военная энциклопедия, Т. 6, 1978). Можно еще добавить понимание специфики своего исторического времени и новых методов и способов вооруженной борьбы. Что касается нашего земляка, то уважение и почтение к нему как к искреннему патриоту России нисколько не изменяется из-за недостигнутой им категории «полководец».
Пусть эта статья станет скромным символом венка на могилу генерала Куропаткина под Торопцем.
18 мая в Торопце отпразднуют юбилей А.Н. Куропаткина
.jpg)
18 мая в Торопце пройдут мероприятия памяти генерала Алексея Николаевича Куропаткина (1848–1925), члена Государственного совета и военного министра, ученого и просветителя. В этом году исполнилось 170 лет со дня его рождения и 115 лет основоположения им Службы военной контрразведки России.
Общество имени генерала Алексея Николаевича Куропаткина, которое возглавляет протоиерей Георгий Фролов, настоятель храма Вознесения Господня г. Торопца, по благословению Преосвященного Епископа Ржевского и Торопецкого Адриана учредило памятную медаль «За верность Отечеству. Памяти генерала Алексея Николаевича Куропаткина».
18 мая после торжественной части предполагается выезд на могилу знаменитого военачальника и государственного деятеля, там же можно увидеть его бывшее имение, посаженную им бамбуковую рощу и построенную на его средства больницу.
Газета «Караван+Я» выходит на территории Тверской и Московской областей с приложением «Ярмарка объявлений». Работа, недвижимость, строительство, образование, туризм, бизнес – все, что вам необходимо знать, вы найдете у нас! Принимаются бесплатные объявления по телефону: 8 (4822) 788–139. Нужен больший эффект? Для Вас реклама и платные объявления! Тел.: 8 (4822) 788–798. Подробнее с правилами можно ознакомиться по ссылке.
Борис Ершов
0
