Основные политические темы минувшей недели – продолжение протестов в Москве, лесные пожары в Сибири. А в Тверской области приключился новый виток слухов о грядущей отставке губернатора Игоря Рудени с последующим их разоблачением, от которого слухи показались еще достовернее.
.jpg)
Массовые небеспорядки
Радикализация протестующих, требующих допуск независимых кандидатов на выборы в Московскую городскую думу идет по нарастающей: власти как будто специально добиваются этого. Напомним, подписи практически всех кандидатов, не являющихся закамуфлированными под самовыдвиженцев представителями «Единой России», были забракованы, в праве участвовать в выборах им было отказано. Мало того, наиболее яркие представители оппозиции были арестованы – от Алексея Навального, не участвующего в московских выборах в качестве потенциального кандидата, до Дмитрия Гудкова, Ильи Яшина и сподвижницы Навального Любови Соболь. По итогам несанкционированного митинга 27 июля происходит массовое возбуждение уголовных дел по довольно жесткой статье 212 («Организация массовых беспорядков»).
«А попробовали бы они так в Париже (Лондоне, Нью-Йорке, Афинах)!» – любят повторять консервативно настроенные граждане. И приводят примеры, как полиция жестко подавляет протесты на Западе. Да, подавляет, если протесты действительно перешли в массовые беспорядки, то есть протестующие пошли громить витрины и поджигать автомобили. Обычные демонстрации в зарубежных странах проходят чуть ли не каждый день. Сама как-то оказывалась в центре манифестаций и в Париже, и в Афинах, и в Лиссабоне. Полиции наплевать на демонстрантов, пока те не начнут хулиганить.
В 1980-е годы любимым сюжетом программы «Время» были битвы южнокорейской полиции со студентами на улицах Сеула. Там реально шли бои, с метанием бутылок с зажигательной смесью со стороны протестующих и слезоточивым газом со стороны полиции. Эти бои в конечном итоге привели к тому, что с коррупцией в Южной Корее стало практически покончено, а президенты Чхон Ду Хван и Ро Дэ У, отдававшие приказы полиции гонять студентов, оказались один приговоренным к смертной казни, а другой сел на 22 года в тюрьму. С экономикой «чеболей», то есть южнокорейских госкорпораций (по принципу которых потом начали создавать российские госкорпорации), таким образом было покончено.
Я вспомнила южнокорейский пример как иллюстрацию к тому, какими бывают настоящие массовые беспорядки. В Москве граждане пытались лишь мирно пройти по бульварам, нарочито не сопротивляясь хватавшей их по методу случайной выборки полиции.
3 августа, по официальным данным, на улицы вышло полторы тысячи человек. А тысяча человек была задержана. Рассказывают, что среди них было полно обычной аполитичной публики – девочки, вышедшие погулять в центр с подружками, бабушки, сидящие на бульварах на лавочках. И даже один муж члена «Единой России»: жена очень забавно размахивала своим партийным билетом, отбивая мужа у омоновцев.
Для чего это нужно властям? Почему для них столь принципиально не пустить на выборы ни одного из возможных оппонентов? Конечно, власти тоже помнят южнокорейский опыт: пять президентов этой страны отбывают сейчас длительные тюремные сроки. «А все из-за студентов, протестовавших против коррупции», – думают российские чиновники. Но для чего доходить в отношениях с обществом до такой крайности?
Предполагаю, что происходящее в Москве наложилось на внутренние интриги в Кремле и войну между силовыми структурами. Все хотят получить ресурс на борьбу с угрозами, реальными или выдуманными, при этом не задумываясь о том, что выдуманные угрозы могут в одночасье стать реальными. Похоже, стратегии у наших власти предержащих нет, есть только тактика, причем у каждого игрока своя.
В поисках живого общения
Мы, поколение, рожденное в 70-х, после перестройки долгое время жили в атмосфере некоторого презрения и недоверия к митингам, демонстрациям и прочим общественным мероприятиям (лично я не презирала, но мои ровесники, и особенно те, кто постарше, нынешние предпенсионеры, демонстрировали такие настроения). Было модно не интересоваться ничем, не ходить никуда, жить в своей скорлупе. Общество дико атомизировалось, даже родственные связи распались.
Сейчас активно пошел процесс возрождения гражданского общества. Взять состоявшееся в Твери на прошлой неделе вручение литературной премии имени Натальи Серовой. Первая местная частная премия, никакого официоза. И столько пришло людей, просто чтобы поздороваться друг с другом, обняться, пожать друг другу руки! Наши презентации журнала «Бизнес и Территория» тоже про это. Люди нуждаются в живом общении, в новых знакомствах, в том, чтобы приобретать новые знания. Отсюда, кстати, бум лекториев и популярность лектория «Живое слово» (Тверь).
При самом лучшем, как видится по прошествии лет, тверском губернаторе Дмитрии Зеленине была попытка искусственно создавать тверское общество. Тусовка тянулась туда, где ожидался губернатор, – от пушкинского праздника в Бернове до какой-нибудь «Лыжни России». Следующие губернаторы не бывали и не бывают нигде. Да их, собственно, уже никто и не ждет, люди сами справляются, без власти.
Не хотелось бы встречаться и знакомиться в автозаках, но, возможно, знакомства, заведенные там, окажутся очень прочными («Иди и гибни безупречно, умрешь недаром, дело прочно, когда под ним струится кровь», – на всякий случай, это не экстремизм, это Некрасов, стихотворение «Поэт и гражданин»).
2019 год в контексте недавней истории можно сравнить с 1986 годом, началом формирования разного рода неформальных движений. Причем поскольку опыт уже есть, мы не те девственно чистые советские люди с обнуленным сознанием, события будут развиваться стремительно.
Виктор Крысов как-то написал нам с Геннадием Климовым о цикличности качественных изменений в нашей стране. По его утверждениям, 2025 год будет годом качественного поворота к совсем другой России. Что ж, будем надеяться, что доживем и посмотрим.
Лесные пожары как следствие тотальной лжи
Мосгордума – это московская проблематика. В остальной России людей может вывести на улицы экология. Это последний рубеж отечественного человека: угроза, нависшая над дачным участком, домиком у тихой речки. Месяц назад мне довелось пообщаться с молодыми журналистами из Северодвинска Архангельской области. При упоминании мусорного полигона, который планируется создать в Шиесе, ребята в тот же миг перешли из простого общения в состояние митинга протеста. «Вы даже не понимаете, что у нас творится, мы в таком состоянии уже год живем», – объяснили они. Против планов свозить в Архангельскую область мусор из Москвы поднялся весь Русский Север. Кстати, протесты против полигона в Шиесе привели к тому, что губернатор Архангельской области Игорь Орлов занял последнее место в рейтинге губернаторов.
Лесные пожары в Сибири – главный экологический триггер этого лета. В Красноярском крае, Иркутской области, Бурятии, Забайкалье и Якутии продолжают гореть миллионы гектаров леса. Решения не тушить огонь принимаются на региональном уровне благодаря приказу Минприроды РФ, подписанному в 2015 году. Региональные комиссии по чрезвычайным ситуациям получили возможность не бороться с огнем, если он не угрожает поселениям, объектам экономики и если «прогнозируемые затраты на тушение превышают прогнозируемый вред». То есть пожар не тушат, если потенциальный ущерб может быть меньше, чем расходы на борьбу с ним. Губернатор Красноярского края Александр Усс на форуме «Территория инициативной молодежи «Бирюса-2019» заявил, что лесные пожары на территории Сибири тушить бессмысленно, в том числе и из-за опасности, которые они несут для спасателей. Тем самым этот губернатор тоже сгреб горящие уголья себе на голову.
Рассказывают, что решения не тушить лесные пожары принимались, когда те не превышали нескольких десятков гектаров. А потом эти пожары стало просто уже не потушить. При этом именно на федеральном уровне установлены территории, на которых можно не тушить пожары. Это примерно треть Иркутской области и большая часть Красноярского края.
Пока региональная власть врала федеральной, что у них все в порядке, пожары лесов в Сибири приняли характер планетарного бедствия. Не удивлюсь, если пепел и дым от них явились причиной аномально холодного лета в России.
Бросят ли «на лес» Игоря Руденю?
И вот тут-то активизировался слух о переходе губернатора Тверской области Игоря Рудени в руководители Федерального агентства лесного хозяйства РФ, как раз того самого ведомства, которое отвечает за мониторинг лесных пожаров и их успешное тушение. Понятно дело, предыдущее руководство все развалило, надо принимать кадровые решения. Сейчас Рослесхоз возглавляет исполняющий обязанности руководителя, но по итогам нынешних пожаров его вряд ли утвердят.
Люди, которым нет основания не доверять, наводили справки в Администрации Президента РФ и утверждают, что кандидатура Рудени согласована, но еще не утверждена. Это самый опасный момент в карьерной лестнице. Можно сглазить. Поэтому слух, который начал активно циркулировать по региону, губернатор Руденя быстро опроверг. Вроде как до него дозвонился мой коллега Денис Зеленов, руководитель «Твериграда», и губернатор ответил: дескать, не дождетесь, у нас впереди слишком много дел.
Как известно, веры в таких вопросах властям предержащим нет. Губернатор много чего обещал: только на прошлой неделе он гарантировал, что трамвайное движение в городе сохранится и что Речной вокзал будет восстановлен. Чего только не пообещаешь из тех вещей, которые от тебя не зависят.
Даже если завтра Игорь Руденя должен будет отчалить от нас на ближайшем «Сапсане», уж эту ложь ему точно никто не предъявит в обвинение. Все будут слишком заняты дележкой постов и гаданием, что новый губернатор нам готовит. Хотя по логике в этом году убирать из региона Руденю еще рановато. Нового вменяемого временно исполняющего обязанности губернатора можно было бы прислать в регион где-то через год, чтобы он не успел наделать ошибок до губернаторских выборов, которые должны состоятся в Тверской области в сентябре 2021 года.
Список возможных врио на прошлой неделе расширился. Валерий Николаевич Песенко, возглавлявший долгое время избирательную комиссию Тверской области, а сейчас работающий начальником Управления юстиции РФ по Республике Крым, многими оценивается как очень вероятный кандидат на пост губернатора Тверской области. У него в биографии есть очень востребованный в нынешние времена пункт – Песенко служил в спецназе ФСБ, участвовал в ряде важных операций, в частности, в освобождении «Норд-Оста». Этот пункт биографии сразу дает Песенко фору перед такими очевидными кандидатами на пост главы нашего региона, как бывшие первые заместители губернатора Тверской области Василий Толоко и Алексей Каспржак.
Толоко и Каспржак делают большую федеральную карьеру, и возможно, мы быстрее увидим их на высоких общероссийских должностях (вроде вице-премьеров). А вот Песенко с его послужным списком и знанием тверской элиты, ситуации в регионе сейчас, пожалуй, наиболее реальный будущий губернатор. Если, конечно, в Администрации Президента РФ нам не подберут очередного варяга. Или не назначат, паче чаяния, Андрея Епишина или Сергея Веремеенко.
Впрочем, мы продолжаем наблюдать за этим процессом и ждем логичной развязки.
Мария Орлова
0
