ХРАНИТЕЛЬНИЦА СЕКРЕТОВ ТВЕРСКОЙ ВЫШИВКИ ПРИОТКРЫЛА ТАЙНУ
Тверская вышивка уникальна своим разнообразием. Ни одна область Центральной России не может похвастаться таким богатством видов, форм и расцветок. Диапазон вышивок предельно широкий. Только в одном Весьегонском районе 12 видов разных вышивок. Однако секреты создания удивительных по красоте узоров рискуют быть утраченными, потому что почти не осталось людей, владеющих тайнами древних мастериц
МАЛЕНЬКАЯ ХОЗЯЙКА БОЛЬШОГО ДЕЛА
— Здесь, конечно, бедненько. Очень трудно, но живём. Учащиеся из года в год как могут помогают, — прямо с порога, не дожидаясь моих вопросов, начинает рассказывать Надежда Новожилова. – Тут представлены мои афиши, — показывает она на стену с развешенными на ней плакатами, на которых на финском и русском рассказывается о выставках тверской народной вышивки. – Мы неоднократно выставлялись в Твери, Москве. В музее Лизы Чайкиной проводили юбилейные выставки нашей студии. Трижды были во Франции. Два месяца в прошлом году были в Финляндии: я давала мастер-класс, проводила семинар, встречи с творческой интеллигенцией. Так бы и ездить, но возникают проблемы. Много работ везёшь, вышивальные рамы – это очень тяжело. Кроме того, на таможне всё очень тщательно проверяется на наличие наркотиков.
Надежда Михайловна проводит нас по своей мастерской. Две узкие, словно коридор, комнаты заставлены стеллажами с книгами, работами учениц и самого мастера. Прямо у входа стоит стол, за которым обычно проходят занятия студии «Светлица», её работой вот уже 15 лет руководит Надежда Новожилова. На стенах – картины кисти хозяйки мастерской. Слева от дверей – элегантный манекен в расшитом костюме. На подоконнике – три иконы, рядом лежит Библия. Чуть поодаль на вышивальной раме растянуто серое полотно, за причудливыми завитками красных нитей угадывается очертание храма Вознесения Господня, Новый мост, фигура Афанасия Никитина.
— Это моя новая работа «Тверь на Волге», — объясняет Надежда Михайловна, – пока только начало. Надо по композиции определиться, выбрать цветовое решение: тон, полутон, свет, блик. Я создала этот эскиз семь лет назад, но доделать его не хватает времени. Самое главное – работа с церковным шитьём. Это духовный, творческий труд, поэтому даже народное искусство уходит на задний план.
Надежда Михайловна – удивительный человек. Вся её жизнь посвящена вышивке. Она в совершенстве освоила техники вышивки Тверской губернии и старается донести свои знания до молодых, чтобы старинные секреты не были утеряны и нашли своё продолжение в современной жизни.
— Я сама из Калязина из верующей семьи. Хотя в те времена это преследовалось, я всегда следовала своей вере.
НАСЛЕДНИЦА ТРАДИЦИЙ
— Почему вы увлеклись вышивкой?
— Моя мама вышивала, продолжала традиции своей мамы, моей бабушки, которую, к сожалению, я не застала. Но именно она и повлияла на моё увлечение. Мама часто рассказывала про бабушку Анну Михайлову. Она работала вместе со своим супругом у господ Пухальских (в Калязине даже улица их имени есть), была портнихой, модельером, вышивальщицей, кружевницей, художницей. А дедушка был сапожником, шил сафьяновые сапожки, имел прекрасный голос – альт – и был регентом в церковном хоре. Мама рассказывала, какие бабушка шила платья, даже фотографии показывала. Я очень хотела быть похожей на бабушку и продолжать этот труд. С детства любила шить, хорошо рисовала. Часто с сёстрами ходила в музей им. И.Ф. Никольского, экспозиция которого расположилась в Богоявленском соборе в Калязине. Там была представлена живопись, керамика, изразцовые печи, кружево и вышивки. Я просто прилипала к стеклу и пыталась рисовать увиденное.
А в 16 лет я поехала поступать в Московское художественно-промышленное училище им. Калинина на вышивальное отделение. И попала туда, я думаю, чудом, поскольку я была самоучкой и основных принципов живописи не знала. Однако моя сестра, которая жила в Москве и помогала мне поступать, в толпе приёмного отделения нашла молодого человека и попросила его подсказать мне азы живописи. Он мне помог, и в результате я всё-таки поступила на вышивальное отделение.
— Откуда вы берёте орнаменты для вышивки?
— В училище мы изучали русский народный орнамент, делали зарисовки в музее этнографии в Петербурге, историческом музее в Москве. После окончания училища меня направили на фабрику строчевышитых изделий «Калининские узоры» (позже переименованную в «Тверские узоры»), где я работала сначала ведущим художником, а последние семь лет — главным художником. Здесь я ходила в краеведческий музей, собирала материалы по тверскому народному орнаменту. Свои зарисовки затем использовала при создании современной одежды в фольклорном стиле или, как говорят на Западе, в стиле кантри.
— Скажите, какие существуют особенности тверской вышивки?
— Тверская земля – поистине край уникальный, народное творчество которого можно сравнить с золотой живописью Венеции. Диапазон вышивок предельно широкий. Только Весьегонский район имеет 12 разных видов. В Твери у нас бытовали цветная перевить, тамбурная вышивка по красному холсту и по серому холсту белыми нитками. В Старицком уезде, например, цветная перевить применялась в основном на свадебных полотенцах. Золотное шитьё было в Торопце. Графический узор, им раньше не каждая вышивальщица владела. Особенность этого вида вышивки в том, что лицо и изнанка одинаковые.
Край богатейший, недаром у меня сейчас три направления. Первое – вышивка верхошвы. Второе – это белая строчка, по заранее выдернутой сетке вышивался необычайной красоты узор, похожий на морозные узоры на окнах. И третий вид – золотное орнаментальное шитьё, это очень рельефная вышивка, и диапазон её широк. Ею украшают культовые предметы храмов, а также пояса, рукавички, сапожки, душегреи и головные уборы: кокошники и сороки.
— Как возникла ваша студия «Светлица»?
— В 1996 году я проводила выставку, и наместник собора Вознесения Господня архимандрит Адриан предложил мне организовать школу вышивки при храме. Сначала я вела кружок, а потом отец Адриан благословил на создание студии. Я написала программу обучения и получила лицензию на ведение образовательной деятельности. Срок обучения в студии три года. Группа составляет шесть-семь человек. К сожалению, сейчас всё меньше девушек интересуется вышивкой, свободное время молодёжи занимает телевидение и компьютер.
Сейчас мастер вместе со своими ученицами вышивают для собора Вознесения Господня. Знаковой работой студии Надежда Михайловна считает вышивку плащаницы «Снятие со креста и положение во гроб», которая находится в храме Вознесения. Другая работа «Успение Пресвятой Богородицы» находится в алтаре храма.
— Вышивка для церкви – работа, требующая особых умений, — говорит Надежда Михайловна. – Даже у меня не всегда получается точно передать игру света, приходится распарывать и опять начинать. Вышиваем золотом и шёлком, который сами красим ольховыми шишками. Это очень тонкая работа бисерной иглой и тонкой ниткой. Шов идёт по форме лика святого, по окраю мышц, очень плотные стежки создают эффект рельефности.
В студии мы продолжаем традиции нашей святой благоверной княгини Ольги. Именно она в 957 году в Византии обучилась этому трудоёмкому ремеслу и обучила ему русских девиц. Были у неё и ученицы из Твери – три Марии освоили это лицевое шитьё. Работы их рук – памятники лицевого шитья, хранятся в Троице-Сергиевой лавре в ризнице, Русском музее и Московском Кремле. А мы продолжаем эти традиции.
ЧТО ИМЕЕМ — НЕ ЦЕНИМ
Пытаясь сохранить свой богатый творческий опыт и передать накопленные знания другим, Надежда Новожилова издала три книги, посвящённые народной вышивке. Книгоиздание — дело дорогое, поэтому деньги удалось собрать с большим трудом.
— Перед вами человек, который имеет огромный творческий потенциал, но не имеет никакой помощи. Я лауреат Государственной премии, лауреат губернаторской премии. Дали и забыли, — говорит Надежда Михайловна с горечью. – А у меня жизнь бьёт ключом, я могу принести много пользы. Хорошо, что я верующая и люблю своё дело, поэтому не отчаиваюсь. Знаю, что среди молодёжи есть те, которые всё-таки оценят этот труд.
Однако по-настоящему ценят работу Надежды Новожиловой не в родной Твери, а за границей.
— Мы неоднократно были во Франции, Финляндии, — рассказывает мастер. – Там нас действительно ценят. У них мало что сохранилось. Наше искусство очень похоже и с карелами, и финнами. Моя переводчица из города Иоэнсуу Сирпа Солапуста, настоящая подвижница своей страны, увидела мои вышивки, разыскала меня и пригласила в Финляндию. Там мои ученицы – финки — всего за три дня (просто фантастика!) освоили белую строчку, мережку. Во Франции на выставке меня попросили примерять выполненный мною наряд. Когда я вошла в зал, присутствующие разразились аплодисментами. Затем мэр города пригласил меня в гости на встречу у камина.
Однако очень печально, что у нас на родине не понимают, что без поддержки все эти сокровенные знания могут быть скоро потеряны, а это огромный пласт нашей национальной культуры, и, утратив его, мы утратим своё место в истории.
Елена ПАВЛОВА
0
