Известная со школьной скамьи формула революции: верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому, похоже, стала находить своё воплощение. События последних месяцев показали, что «низы» не хотят жить по-прежнему. И «верхам» придётся с этим считаться
О том, какой сложился деловой климат сейчас в стране, какой урок вынесла власть из событий на Болотной площади, готова ли она изменить что-то в сложившейся политической и экономической системе, главный редактор газеты «Караван+Я», политолог Геннадий Климов беседует с известным предпринимателем, доктором экономических наук, профессором Эдвардом Човушяном.
Геннадий Климов: – Мой сегодняшний собеседник Эдвард Човушян, наверное, один из первых предпринимателей новой России, который в начале 90-х осваивал первые маршруты транспортной авиации с Камчатки. С 1994 по 1997 год был депутатом Законодательного собрания Тверской области, писал первые региональные законы, работал в администрации области советником губернатора. По прошествии стольких лет как ты оцениваешь, что удалось, что не удалось сделать?
Эдвард Човушян:– Сложно ответить на этот вопрос однозначно. Я считаю, что за последние 12 лет движение вперёд всё-таки было: закончилась война в Чечне, увеличились золотовалютные резервы. Если говорить о бизнесе, то, на мой взгляд, предпринимательский климат до 2008 года был практически идеальным. И я благодарен Владимиру Путину за то, что он ввёл самый низкий в Европе налог на доходы физических лиц – 13%. В то же время в 2008–2012 гг. многие бизнесмены почувствовали, как изменился инвестиционный климат в стране. Участие чиновничьей составляющей стало колоссальным. Если десять лет назад (о чём недавно говорил сам Владимир Владимирович) самым большим риском для предпринимателя являлась налоговая инспекция, то теперь её позиция ушла на десятый план. Сейчас появилась масса препятствий иного характера. Коммуникации подключить, чтобы реализовать какой-нибудь проект, абсолютно невозможно. С землёй вообще трагедия.
Геннадий Климов:– Я часто езжу по районам Тверской области и вижу, как зарастают поля. В то же время земли не хватает. Неоднократно встречался с тверскими фермерами, это хорошие трудолюбивые люди, но беда одна – нет земли. Иногда рядом с их хозяйством поле, а неизвестно – чьё оно. Его когда-то приватизировали, а не используют, и хозяев зачастую невозможно найти.
МУЗЕЙ ИЛИ РЕСТОРАН? ВОТ В ЧЁМ ВОПРОС
Эдвард Човушян: – Есть ещё другая проблема: на территории нашей области действует постановление губернатора №503-па, которое в 2008 году подписал Дмитрий Вадимович Зеленин. И туда вкралось несколько системных ошибок. В соответствии с этим постановлением кадастровая стоимость 1 кв. м земли под частными музеями, выставками и библиотеками стоит 12080 руб. А земля под казино, тотализаторами, ресторанами и барами – 6000 руб. Получается абсурдная ситуация: земля под музеем стоит в два раза дороже, чем под рестораном! Я неоднократно пытался объяснить сотрудникам администрации области всю нелепость этой ситуации, но меня никто не слушал.
А что сейчас получается? Я, как частный инвестор, решил возродить сельскохозяйственную выставку в Сахарово, приобрёл здание с аукциона. И если изначально кадастровая стоимость этой земли была 50 млн руб., то с принятием этого постановления она возросла до 1 млрд 800 млн руб.! А это 120–150 млн налогов в год. У меня есть желание создать музей техники. Но это сделать невозможно, потому что стоимость земли просто космическая.
Геннадий Климов:– Я приведу вам другую ситуацию, которая сложилась чуть севернее от Сахарово. В Славновском сельском поселении создаётся полигон для захоронения отходов, проще говоря, свалка для мусора. Площадь этого полигона больше, чем территория сельхозвыставки. И недавно эту землю продали московскому инвестору всего за 14 млн руб. Между тем компания становится фактически монополистом по утилизации отходов в Твери, так как другого полигона в городе уже не будет. Причём есть мысли возить туда мусор из Москвы. То есть московская компания обеспечивает себе миллиардные прибыли (потому что никто не сможет проконтролировать, сколько, откуда и по какой цене туда попадает мусора), а ей продают землю фактически «за копейки», за 14 млн руб. В то время как сельскохозяйственную выставку оценивают в 1 млрд 800 млн руб. Спрашивается, что это, глупость, коррупция или преступление? Я думаю, что в этом есть определенная корысть.
Эдвард Човушян: – Возможно. Объяснить это сложно. Я знаю людей: у них выставка деревянного быта на шести сотках, а им пришёл счёт на 350 тыс. руб. налогов. Я всё-таки надеюсь на здравый ум ныне действующей администрации, что они прислушаются и исправят системную ошибку.
Геннадий Климов: – И это мы хотим развивать туризм! При губернаторе Зеленине было потрачено несколько миллиардов рублей на программу по развитию туризма, эффективность – ноль, деньги были бездарно потрачены, но всё же декларировалось развитие туризма. С другой стороны, был принят законодательный акт, который в принципе исключает создание какого-либо музейного комплекса, объекта туризма. Его в принципе нельзя создать, потому что надо платить неподъёмные налоги.
Эдвард Човушян: – Ресторан и бар иметь дешевле. Открыв ресторан и торгуя там водкой, ты будешь платить в два раза меньше, нежели организовав музей. Хотя существует закон о создании частных музеев.
РОДСТВА НЕ ПОМНЯЩИЕ…
Геннадий Климов: – Здесь мы подошли к более глубокой проблеме, в которой кроются все наши беды – это моральность власти. Мы исходим из предположения, что есть чиновники, которые ратуют за народ, за улучшение жизни на конкретной территории. И поэтому они должны беспокоиться о предпринимателях, которые здесь работают, должны заниматься развитием территорий. Но мне кажется, в современном чиновничестве, в отличие от того, которое мы наблюдали несколько лет назад, эти побудительные мотивы отсутствуют, на своих местах они решают собственные проблемы. И это чиновничество возникло в эпоху Путина.
Эдвард Човушян: – В этом и трагедия. С 1994 по 1997 год я был депутатом Заксобрания Тверской области, был инициатором создания преференциального режима отечественным и иностранным инвесторам на территории региона. Этот режим включал маленькие налоги и таможенные сборы. Но сейчас какие преференции?
Геннадий Климов:– Платов стал губернатором в 1995 году. Он был простым мужиком, но тем не менее смог на территории Тверской области найти яркие фигуры, привёл их в администрацию, и в регионе начался какой-то турбулентный процесс. Почему потом, когда пришёл Зеленин, эффективный менеджер, всё это прекратилось?
Эдвард Човушян:– Потому что он не опирался на тех, кто жил в этом регионе. Зеленин в конце это понял. Мы с ним встречались, и я говорил: в Тверской области живут человек 500, с которыми вы должны были советоваться. Потому что каждый человек в своей области достиг вершины.
Геннадий Климов: – Я занимаюсь историей и совершенно убеждён, что проблемы России заключаются в том, что мы нация, не помнящая родства, которая живёт настоящим, как будто у неё не было прошлого. В результате она делает одни и те же ошибки. Мы не можем прогнозировать будущее, не имея базиса.
Давайте посмотрим, что мы неправильно сделали в 90-х годах? Допустили ситуацию, когда элита перестреляла друг друга. У нас сейчас не хватает предпринимателей, потому что многие тогда были убиты. Путин чем был хорош? Он нас от этого оградил. Не только ведь войну в Чечне завершили, при нём пропал рэкет, организованные преступные группировки, которые мешали бизнесу. Путин, придя к власти, упорядочил эту систему. Но он перегнул палку, чересчур зарегулировал.
«БОЛОТНЫЙ ПОВОРОТ»
Геннадий Климов: – Как твоё мнение, события на Болотной площади носят положительный или отрицательный характер?
Эдвард Човушян:– Любое волеизъявление народа положительно. Потому что если ты не будешь говорить, никто не услышит. Надо, чтобы народ, когда говорит, заставил слушать власть. За последние 12 лет власть расслабилась, никто ничего не делает. Я общаюсь с огромным количеством крупных бизнесменов, ни у кого из них нет желания что-либо делать в России. Они будут рассказывать о своих планах в Европе, Юго-Восточной Азии, а в нашей стране – полная неопределённость. Раньше строили планы надолго и на среднесрочную перспективу. Сейчас перестали строить планы даже на год. Предприниматели не знают, что будет через месяц. А для бизнесмена это трагедия. Риск – менеджеры называют это «страновой риск», а он самый опасный. Можно предвидеть много рисков, но страновые риски приравниваются к рискам непреодолимой силы типа цунами.
Геннадий Климов: – События на Болотной несут некие риски для России?
Эдвард Човушян: – Они не риски несут, а, наоборот, заставляют власть прислушаться.
Геннадий Климов: – Я согласен, что в нашей системе что-то надо менять. Но посмотри, кто возглавил это движение, кто на трибуну залез…
Эдвард Човушян: – Я не разделяю взгляды этих людей. Мне гораздо ближе Путин, нежели они. Но я хотел бы, чтобы Путин поменялся. Я нахожу у Путина 60% положительных черт. Если из оставшихся 30-40% он процентов 20 изменит: отношение к ситуации в мире, внутри страны, – то будет прекрасно. Потому что у него колоссальный эмпирический опыт. Надо отдать должное, он много сделал хорошего.
Геннадий Климов: – Вот недавно вышла его очередная статья, где он заявил о демократических изменениях, которые произойдут: там предполагаются и выборы губернатора, и выборы глав поселений. Потому что сейчас этих выборов нет, население вычеркнуто даже из управления своей улицей. В своей статье Путин говорит и о десяти шагах, которые должны вывести страну по рискам для бизнеса в десятку лучших. Это реально?
Эдвард Човушян: – Это невозможно, если на местах не будет поддержки этим инициативам. Ведь мы живём в отдельном государстве под названием Тверская область, а что творится в государстве, допустим, в Волгоградской области, я не знаю. Мы хотим, чтобы изменилась ситуация с бизнесом конкретно на территории Тверской области. Проблема в том, что, как только люди приходят во власть, они отрываются от народа. Народ – это отдельная субстанция, власть – другая. Разобщённость общества и власти – самая главная сейчас трагедия.
Я предложил нынешнему губернатору создать независимый экспертный совет из известных общественных деятелей, которые долго работали и владеют ситуацией в области. Пожалуйста, пусть нынешняя администрация использует их опыт совершенно бесплатно. Какая будет реакция Андрея Шевелёва – пока не знаю.
Геннадий Климов: – В Москве проходят митинги, и это повлияло на Путина, он начал меняться: убрал Суркова, какие-то позитивные процессы начались. Его программные речи вдохновляют, и мы хотим нового Путина. Не кажется ли тебе, что пока не появится своя Болотная площадь здесь, в Твери, ничего не изменится?
Эдвард Човушян: – Согласен.
Записала Елена ПАВЛОВА
0
