ЗАСЛУЖЕННЫЙ АРТИСТ РОССИИ ТЕНОР ОЛЕГ ГРИГОРАЩЕНКО ОТПРАЗДНОВАЛ 50-ЛЕТИЕ
11 апреля заслуженному артисту России, одному из лучших теноров страны Олегу Григоращенко исполнилось 50 лет. Буквально на следующий день мы отправились к юбиляру, чтобы узнать, как становятся певцами с большой буквы
– Олег Прокофьевич, вы всегда хотели быть певцом, с детства?
– Нет. У нас дома всегда был баян. Чтобы я не бегал по улицам, родители отдали меня в музыкальную школу. Слух у меня был всегда, но баян как инструмент мне не нравился и музыкальную школу я так и не окончил. Лет в 14–15 я стал увлекаться эстрадной музыкой, бренчал на гитаре. Увлечение рок-музыкой (прежде всего группой «Deep Purple») подтолкнуло к тому, что я начал петь. Тем более что и мутация голоса уже прошла, и можно было заняться пением всерьёз.
– А «всерьёз» – это как?
– Я стал участвовать в самодеятельности. Сначала играл в школьном коллективе, а потом на пару с приятелем пошёл на прослушивание в ансамбль при ДСК (в то время это было модно, а у многих коллективов был второй – молодой – состав). Руководитель ансамбля Вячеслав Тихомиров спросил: «Сможете спеть «Листья жёлтые»? (Это был хит того времени.) Мы спели. Меня он пригласил ещё раз прийти, а другу ничего не сказал. Я, конечно же, пришёл. И остался. Нам разрешили репетировать на хорошей электроаппаратуре – это было счастье! Тогда я ещё занимался у руководителя хоровой капеллы Анатолия Островского, пел в этом хоре и учился в десятом (выпускном) классе.
– После того как окончили школу, пошли учиться в музыкальное училище?
– Нет, после школы я пошёл работать на вагоностроительный завод в инструментальный цех слесарем-лекальщиком. В муз-училище на вокальное отделение я поступил, когда мне было 18 лет. К тому времени я уже был уверен, что хочу стать певцом, но за годы учёбы в училище было немало трудностей: ставили голос, были отклонения. В общем, не всё шло гладко. Зато в училище я встретил будущую жену, Людмилу. И именно тогда я стал работать: играл на бас-гитаре в оркестре при ДК «Заря». А если учесть, что я и стипендию получал, то богат был просто несказанно!
– Когда вы решили, что хотите заниматься именно академическим вокалом?
– В училище и понял: стал серьёзно изучать музыку и естественным образом перерос своё увлечение эстрадой (хотя и сейчас я многие хорошие эстрадные песни пою).
– После окончания училища решили продолжить образование?
– Да, но поступить в Москву получилось не сразу. После окончания музучилища я пробовался и в консерваторию, и в институт имени Гнесиных, но не вышло. Я знал, что буду пробовать поступать и на следующий год – возраст позволял (мне было 23 года). Брал уроки, работал в ресторане (продолжал играть на бас-гитаре), познакомился с Виктором Суховым (артистом тверской филармонии), который сделал мне протекцию, и следующая моя попытка поступить в Гнесинку оказалась удачной: я попал в класс к самой Заре Долухановой.
– А когда вы уже начали выступать «по-серьёзному»?
– Когда учился на IV курсе, в оперной студии при институте исполнял партию Альфреда в опере Дж. Верди «Травиата». У меня была оперная подготовка. На кафедре было три специализации: «камерный исполнитель», «оперный певец» и «педагог по вокалу». Я взял себе все три, и партия Альфреда была моей дипломной работой, которую я успешно защитил.
– Что было после окончания вуза?
– После окончания вуза я остался работать в Москве. Сначала выступал в хоровом ансамбле «Русская кавалькада» под руководством Олега Решёткина. В хоре было 40 человек, и среди трёх теноров-солистов был я. Время было трудное: наступили 90-е, коллективы ввиду отсутствия спонсоров разваливались, а среди тех, которые не закрылись, был смешанный хор под управлением Тамары Пилепчук. На базе этого коллектива вырос мужской ансамбль «Arte Corale» («Хоровое искусство»), и права на него купил немецкий продюсер Йорк Цандер. Мы много гастролировали по Германии и Европе (в основном ездили давать концерты на католическое Рождество).
– А в Италии вы были? Всё-таки родина оперного искусства…
– Я очень люблю итальянскую оперу. В Италию стал часто ездить, когда начал сотрудничать с ансамблем «Тверь» под управлением Владимира Кудрина. Эти поездки проходили в рамках творческого содружества, укрепления дружественных связей между городами-побратимами Тверью и Бергамо.
– А в «Ла Скала» были?
– Нет, но рядом постоял. И даже сфотографировался.
– А каких оперных певцов вы любите?
– Вживую я слышал лишь Лучано Паваротти, когда он приезжал в Москву. А так я очень люблю таких теноров, как Пласидо Доминго, Карло Бергонци. Люблю испанского певца Альфреда Крауса.
– А среди наших исполнителей кого бы вы выделили?
– Мне очень нравятся Хибла Герзмава, которая поёт в театре Станиславского, наша российская звезда мирового уровня баритон Дмитрий Хворостовский.
– А как вы относитесь к «золотому голосу России» Николаю Баскову?
– У него неплохие данные, но называть его золотым голосом России я бы не стал. Понимаете, у оперного искусства (как и у любого другого) есть свои законы, по которым оно развивается, и если не уделять этому процессу должного внимания, то ничего хорошего из этого не выйдет. Голосом нужно заниматься серьёзно, а Басков, скажем так, идёт не в том направлении. Он делает ставку на шоу. Какое тут может быть серьёзное отношение к искусству?
– Как вы думаете, верно ли выражение: «Талантам надо помогать, бездарности пробьются сами»?
– Надо подумать. Я бы сказал так: бездарностям помогают, а таланты пробиваются сами. Им ничего больше не остаётся. Если у человека есть талант, он не будет давать ему покоя, дар не спрячешь, он всё равно «вылезет наружу». Только его развитие может занять какое-то время: по большому счёту заниматься развитием таланта надо всю жизнь.
– А если сравнить двух великих певцов – Сергея Лемешева и Ивана Козловского, кому бы вы отдали предпочтение?
– Вне всякого сомнения, мне больше нравится Лемешев. И не только потому, что он наш земляк — мне ближе его манера исполнения: более тёплая, душевная, искренняя, хотя, может быть, кому-то больше по душе более аристократичный Козловский. Это дело вкуса.
– 50 лет – возраст для оперного певца?
– Многие в этом возрасте уже заканчивают карьеру. Но я пока не собираюсь. Сейчас выступаю с оркестром народных инструментов при ДК «Химволокно» и легендарным эстрадным коллективом «Верные друзья» (они шесть лет проработали с Валерием Ободзинским, что для меня очень ценно). С ними я исполняю песни из репертуара певца. Также у меня есть несколько учеников, успехи которых меня очень радуют.
– Олег Прокофьевич, как вас поздравили с 50-летием?
– Коллеги из ДК «Химволокно» устроили сюрприз: они подготовили настоящий праздник, на котором мне вручили благодарности, в том числе от совета ветеранов Твери и главы города. А в мае в филармонии планируется творческий вечер с участием оркестра «Российская камерата» под управлением Андрея Кружкова, народного артиста России Вадима Тирона, заслуженных артистов РФ Виктора Сухова, Галины Петровой. Мой сын Алексей (кстати, тоже профессиональный музыкант) готовит в библиотеке Горького презентацию моей книги «Я сердцу песней говорю» и показ документального фильма «Мой творческий путь». Но как всё это будет проходить, я толком не знаю. Это обещает стать сюрпризом, в том числе и для меня.
Беседовала Алёна ВОЛКОВА
0
