ФАНТАСТИЧЕСКИЙ, НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЙ, ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ И ОТЧАСТИ КРИМИНАЛЬНЫЙ РАССКАЗ
В этот раз мы решили отступить от обычного правила не публиковать художественные произведения. После статьи в «Караване» «Что случилось с верой в государство? Она утонула», посвященной не только наводнению в Крымске, но и проблемам водохранилищ на верхней Волге, в редакцию пришел рассказ, который мы решили представить нашим читателям
Паша Шварц, младший научный сотрудник «Института воды», молодой, перспективный аспирант-заочник, активный общественник, гордость и надежда своих учителей – светил мировой науки о воде, – путешествует на лайнере «Беркут». Он сидит в мягком раззолоченном кресле возле овального окна, за которым проплывают берега большого водохранилища питьевой воды для столицы огромного государства. На лице у Паши отразились высшая степень печали и безнадежности.
На дворе 2237 год. Как и 200, и 300 лет назад, плещутся воды водохранилища, образованного стоком запруженной реки. Но многое изменилось. По берегам исчезли поселки вычурных особняков с вооруженной охраной, не дымят трубы ГРЭС, в крупных городах выросли заводы-автоматы по переработке сточных вод. В мелководных заливах сверкают прозрачные купола биореакторов, в которых выращивают огромные массы микроскопических водорослей. Из них получают множество веществ для производства продуктов питания, кормов для животных, препараты для медицины, биотопливо и прочее для многочисленных технических нужд. Трубы могучих озонаторов засасывают насыщенный озоном воздух с высоты 20 километров и выталкивают его в виде мельчайших пузырьков в водную толщу водохранилища. Это заключительный этап в большом ряду мероприятий, превративших воду этого источника в эталон питьевой воды. И не просто питьевой – воды водохранилища стали целебными. В результате продолжительность жизни жителей столицы достигла в среднем 200 лет, а в отдельных случаях и до 300.
Бассейн питьевой воды столицы содержится в чистоте. Можно купаться в специальных резервуарах с контролируемым качеством воды. Разрешено использование небольших судов для спорта и отдыха с двигателями на солнечных батареях, использование парусных судов. Изредка на буксирах проплывают огромные туристские корабли. В пределах водохранилища и до столичного водозабора они глушат двигатели внутреннего сгорания, и их берут на буксир суда на современном энергоносителе, исключающем гаревый выхлоп. Суда, использующие плохо очищенное углеводородное топливо, отживают свой век, но их салоны, палубные надстройки, пассажирские каюты времен начала
XXI века привлекают туристов своим роскошным убранством и комфортом. Стремление к роскоши в те времена сейчас ушло в прошлое, но людьми движет любопытство, страсть к познанию прошедшей, загадочной (дикой) жизни. В отделке кораблей много произведений искусства, и находятся охотники совершать туристские прогулки на старинных кораблях, чтобы ознакомиться с произведениями художников ушедшей эпохи, в изобилии украшающих помещения кораблей. На одном из таких кораблей путешествует сейчас Паша Шварц, но путешествует он совсем не по своей воле и без всякой охоты.
Водохранилище существует 300 лет. С момента его постройки в 1937 году неуклонно шел процесс загрязнения воды, и к началу
XXI века вода стала грязной. Чтобы жители столицы немедленно не скончались от желудочно-кишечных заболеваний при приеме этой воды внутрь, ее хлорировали и эту богомерзкую смесь пили. Сразу не умирали, но приобретали много различных заболеваний. К запаху хлора привыкли. Продолжительность жизни стала непродолжительной.
Когда уже без всяких анализов стало ясно, что по столичному водопроводу течет грязная вода, за дело взялся Юрий Лужков, бывший мэром столицы («градоначальником») до начала XXI века. Были приняты меры по устранению источников загрязнения. Была возвращена в прежнее здание научно-исследовательская станция «Института воды». Здание станции было построено 200 лет тому назад на берегу водохранилища по специальному проекту и оснащено необходимым оборудованием. Оно и сейчас высится на правом берегу – белокаменное здание, похожее на белый корабль, пришвартовавшийся в небольшом заливчике. Станция была призвана следить за формированием качества воды в водохранилище, вырабатывать условия поддержания чистоты воды. Когда в конце XX века закончилась эпоха социализма и начала шествие новая эпоха, которую называли неустоявшимися терминами: «перестройка», «постперестроечный период», «дикий капитализм», «рыночные отношения», «демократия» (в народе употреблялись и другие термины, но в настоящее время они вышли из обихода общепринятой речи), то здание станции продали неизвестным структурам для неизвестных целей. Оставшиеся в небольшом числе сотрудники станции были перемещены подальше от берегов водохранилища в более скромное здание, скромно приютившееся в заводской зоне города. Научная работа постепенно шла на убыль, загрязнение воды увеличивалось.
В настоящее время станция является ведущим мировым центром науки о воде, на замещение должностей научных сотрудников стоит огромная очередь. Паша надеялся, что после окончания аспирантуры и защиты диссертации будет работать на станции в отделе рыбного хозяйства. Надеялся, пока с ним не приключилась эта история, поломавшая все его планы, но об этом позже.
Когда Юрий Лужков взялся за дело, то в числе прочих мероприятий был поставлен вопрос о запрещении сброса в водохранилище «условно чистых вод», то есть всех канализационных вод областного центра и крупных городов.
Следует обратить внимание на термин «условно чистые воды». Его придумал неизвестный автор более 300 лет тому назад с неизвестной, но явно враждебной для человечества целью. «Условно чистые воды» (далее по тексту УЧВ) были цвета неразбавленных фиолетовых чернил, которые в прошлые века использовали для воспроизводства на бумаге различной информации. Сверху этих вод плавала бело-желтая пена. Храбрецы, пробовавшие на вкус УЧВ, жертвуя собой во имя науки, сообщали, что они не смогли оценить вкуса. УЧВ при приеме внутрь вызывало рвоту, прежде чем экспериментатор успевал сделать глоток. О запахе, исходившем от УЧВ, в древних источниках не сообщалось, так как в те времена еще действовала цензура печатных изданий. Кроме условно чистых вод в водохранилище от промышленных предприятий поступали еще «нормативно чистые» и «нормативно очищенные» воды, и еще «культурные», или техногенные. Названия эти, очевидно, были придуманы для очистки совести. И хотя во всех этих названиях присутствовали хорошие слова «чистые», «очищенные» и даже «культурные», сами воды от этого чище не становились и загрязнение водохранилища нарастало.
Когда о плохом качестве воды во весь голос заговорила общественность столицы, когда начались волнения, выступления в печати ученых и неученых, когда министерство здравоохранения обнародовало ужасающую статистику заболеваний от некачественной воды, по велению мэра был построен экспериментальный завод-автомат в месте выхода УЧВ областного центра по переработке их в предметы народного потребления. Из УЧВ стали производить ювелирные изделия, широкий ассортимент пластмасс, строительных материалов, набор химикатов, азотные, фосфорные и калийные удобрения, микроудобрения, ультрамикроудобрения и лекарства. Завод работает и совершенствуется. В наши дни он является уникальным произведением инженерно-технической мысли и последних достижений химической и биологической науки. Огромная энергоемкость завода удовлетворяется за счет солнечной энергии.
В качестве побочного продукта, наряду с перечисленным ассортиментом, завод производит лишенную каких-либо примесей воду. Эта вода в количестве до 100 миллионов кубометров в год сбрасывается в водохранилище. В месте ее выпуска со временем образовалась «мертвая зона», лишенная каких-либо организмов. Ее образовала «мертвая вода» – химически чистая Н2О. В природе такой воды нет. Несмотря на мрачные наименования: «мертвая зона», «мертвая вода», место выхода в водохранилище вод 100-процентной очистки привлекает своей первозданной чистотой и красотой. Люди посещают это место для прогулок и отдыха.
Идеально промытые, дно и берег демонстрируют многообразие минерального царства. Ничем не замутненные воды позволяют наблюдать завораживающий конгломерат из гальки, гравия, валунов различных минералов и горных пород даже на глубине десяти метров. Всё более ста лет промывалось чистейшей водой и предстало для обозрения из своего векового захоронения в ядовитом илистом наносе, принесенном УЧВ.
Паша как-то нашел в древней книге ныне забытых авторов (Ахметьева, Лапина, Лола) описание опыта с внесением в почву с выращиваемыми на ней растениями ила, добытого из этого наноса. Результат опыта был зловещим. Чем выше была доза вносимого в почву ила, тем ниже был урожай. Посеянные в чистый ил, даже самые неприхотливые растения погибали. Теперь от этого ила не осталось и следа. Он был удален из водохранилища и переработан во вспомогательном специальном цехе завода на множество составляющих его веществ.
Среди этих веществ существенную долю занимало золото – элемент, который в силу своих уникальных технологических свойств в древние века использовался в качестве денег. На рубеже XIX–XX веков «хождение» золотых денег прекратилось и огромные массы золота (несколько десятков тысяч тонн) осели в виде «золотого запаса» в государственных банках. Золото в виде слитков и монет лежало под строжайшей охраной, олицетворяя собой инертность этого элемента, «богатство» государства, отжившее теперь стремление людей к накопительству и созданию запасов «на черный день». Какая-то часть этого металла использовалась людьми для так называемых «украшений». Из золота производили поделки разной формы, и люди носили их на своем теле. Иногда для этого в теле проделывали отверстия и вставляли в них золотые «украшения».
(Продолжение следует.)
СПРАВКА
Маргарита Лола работала на Иваньковском водохранилище в составе Иваньковской НИС Института водных проблем АН СССР (1976 — 1991 гг.). Продолжает сотрудничать с группой по охране природных вод от загрязнения удобрениями. Кандидат с. — х. наук, автор ряда научных работ и соавтор двух монографий.
Маргарита ЛОЛА, Конаково, Тверская область
0
