Имидж территории, тот посыл, который она демонстрирует внешним потенциальным союзникам в борьбе за деньги, людей и новые производства, во всем мире стал предметом серьезной работы профессионалов. Большая часть рекламы в журналах разных авиакомпаний мира посвящена описанию красот тех или иных регионов Франции, Германии, Италии и т.д. Есть подозрение, что даже хит прошлого года – песня певицы Ёлки «Прованс» – проплачен агентством по привлечению инвестиций Прованса
В Тверской области тоже есть города, вошедшие в песни: Бологое, Конаково… Но все это отголоски советского агитпропа. К сожалению, сама Тверь во всей России ассоциируется со словами Михаила Круга: «Этапом из Твери зла немерено». А иностранцы о Твери и Тверской области просто не знают; даже для тех, кто работает в России и ездит из Москвы в Санкт-Петербург, это неказистый полустанок на железной дороге или пробка у Мигаловского моста через Волгу.
Недавно губернатор Тверской области Андрей Шевелев представил на инвестиционном форуме в Сочи «ПАЕК (!) инвестора». Это название гармонирует с песней «Владимирский централ», но, думается, инвесторы остерегутся вкладывать деньги в территорию, где, как в армии или тюрьме, им предлагаются «пайки». Подобные стилистические ошибки могут дорого обойтись региональной экономике.
НП «Агентство регионального развития», которым руководит Геннадий Климов, совместно с еженедельником «Караван+Я» и журналом «Бизнес Территория» составило первый рейтинг имиджево-инвестиционной привлекательности районов Тверской области. Рейтинг составлен с помощью оценок, полученных в беседах с экспертами – тверскими и федеральными журналистами, бизнесменами из Твери и столичными предпринимателями, работающими в регионе. Муниципальные образования выстроены в порядке убывания по привлекательности для жизни и работы. Рядом – небольшой комментарий о том, как видят этот район внешние наблюдатели.
1. Торопецкий район. Древний город с богатой историей. Еще в советские времена о Торопце говорили как о самом приятном провинциальном городке России. Власть очень внятная, руководство района понимает, что такое территориальные кластеры. Кластер по производству изделий из пластмассы возник задолго до появления этого понятия, еще в советское время. Именно в Торопецком районе имеется наиболее продуманная и успешно действующая промплощадка, где работают лидеры производства в сфере упаковки и нетканых материалов. Кривичи – предки торопчан – славились смекалкой. Еще один плюс – далеко от региональной власти, которая «отпускает» Торопец в свободное плавание и не вмешивается в отношения муниципалитета с инвесторами.
2. Западнодвинский район. Очень вменяемый глава, интересующийся вопросами территориального маркетинга, перепробовал разные бренды, продолжает их искать. В городке избыточная инфраструктура, он явно ждет новых людей. Для западных инвесторов есть возможность для проживания – отличная гостиница «Дербовеж». Далеко от Твери и Москвы, но близко к Европе.
3. Бологовский район – узловая станция, одинаковое «плечо» до Москвы и Петербурга, идеальное место для размещения бизнеса, ориентированного на столицы, здесь останавливается скоростной поезд «Сапсан». Есть квалифицированные кадры для промышленности. Окрестности с их озерами оптимальны для развития туризма. «Макушка» Валдая, сакральное место. В перспективе здесь возможно размещение университетского кампуса, промышленной выставки и т.д. Центр проекта – «двуглавая столица Россия». Транспортный коридор, проходящий через Бологое, выходит на Северную Европу.
4. Фировский район. Градообразующим здесь было остановившееся стекольное производство, которое можно восстановить небольшими усилиями областной власти. Технология уже уникальная, не ширпотреб – единственная в Европе вертикальная вытяжка стекла. Кроме того, группа энтузиастов разработала проект строительства здесь университетского кампуса, но областные власти не поддержали эту идею. К Фировскому району относится все то, что уже сказано про Бологовский район. Только здесь меньше кадровый потенциал
5. ЗАТО «Озерный». Те же преимущества, что у Бологого. Здесь был крупный машиностроительный завод по ремонту ракетных тягачей. Люди ориентированы на работу в промышленности, «пойдет» любой проект в машиностроении, есть кадры, мощности по энергетике. Поселок в центре трассы Москва – Санкт-Петербург оптимален для любого бизнеса, ориентирован на оба рынка плюс Западную Европу.
6. Вышневолоцкий район. Имеется уникальная водная система, можно развивать рекреационную инфраструктуру. Из ресурсов для развития чаще всего называют песок, гравий. Говоря о районе, опрашиваемые называли новый кирпичный завод – со словами «не знаем, жив он или нет». Налицо проблема с маркетингом, как у многих инвесторов, приходящих в Тверскую область.
7. Вышний Волочек, город. Последние годы ассоциация с нестабильностью во власти. Есть бренд «Северной Венеции» – ничего не дающий (на звание «Венеции» претендуют сотни городов). Город текстильщиков, знаменитых женщин: министр культуры Екатерина Фурцева, ткачиха и общественный деятель Валентина Гаганова. Город действительно красивый, но надо сделать хотя бы одну улицу, где могли бы без опаски ходить туристы. Плюс пробка: через Вышний Волочек проходит трасса, окружная дорога уже лет 20 не может построиться. Московские архитекторы предлагали проект реконструкции старинных промзон – фабрики Рябушинских. Но пока маргинальное население города к этому относится скорее враждебно.
8. Калининский район. Пригород Твери должен развиваться по одному плану с областным центром, люди стали мобильнее и хотят осваивать это пространство, пригодное для размещения инфраструктуры города, от отелей и ресторанов до аквапарков. Промзоны Калининского района – это не развитие района, а развитие Твери. Но, наверное, должны быть не только и не столько промзоны. Калининский район мог бы стать гуманным продолжением Твери, люди должны выехать из центра, жить в пригородах. Пока ни один современный коттеджный поселок-пригород здесь не запущен – из-за проблем с энергетикой, газом и т. п.
9. Лихославльский район. Место локального проживания тверских карел – само по себе ценный ресурс развития. Здесь работают прекрасные заводы, например «Светотехника», появился инвестор, создающий большое картофелеводческое хозяйство. Недалеко от трассы Москва – Санкт-Петербург.
10. Торжокский район. Потенциально один из самых лучших. Здесь располагались дворянские поместья, начинается Пушкинское кольцо. Красивая природа, удачное расположение. Район мог бы озолотиться только на проезжающих через него туристах. Но администрация палец о палец не ударит.
11. Торжок – город упущенных возможностей из-за многолетней неразумности местной власти. Здесь должно быть порядка миллиона туристов в год, как в Суздале. Нет желания использовать даже такие факторы, как грядущее 1000-летие Торжка. У города очень большой промышленный потенциал, здесь просто напрашивается создание центра машиностроения, как, например, в Рыбинске. Сейчас правительство выделяет огромные деньги под такие идеи. Но нужны люди, которые могли бы сформулировать проект и выйти с ним в Москву. В Торжке есть глава Анатолий Рубайло, руководитель «Пожтехники» Анатолий Строкань – оба очень умные люди, которые, похоже, не могут договориться о консолидированной работе. Однако инвесторы идут в Торжок сами. Появилось первое в России предприятие компании «Шелл», работает завод «СТОД», аффилированный с вице-премьером Виктором Зубковым. Преимущество Торжка и в том, что здесь пересекаются глобальные газопроводы с трассой Москва – Санкт-Петербург. Удачное место для строительства нефтеперегонного завода, которых так не хватает в России. Увы, проект строительства нового НПЗ, который вынашивала компания «Роснефть», перешел в Московскую область
12.Старицкий район. Олигархи и высшие чиновники сделали «точку притяжения» – Успенский монастырь. Развивается сельское хозяйство, в частности, бывший губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин стал старицким фермером. Но почти нет туристической инфраструктуры – гостиниц, кафе и т.д. А возможности района огромны. Рядом Волоколамск с трассой Формулы-1, другие развитые районы Подмосковья. Пока развитие происходит усилиями опекающего Свято-Успенский монастырь Виктора Христенко, но это должна быть воля общества. Негативный момент – попытка построить рядом со Старицей цементный завод, обреченная, думаем, на неудачу (та же компания, которая так неудачно строит мусорный полигон). Мало используется Пушкинское кольцо, туристы, которые едут в село Красное, Берново и т.д., сталкиваются с обычными проблемами: негде поесть, невозможно переночевать и т.д.
13. Зубцовский район. Верхняя Волга, красивейшие места, продолжение престижного рижского направления, олигархи, а также федерально известные писатели, журналисты, деятели искусства селятся по деревням. Местной дачницей была певица Людмила Зыкина. Но с властью дачники не взаимодействуют. Проблема в том, что власть здесь часто меняется, непонятно, с кем и зачем надо выстраивать отношения.
14. Ржев. На федеральном уровне известно хрестоматийное «Я убит подо Ржевом», в экономическом плане такая слава ничего не дает, даже наоборот. Ржев – инициатор появления звания «Город воинской славы». Но все свелось к профанации – теперь это звание дают даже городам, которые были в глубоком тылу. На самом деле здесь еще осталось большое машиностроение, квалифицированные кадры. Город полностью отстроен после войны заново. Кстати, Ржев – центр старообрядчества. Но надо популяризировать «мирную» репутацию города, развивать инфраструктуру и т.д. Проблема во власти, с которой Ржеву уже много лет не везет.
15. Калязинский район. Калязин хорошо развивался усилиями главы района Константина Ильина. За последние несколько лет здесь появились памятники Макарию Калязинскому, состоялось долгожданное перенесение мощей святого, воздвигнут памятник Михаилу Скопину-Шуйскому, полководцу, разгромившему под Калязином поляков 400 лет назад. Известнейший бренд – колокольня. Много было сделано для возрождения исторической памяти. Рядом Мышкин, Углич, Сергиев Посад. Калязин может войти в Золотое кольцо России. Есть местные энтузиасты, которые смогли перетянуть в Калязин две трети туристического потока Тверской области. Один из символов Калязина – радар станции слежения за глубоким космосом, сюда регулярно приезжают российские космонавты – по работе и на отдых. Еще одна точка притяжения – валеночная фабрика. Был суперпроект, связанный с энергоэффективностью: четыре современные модульные котельные вместо одной муниципальной. Но возник конфликт между собственником и муниципалитетом, проект недоделан. Сейчас будущее района оказалось заложником конфликта между инвесторами и местной властью. Это, конечно, негативно отражается на имидже в целом.
16. Весьегонский район. Рыбинское водохранилище и все, связанное с рыбной ловлей и отдыхом на воде. Тяготеет к Череповцу. Центром притяжения туристов является современный винзавод, который правильно развивается, делая ставку на экологичность и местное сырье (клюкву, землянику). Есть проблема безопасности, довольно дикие места. Надо решать проблему комплексного развития города, который пока остается «большой деревней», отдыха на воде. Здесь мог бы быть центр «туризма выходного дня» для москвичей, которые нуждаются в том, чтобы уехать на выходные на природу. Но туристу должно быть чем заняться, где поесть. Пока в Весьегонске таких мест мало.
17. Кашинский район. Важный центр губернии, культурный и религиозный. Кашинская минеральная вода, правда, известна только в Тверской области. От былых времен остался гастроэнтерологический санаторий, некогда гремела база отдыха «Тетьково» – рядом с родным селом Михаила Калинина. Много олигархов вложили деньги в землю района: Михаил Прохоров, Владимир Лисин, Сергей Веремеенко. Известно ликероводочное предприятие «Вереск», сейчас испытывающее проблемы из-за неправильного позиционирования (не как экологически чистая продукция, а как дешевая выпивка для простонародья). Выезжают на советских брендах.
18. Кувшиновский район. Красивая земля по дороге на озеро Селигер. Издавна популярна у интеллигенции: усадьба Бакуниных, вокруг которой появляются экопоселения, где селятся даже иностранцы. Картонно-бумажная фабрика, которой уже 100 лет, производит востребованную продукцию. Как часто бывает, присутствует политическое напряжение между бизнесом и властью. Туристы пролетают мимо, не останавливаясь. Никакой пользы от местоположения. Одному Кувшинову сложно вырабатывать свой путь развития, но если бы поднимались Торжок и Осташков, то район поднялся бы автоматически.
19. Бежецкий район.По значению Бежецк – второй город области после Твери, с огромным потенциалом, к нему тяготеют все районы востока области, бежецкие предприниматели ведут хозяйство и в Красном Холме, и в Весьегонске. Появление новой Бежецкой епархии подчеркивает значение этого «кустового центра». Гремел во времена губернатора Платова, из Бежецка была вся тогдашняя элита (что лучше, нежели элита транзитная, завозимая из других регионов России). Градообразующее предприятие «Бежецксельмаш» сейчас в упадке. Беда всех советских заводов: собственник, вместо того чтобы развивать площадку, ее удерживает. Причина конфликтов с главой района Михаилом Шибановым лежит в этой плоскости: глава попытался модернизировать городскую теплоэнергетику, в результате огромная котельная на заводе стала нерентабельной. После чего родилось уголовное дело против Шибанова. На месте завода мог бы появиться кластер по производству той же сельхозтехники, с гибким производством, удовлетворяющим потребности селян. Город, к сожалению, очень неухоженный. Московские туристы могут проехать сюда, чтобы побывать в поместье Гумилевых, где поэт Николай Гумилев жил со своей молодой женой Анной Ахматовой и где воспитывался их сын Лев Гумилев, здесь же жил основатель первого оркестра народных инструментов Андреев. Но сейчас из-за административной неразберихи все музеи закрыты. Негде пообедать, ни одной туристической улицы.
20. Пеновский район.Одно время громко звучал на областном уровне, в результате появились перспективы. Красивые озера, между которыми живописно расположен поселок. Пейзажи сделали свое дело: руководитель крупнейшей в те времена корпорации «СИБОСС», специализирующейся на программном обеспечении для телекоммуникаций, Андрей Морозов хотел сделать здесь «деревню программистов», свой бэк-офис. Уже мечталось о том, что это будет место компактного проживания богатых людей, появилось несколько баз. Но маркетинг территории требует постоянной работы. А местная власть взяла и успокоилась – и все осталось на уровне деклараций. Район беден, а областное правительство сегодня далеко от понимания необходимости развития отдаленных территорий.
21. Осташковский район. Мог бы быть мировой бренд, визитная карточка региона. Селигер, Нилова пустынь, которую при предыдущем губернаторе восстановили из руин. Лагерь «Селигер» – можно иронизировать, но 10 лет через этот лагерь проходила активная молодежь, которая уже повзрослела и приходит во власть и бизнес. Проблема для развития района – «распиленные» в 90-е годы берега, практически нет общественных мест. Большой курорт не может держаться на заимках. Главным центром притяжения должен быть сам Осташков. Но незнающий человек не найдет там даже где поесть (хотя рестораны появляются), не говоря уже о проблеме безопасности. Бренд перегрет, стоимость отдыха здесь выше, чем предоставляемые возможности. И сам вид города таков, что он не может быть публичной зоной. Население избаловано легкими деньгами – сдают летом углы. Москвичи, съездив в две-три приличные гостиницы, подсчитывают убытки и решают, что в следующий раз будет дешевле отдохнуть в Испании.
22. Андреапольский район. Специфические проблемы. Был первый русский водный курорт, лечились ветераны войны 1812 года. Чем хуже «Андреапольская» вода «Липецкой»? Но она совершенно неизвестна даже на территории Тверской области. Проблема закрытия военного аэродрома, где базировался полк истребителей ПВО. Для офицеров, выведенных из Германии, был построен образцовый военный городок. Сегодня полк сократили, Андреаполь превращается в город военных пенсионеров. Развивать Андреаполь комплексно, с Пено. В отличие от Пено, здесь есть кадры (военные и их жены). Если бы дать им возможность заниматься малым бизнесом, было бы решение проблемы. Озеро Бросно и легендарный динозавр, живущий в нем, – туристическая «точка притяжения».
23. Селижаровский район. Здесь те же проблемы зоны Селигера. Оковецкий источник – наиболее известный бренд, но развивается усилиями Старицкого монастыря, а не местной власти.
24. Нелидовский район. В прошлом город шахтеров, в позднее советское время были выделены большие деньги на перепрофилирование, есть машиностроительное производство. О современном Нелидове не известно ничего ни на федеральном уровне, ни на уровне Твери. Когда главой района был Павел Поляк, здесь проходил известный мотокросс, для которого была построена современная трасса. Но сейчас здесь перестали проводиться крупные соревнования. Центральный лесной заповедник, расположенный на территории района, никак не ассоциируется с Нелидовом.
25. Конаковский район. Известность выше, чем возможности. Самый непривлекательный для инвестиций по причине инвестиционной «перегретости». Все стоит сверхдорого, кадров нет – работоспособное население уезжает на заработки в Москву. Несмотря на ГРЭС, нет ресурсов по энергетике, нет газа. Здесь проживает много богатых и известных дачников, но они оставляют в районе не деньги, а мусор. Самая близкая «большая вода» к Москве породила спекулятивный рост цен на участки на побережье Иваньковского водохранилища. В данный момент цена вхождения в район бизнеса слишком высока – и это отражается на ценах в гостиницах и ресторанах. Само Конаково превращается в гетто, в пригородах живут богатые, в городе – бедные.
26. Тверь. Областной центр развивается без плана. Тот генплан, который обсуждается, подразумевает «просто город» – а это сейчас «не катит». Генплан должен быть графическим отражением стратегии развития, но бренды, которые собирается развивать Тверь, так и не сформулированы. Кроме того, для бизнеса, заходящего в областной центр, непонятно – с кем договариваться? С областной властью? С муниципалитетом? В областном центре нет ни мощностей по энергетике и газу, ни дорог, ни другой инфраструктуры – нет даже городской свалки.
27. Кимрский район. По потенции мог бы развиваться совместно с подмосковными Дубной, Дмитровским районом. Но он не на слуху. Развивается только территория вдоль побережья, где строятся коттеджные поселки. Кончится тем, что Волгу отгородят заборами.
28. Кимры. Бывший промышленный центр федерального значения. Главный центр советского машиностроения, обувной промышленности. Население бежит в Дубну, где стоимость жизни и жилья та же, а комфорта больше. Город неряшливый, утрачиваются памятники купеческого модерна, вместо них возникают непонятные сооружения.
29. Рамешковский район. По своим возможностям такой же, как Лихославльский. Но развиваются по-разному: в Лихославль заходят инвесторы, в Рамешки – практически нет. Из современных объектов появилась только фабрика-прачечная, и то потому, что были закрыты глаза на экологическую составляющую проекта. Были проекты развития народных промыслов в селе Ведном, строительства карельской деревни. Но эти попытки инициировала тверская общественность, администрация района была равнодушна. Сам поселок без идеи, люди просто живут.
30. Максатихинский район. Николо-Теребенская пустынь – один из самых значимых в России монастырей, но его история малоизвестна. Несколько лет назад возникла программа концентрированного развития фермерства именно в этом районе. Но ни одного нового фермера здесь с тех пор так и не появилось. Все осталось пиар-проектом. Внешняя сила – депутат Госдумы Васильев, бывший губернатор Зеленин, газета «Караван» – не может насильно «затянуть людей в счастье»». «Караван» обладает максимальной компетенцией в создании брендов и репутаций для территорий и их руководителей. Отчасти мы можем быть и лоббистами интересов территории на разных уровнях, включая федеральный. Но невозможно добиться результата, если местная власть и местное сообщество равнодушны.
Недавно в Максатиху приезжал губернатор Шевелев, ему показали старую котельную, он был в восторге. О фермерах даже не говорили. Весь район держится на красоте реки Мологи, но, когда въезжаешь в Максатиху, глаза режет от вони: очистные сооружения давно испорчены, нечистоты льются на поля.
31. Лесной район – один из самых глухих углов Тверской области, малонаселенный. Сила в экологии, глава старается, но возможностей мало. Выходом могла бы стать кооперация с соседними областями – Вологодчиной, Новгородской. Есть перспективы развития молочного животноводства.
32. Удомельский район. Просто гигантский культурный пласт: здесь жили и творили и Левитан, и Чехов. Но сегодня район обескровлен атомной станцией, которая вытягивает из района все трудовые ресурсы. При этом у района нет никаких преференций от АЭС, электроэнергия дорогая. Хотя при ответственном отношении АЭС район мог бы стать «локомотивом развития» региона. Мы формулировали проект развития Удомельского района и передали его одному из заместителей Кириенко, но консультант не может подменить действующую власть. Проталкивать проект должен губернатор совместно с муниципальной властью.
33. Жарковский район. Проблемы те же, что у Лесного района. Нужны межобластные программы, район больше тяготеет к Смоленской области, от Твери слишком далеко.
34. Ржевский район. Обладает огромным потенциалом. Когда был главой района Александр Щетинин, он опережал по инвестициям все остальные территории области. Новый глава Валерий Румянцев, еще из команды покойного губернатора Платова, остановил все процессы. Сегодня район упускает многие возможности.
35. Сандовский район.Одно время много говорилось о попытках развития в Сандове туризма, создании Музея пчелы. Но сейчас это как-то заглохло. Не подкреплено промышленным производством меда, медовухи и т. п. Есть комплекс по выращиванию элитных мясных бычков, но таких ферм для устойчивого развития района должно быть несколько, бычки должны выращиваться в сотнях подсобных хозяйств. И тогда район мог бы выйти на уровень провинции где-нибудь в Канаде. Пока развитие имитируется, поскольку, видимо, никто не верит в успех.
36. Кесовогорский район.Находится на отшибе, теряется в тени Калязина и Кашина. Никак себя не позиционирует. Были какие-то проекты в сельском хозяйстве. Эпизодически пытаются заявить о себе, но целостной картины нет. Довольно важный фактор развития – железная дорога, на которую сейчас переориентируется грузовой поток между Москвой и Санкт-Петербургом.
37. Бельский район. О нем известно только то, что там шли ожесточенные сражения в Великую Отечественную и там работают поисковые отряды. Кроме того, в этом районе провел детство губернатор Шевелев. Ни о производствах, ни о инвестпроектах в Белом не слышно. Видимо, так и планируют жить на дотации.
38. Сонковский район. «Белое пятно» на карте региона. Глубоко депрессивная территория, даже не делающая никаких попыток выйти из упадка.
39. Спировский район. Станция на Октябрьской железной дороге. Больше сказать нечего. Местная власть пыталась создать условия для прихода инвесторов, но не было идеи. Хотя место удобное.
40. Краснохолмский район. Развалины Свято-Антониева монастыря, вокруг которого есть какая-то жизнь, столичная общественность, пытающаяся его восстановить. Кроме этого – ничего. Городок постепенно теряет население.
41. Молоковский район. Один из самых депрессивных в регионе. К тому же на отшибе от основных дорог. Правда, иногда, если есть идея развития, можно даже такое местоположение превратить в преимущество.
42. ЗАТО «Солнечный». Закрытый военный городок, который развивается в рамках военной стратегии России. Хотя там есть о чем поговорить, начиная от картины Шишкина «Утро в сосновом лесу», которая писалась именно там, на острове Городомле, и продолжая тем, как вывезенные из Германии ученые проектировали на этом селигерском острове первые ракеты.
43. Оленинский район.Классика жанра. Район отсталый по «идеологическим соображениям». Глава района превратил получение дотаций «на бедность» в свой семейный бизнес (его жена возглавляет местную «Единую Россию» и районное собрание). Поэтому в район не приходит бизнес, не развивается частная инициатива самих жителей. Население, загнанное в угол, вынуждено уезжать на заработки. Хотя условия для развития есть: трасса Москва – Рига, железная дорога, соединяющая Москву со странами Балтии.
НП «Агентство регионального развития»
0
