Недавно мой коллега, восстанавливая сведения о своих предках, столкнулся с проблемой. Узнав, что один из его родственников похоронен на кладбище в Первомайской роще Твери, он несколько раз безуспешно пытался найти его могилу
Разговор этот оживил целый ряд воспоминаний. Вспомнил, как еще мальчишками мы ездили на велосипедах мимо Волынского кладбища на Соминке и, иногда останавливаясь, находили между кустами сирени старые памятники, на которых можно было отчетливо прочитать надписи, например «купец третьей гильдии…», даты XVIII, XIX веков.
Таинственное прикосновение к стране, о которой ты почти ничего не знал и даже представления не имел, кроме советско-школьного «царизм», «эксплуатация». Эти торжественные памятники на заброшенном кладбище напоминали о народе, который когда-то жил на этой земле, о стране, которая, почти как Атлантида, канула в небытие, и рождали неповторимое чувство истории в детской душе. Но главное, были имена, можно было восстановить память о человеке, жившем на века раньше, чем ты. Человеке, который кому-то был дорог, доводился отцом, дедушкой. Однажды академик Сергей Аверинцев задал вопрос маленькой девочке: «Кто такой человек?» И получил простой и замечательный ответ: «Человек – это тот, у кого есть мама, папа, дедушка, бабушка…»
Трудно вспомнить когда, но постепенно в конце улицы Волынской от старого кладбища почти ничего не осталось. Многие могилы разрыты, памятники унесены или разбиты и опрокинуты. Очень многое в Твери буквально построено на костях: ипподром, здания рядом со школой N№22 и т.д. К памяти своих предков люди подошли вполне прагматично. В пространстве города почти невозможно встретить упоминание о простом человеке, не прославившемся в истории и жившем хотя бы век назад.
Находясь уже на действующем кладбище, можно заметить и другую примету современности. Целые ряды могил с однотипными надписями: «неизвестный мужчина 30–50 лет», «неизвестная женщина…». Свидетельство распада человеческих отношений. Общество живет так, что большое количество людей в нашей стране уходит из жизни странным образом, что никто толком не знает об этом. Даже имени от человека не остается. Бесчувствие к памяти предков причудливо переплетается с отчуждением от судьбы современников, питаясь из какого-то общего порочного корня.
В отношении к памяти умерших проявляется очень многое в обществе. Мы так привыкли, что от всего должна быть какая-то выгода – и исключений почти не осталось. Государству постоянно что-то нужно от человека, а если пользы нет, то и отношение другое. В науке можно встретить термин «человеческий ресурс» по отношению к людям. От предков уже невозможно получить какой-либо выгоды. Но между тем это одно из тех явлений, которое непостижимо меняет жизнь, придавая ей новые оттенки смысла и делая ее более глубокой. Чувство, утраченное во многом с пушкинских времен, бесполезная и беспричинная любовь к своим предкам, а стало быть, и к своему отечеству и ныне живущим людям.
Не давая сердцу эту пищу, мы рискуем довести его до предсмертного состояния.
Игорь КОРПУСОВ
0
