20 лет с расстрела российского парламента. Вспоминают тверские участники событий
Так получилось, что роковые для российской истории две недели – от подписания Ельциным указа №1400 до расстрела Верховного Совета России из танков 4 октября 1993 года – я провела рядом с Белым домом.
КАК Я НЕ ПОПАЛА В БЕЛЫЙ ДОМ 2 ОКТЯБРЯ
Сначала, до того как ОМОН взял Дом Советов в кольцо оцепления, я бродила в толпе перед крыльцом, собирала самиздатовские газеты, слушала выступления. История происходила на моих глазах, и я, как молодой журналист, была просто обязана присутствовать при этом.
2 октября, перед началом строительства баррикад на Смоленской площади, журналистов начали пропускать в Белый дом. Мое удостоверение тверской «Новой газеты» (возникшей на пару лет раньше московской, которой тогда еще не было) вполне прокатило – тогда нравы вообще были либеральнее, никто не спрашивал никаких аккредитаций. Прессу пускали везде и всегда, хоть на концерт, хоть на встречу с Борисом Ельциным. Уже практически за милицейским ограждением, за мотками окутавшей Белый дом «спирали Бруно» – новомодной колючей проволоки, вместе с милицейскими дубинками вошедшей той осенью в обиход постсоветской России, я дико перепугалась. И выскочила обратно, на волю. Возможно, это спасло мне жизнь.
Хотя первые человеческие жертвы случились не у Белого дома, а на Смоленской площади, где у здания МИДа было перекрыто Садовое кольцо. У лужи крови оторопело стояли люди, тело уже унесли… А рядом по Арбату беззаботно гуляла публика, которая даже не знала, что на Москву и страну накатывает что-то страшное.
Тогда никто не понимал, что происходит, каша в головах была еще похлеще, чем сейчас. Менялись денежные единицы измерения, пропали накопления, куда-то в тартарары проваливались целые отрасли промышленности. И люди, одурманенные появившимся разнообразным импортным спиртным, не думали ни о чем, что дальше их носа.
ТВЕРСКИЕ В ГУЩЕ ИСТОРИИ
Депутатов Верховного совета от Тверской области 1990-1993 годов было много – гораздо больше, чем наших депутатов в Госдуме последующих десятилетий. В.И. Брагин, первый секретарь Центрального райкома партии, заместитель прокурора Московского района В.И. Белов, директор нелидовского завода «Торфмаш» В.П. Голубкин, заместитель председателя комитета народного контроля СССР А.И. Ильенков, председатель колхоза «Молдино» Удомельского района А.Л. Кушнарев и его отец, директор совхоза из Кимрского района Л.Н. Кушнарев, председатель колхоза «Мир» Торжокского района Н.И. Попов, директор Тверского камвольного комбината Г.Л. Смольский, заместитель председателя облисполкома Л.Г. Остренков, секретарь обкома партии Ю.М. Краснов, протоиерей Алексей Злобин, настоятель храма Рождества Богородицы в Городне и редактор газеты «Калининская правда» В.Я. Кириллов.
Валерий Яковлевич Кириллов только что выпустил книгу об этом коротком, но эпохальном депутатстве – называется «На разломе», тиражом всего 200 экземпляров. Это уникальное свидетельство эпохи, которая вообще оставила довольно мало мемуаров – большинству из активных участников тех событий до сих пор или стыдно, или есть что скрывать.
Многие просто не поняли, что происходит. Например, глава Бежецкого района Тверской области Владимир Платов, будущий губернатор, схватил охотничье ружье и помчался защищать Ельцина от «красно-коричневых». На подъезде к Москве Платова на его «Ниве» остановила милиция – подумали, что мужик из глубинки с ружьем спешит на помощь Верховному Совету.
Тверские депутаты после выхода указа №1400 готовились к худшему. Юрий Михайлович Краснов даже предложил:
– Мужики, давайте поклянемся, если, не дай бог, с кем-то из нас случится худшее, оставшиеся в живых будут помогать жене и детям погибшего.
Валерий Кириллов рассказывает, как в один из дней, когда в осажденном Доме Советов были отключены свет и тепло, попытался прорваться за оцепление за едой в магазин – и не смог вернуться обратно. Остальные тоже так или иначе покинули Белый дом. Все, кроме одного …
ОТЕЦ АЛЕКСЕЙ ЗЛОБИН – ЛИТУРГИЯ В ОСАЖДЕННОМ ПАРЛАМЕНТЕ
Мне подарил книгу Кириллова человек, который из всех тверских депутатов сыграл самую светлую и значительную роль в те роковые дни – отец Алексей Злобин, легендарный батюшка, служивший литургию в Верховном Совете 3 октября 1993 года. Одновременно со службой в осажденном российском парламенте шла патриаршья литургия в Богоявленском соборе – перед иконой Владимирской Божией Матери, принесенной туда ради избавления от угрозы гражданской войны из Третьяковской галереи, молился патриарх Алексий II. Эта икона не раз спасала Русь от военной угрозы, после всенародных молитв к ней от наших земель внезапно отвернул знаменитый полководец Тимур, дошедший до Ельца в нынешней Липецкой области. В 1993 году, видимо, молитва была не такой усердной – за советское время народ забыл, как надо молиться. Но перед смертной угрозой бывшие коммунисты и комсомольцы попытались вспомнить, как это делается.
Священникам тогда было разрешено становиться депутатами всех уровней, но до самого конца в Белом доме оставался один о. Алексей.
– 4 октября я крестил 20 человек. Светлану Горячеву покрестил, в частности, Ларису Пономареву (мать нынешнего депутата Ильи Помомарева, которая из-за оппозиционной деятельности сына недавно лишилась кресла сенатора в Совете Федерации)… Человек 70 причастились прямо перед расстрелом Белого дома.
В своем докладе патриарху Алексию II о. Алексей написал так:
«Около 7 часов утра 4 октября стали раздаваться отдельные выстрелы. У меня в сейфе был крестильный ящик и запасные Дары. Я понял, здесь теперь я буду нужен не как депутат, а как священник… В промежутках между крещениями и исповедями я читал вслух акафист св. Николаю.
Около 16 часов в наш коридор вошли члены подразделения «Альфа». Они приказали собрать вещи на выход… Ко мне относились доброжелательно».
За этими словами отчета священника Алексея патриарху Алексию – один из самых страшных дней в российской истории, когда посреди Москвы горел российский парламент, расстрелянный российскими же танками. И спецподразделение «Альфа», не поддавшись на провокации (перед входом в Белый дом неведомым снайпером – до сих пор так и не установлено, что это были за снайперы – был убит один из бойцов «Альфы»), выводило депутатов и сотрудников Белого дома на улицу.
Заместителем командира «Альфы», осуществлявшим эту мирную операцию, сохранившую жизнь депутатам и последнюю репутацию российской власти, был еще один замечательный человек, с которым позже сведет меня жизнь в Тверской области – Александр Иванович Мирошниченко, бывший при губернаторе Дмитрии Зеленине замгубернатора Тверской области, позже – помощник министра обороны РФ.
А ПОТОМ БЫЛА ЖИЗНЬ
В этот момент я стояла на другой стороне Москва-реки – толпа зевак наблюдала за происходящим. Стало смеркаться, и вдруг праздношатающаяся публика обнаружила следы трассирующих пуль – прямо над головами. Некоторые попадали на землю. Лично я попыталась спрятаться за фонарный столб – мне, несведущей в военном деле девочке, и не приходило в голову, что для автоматных очередей Москва-река не преграда.
Валерий Кириллов вспоминает:
«Н.И. Попов, Л.Г. Остренков, Ю.М. Краснов, А.Л. Кушнарев и я отправились встречать батюшку Алексея в Редкино – он позвонил матушке и сообщил, что приедет электричкой. Электричка прибыла, но батюшку на перроне мы так и не увидели. В Городне мы сообщили матушке, что батюшка не приехал. Я вышел на крыльцо покурить, и вдруг вижу: останавливается на обочине дороги автомашина, из нее выскакивает в запыленной рясе батюшка.
– Валер, убегай скорее, а то и тебя возьмут!
– Кто?
– На перроне – амбалы в кожаных куртках, я их издали заметил, дождался попутки и сюда, к матушке, прощаться.
– Погоди, батюшка, – озаряет меня. – Это ж мы были! Мы!
Лишь увидев в доме остальных тверских коллег, до конца поверил мне батюшка Алексей».
Надо сказать, что ельцинский режим был незлопамятен. Теперь, когда участников невинного по тем, 1993 года, меркам митинга на Болотной уже больше года держат под арестом, не верится, что Александра Руцкого и Руслана Хасбулатова, лидеров парламентского сопротивления, отпустили из заключения где-то через три месяца. Руцкому позволили стать губернатором Курской области – довольно, впрочем, бездарным. А Хасбулатов преподает в МГУ.
Сложилась дальнейшая жизнь и у тверских депутатов Верховного Совета. Они стали в новой России крупными чиновниками, главами городов и районов, банкирами, продолжали развивать сельхозпредприятия – теперь уже, почитай, свои. Валерий Кириллов продолжил быть редактором официальной областной газеты… И все же при разговорах с ними о тех днях кажется мне, что втайне они считают две недели перед расстрелом Белого дома самыми яркими в своей жизни.
Мария ОРЛОВА
0
