Глеб ЧИСТЯКОВ, историк, очевидец событий:
– Сегодня, спустя 20 лет после трагических событий 21 сентября – 4 октября 1993 года, мне меньше всего хотелось бы говорить о самих этих событиях. Конституционным судом Российской Федерации уже была дана оценка Указу президента №1400, остальное должны рассказывать историки, журналисты, очевидцы событий. Однако хотелось бы сказать несколько слов о последствиях этих событий, подумать, как повлияли они на историю страны, что потеряли мы все в результате этих двух тревожно-трагических осенних недель.
Во-первых, теперь можно сказать с уверенностью, что второй раз в XX веке наш народ был лишен возможности самостоятельно избрать формы государственного правления и путь общественного развития. После разгона Учредительного собрания в январе 1918 года в 1993 году в очередной раз был упущена возможность созыва Конституционной ассамблеи, которая могла позволить начать жизнь страны, что называется, с чистого листа. Сегодня мы живем по Конституции, наспех составленной неизвестно кем на кремлевских журнальных столиках в те памятные дни.
Вся наша Конституция больна октябрем 1993-го. Подспудные страхи Ельцина, его родственников и друзей реализовались в целом ряде статей главного документа. И это касается не только гарантий юридической неприкосновенности главы государства, но и многого другого.
Стоило главам регионов в последних числах сентября 1993 года потребовать досрочных президентских выборов, как из текста проекта исчезло упоминание о прямых выборах руководителей органов местного власти, что, как известно, привело к отмене выборов губернаторов в 2004 году и нынешнему засилию политических временщиков на этих постах.
Органы местного самоуправления, отказавшиеся признать законность роспуска парламента, были «наказаны» тем, что были выведены из структуры органов государственной власти и потеряли множество жизненно необходимых прав и функций.
Пропал разработанный Верховным Советом раздел «Гражданское общество».
Само декабрьское голосование за Конституцию, проведенное вопреки тогдашнему законодательству и признанное состоявшимся всего через два часа после закрытия избирательных участков, стало первым актом последовавшей до наших дней череды выборов той или иной степени фальшивости…
Повсюду проник душок нелегитимности, подделки и самозванства. Парламент перестал быть «местом для дискуссий». Выборы главы государства превратились в процедуру утверждения очередного «преемника» и «наследника». Мимикрирующие политики, фиктивные партии и псевдонародные движения, поддельные избиратели, наемные демонстранты и даже лжеветераны уже давно стали нормой жизни.
В октябре 1993 года был дан старт криминальной приватизации, всем этим фальшивым авизо, шарлатанским инвестиционным фондам, залоговым аукционам и рейдерским захватам. Говорят, время было такое: смутное, лихое, непонятное. Неправда. Не было никаких темных 90-х годов. Все творилось на глазах у населения, делалось явно, транспарентно, а потому беспардонно и бессовестно. Без тени смущения и ловкости рук создавались и лопались пирамиды. За понюшку табаку уходили с молотка металлургические гиганты и нефтяные корпорации. «Нефть. Алмаз. Инвесты», «Чара-Банки» и прочие Лени Голубковы ни днем ни ночью не вылезали с экранов телевизоров.
Благодаря этому родовому проклятью и сегодня даже самый честный бизнес и кристальным путем приобретенная собственность вызывает у основной части населения ощущение тем не менее скрытого где-то и когда-то то ли грабежа, то ли мошенничества или обмана.
Со всем этим нам придется еще жить и жить. Долго ли? Одному Богу известно…
НАШ ЗЕМЛЯК В ЖЕРНОВАХ ИСТОРИИ
Октябрьский вечер девяносто третьего. В телевизоре до смерти перепуганный Гайдар. Шлепая влажными губами, он говорит, что у Останкина идет бой, что все честные москвичи должны выйти на улицу и собраться у Моссовета, чтобы дать отпор мятежникам… Чуть позже на телеэкране появляются популярные на рубеже 80-90-х «взглядовцы» Любимов и Политковский. Они говорят прямо противоположное: сидите дома, добрые люди, берегите себя и своих близких, не суйтесь под пули.
В те переломные времена главным телеканалом страны – телерадиокомпанией «Останкино» – руководил тогда наш земляк, уроженец Бежецка Вячеслав Иванович Брагин.
Брагин стал председателем ГТРК «Останкино» в январе 1993 года. До того он возглавлял комитет Верховного Совета России по средствам массовой информации.
Вячеслав Брагин был вторым после Екатерины Фурцевой тверитянином, поднявшимся на культурно-номенклатурный олимп. В советское время он методично прошел всю классическую карьерную лестницу – от ученика слесаря до первого секретаря Центрального райкома КПСС г. Калинина. В бытность Брагина секретарем по идеологии в Бежецке район был награжден переходящим Красным Знаменем Минпроса России, развивалось музейное дело, оживилась работа сельских клубов. Однако когда в 1977 году Брагин стал первым секретарем ГК КПСС, районные показатели поползли вниз. Сохранилась пометка со словами первого секретаря Калининского обкома Павла Леонова: «Проболтал весь район».
Перестройку Брагин поддержал сразу: передал только что отстроенное здание Центрального РК КПСС в Калинине музыкальной школе, сам отказался от прибавки к зарплате. Когда из «Останкино» убрали Егора Яковлева, Брагин оказался лучшей фигурой для проведения жесткой пропрезидентской линии на телевидении.
После выхода ельцинского указа №1400 Брагин практически не покидал свой кабинет предсе дателя телерадиокомпании «Останкино» на десятом этаже телецентра.
Правдивого и объективного освещения событий, в центре которых в те дни было «Останкино», как считает Брагин, до сих пор нет… Много заведомой путаницы и с так называемым прекращением вещания на Первом канале.
Когда потоки автоматного огня ударили с двух сторон по атакующей массе у входа, Брагину прокричали по телефону:
– Все!.. Больше тянуть нельзя!.. Они через минуту ворвутся в эфирную студию!.. У нас пожар!.. Все в дыму!.. У меня убили видеоинженера Сергея Красильникова! Я слышу, они уже бегут по коридору!.. Все!.. Переключайте!.. Иначе будет поздно!..
Только после этого Брагин отдал команду на перекоммутацию Первого канала, то есть на переключение на действующий из безопасной студии канал ВГТРК. Когда спекуляции в связи с «закрытием» канала перешли все пределы, Брагин потребовал провести официальное государственное расследование действий руководства телерадиокомпании «Останкино» во время событий 3 октября 1993 года. Расследование было поручено министру печати и информации В. Шумейко. Вот фрагмент из его докладной: «К чести В.И. Брагина надо отметить, что он все время находился в здании телецентра, владел ситуацией, действовал четко, без паники и профессионально. Действия руководства телекомпании «Останкино» в сложившихся чрезвычайных обстоятельствах считаю правильными и обоснованными».
А вот фрагмент из воспоминаний председателя Верховного Совета Руслана Хасбулатова: «Почему тогда Черномырдин дал приказ отключить «Останкино»? Ясное дело, заговорщикам-ельцинистам для успеха предприятия нужно было нагнетание истерии, страха перед «террором красно-коричневых», и именно с этой целью был отключен эфир «Останкино». Сначала председатель ТРК «Останкино» В. Брагин утверждал, что сделал это для того, чтобы не пустить макашовцев в эфир, и из-за того, что в здании шел бой.
Но, как оказалось, Брагин лукавил, и работники телевидения обличили его в этом, доказав на пресс-конференции, что технические возможности телецентра позволяли выходить в эфир, не рискуя ничем, из других студий. Выяснилось, что приказ «вырубить» «Останкино» Брагин получил лично от Черномырдина.
Все логично. Если дать ЦТ возможность освещать события в полном объеме, какой бы психоз ни владел журналистами, быстро станет очевидным, что штурм «Останкино» – это просто смех. Его попытку несложно было быстро погасить, окружив три-четыре десятка вооруженных людей, причем все это можно было сделать без кровопролития. Но тогда люди бы поняли, что происходит избиение невооруженных людей по прямому приказу Ельцина и его подручного Ерина».
Как мы помним, после октябрьской трагедии были первые выборы в Госдуму, на которых провалились «демократы» гайдаровского толка. А Вячеслав Брагин в декабре 1993 года покинул телевидение и стал заместителем министра культуры. Позднее он руководил музеем Великой Отечественной войны на Поклонной горе.
ФОТОГРАФИЯ С ИСТОРИЕЙ
Это фото я сделал с площади перед зданием Верховного Совета России в конце сентября 1993 года. В Москве золотая осень и конституционный кризис.
Вчерашний народный любимец Ельцин, с которого народная любовь облетает со скоростью падения уровня жизни в стране, объявляет неконституционным Верховный Совет – тот самый российский парламент, который сделал его президентом всех россиян. Так здание Верховного Совета (в просторечии «Белый дом») вторично становится центром притяжения всех честных, неравнодушных, ищущих правды людей. Я ходил по площади и смотрел в их прекрасные, чистые, одухотворенные лица. Они снова, как и в августе 91-го, пришли сюда защищать правду и справедливость.
Вот только если в 91-м дряхлая тоталитарная коммунистическая власть не осмелилась стрелять по людям из танков, то два года спустя молодая демократическая – стреляла.
Маленькая ремарка: справедливость – вот подлинная русская национальная идея. И для выработки ее совершенно ни к чему создавать специальные институты с щедрым госфинансированием.
Это вера в справедливость являлась нашей общей духовной скрепой. Но ее расстреляли из танков 20 лет назад.
Подготовил Дмитрий ХОДАРЕВ
0
