Что станет с галереей на Пушкинской, 6
Галерея Андрея Юдина была особым, богемным местом в Твери. Здесь регулярно проходили выставки, концерты и перформансы, где собиралась вся городская интеллигенция. В ноябре галерею и творческую мастерскую закрыли – точнее, до небес взвинтили арендную плату, и содержать ее художникам стало не под силу
Сначала изящное старинное здание на Пушкинской, 6, администрация выставила на торги, но потом решила не продавать. Сейчас ходят слухи, что там будет то ли музей, то ли музыкальный салон. Но пока дом стоит пустым и оглохшим. А культурная жизнь в городе, и без того скудная, потеряла свою визитную карточку.
«ДВЕРЬ ВСЕГДА БЫЛА ОТКРЫТА»
– Мне невыгодно раздувать эту историю, – объясняет Андрей, протирая парты от краски. – Когда в Гугле набирают «Андрей Юдин», надо, чтобы писали о моих новых выставках и картинах. А не о том, что в Твери художников выселяют из мастерских.
С Андреем Юдиным мы встречаемся в школе искусств, где он по выходным преподает детям живопись. Тонкая синяя кофта, серые глаза, артистичные жесты. У Андрея остросюжетная карьера. После работы в тверских издательствах он 11 лет курировал городскую эстетику (праздничное оформление, благоустройство, наружную рекламу).
Три года назад отдел городской эстетики упразднили, и Юдин, помимо живописи, активно занялся развитием галереи на Пушкинской, 6. Уютный каменный домик в центре города (памятник архитектуры: в 1855 году его построил некий губернский советник. – Прим. ред.) ломился от гостей. За 5 лет здесь прошло более 70 выставок и более 100 концертов. Галерея Андрея Юдина была известна в Москве и Питере. А для Твери она была творческой отдушиной – местом, где в нашем потрепанном и проблемном городе ключом била культурная жизнь. Поэтому сейчас жители возмущены и обескуражены, что галерею на Пушкинской, 6, закрыли.
– Это здание долгое время принадлежало тверским художникам, – рассказывает предысторию Юдин. – Там с 80-х годов работали Наталья Эверт, Геннадий Клюшин, Армен Бабаев… В СССР было проще: если художнику выделяли помещение, то на всю жизнь. В 2000-х у меня в подвале этого дома была мастерская – совместно с Ингой Аксеновой (тверская художница, лауреат премии Кандинского. – Прим. ред.). После очередного поднятия цен художники получили бесплатные мастерские в Доме художника на Тверском проспекте. А я решил остаться, расширить мастерскую и организовать галерею. Тогда, 5 лет назад, художники добились-таки понимания и получили льготу. Условия были щадящими: мы платили аренду с 50%-ной скидкой, выходило 17 тысяч в месяц. Мы сумели сделать ремонт фасада, интерьера, кровли согласно охранным обязательствам. Потом арендную плату стали поднимать. Сначала – 60 тысяч в месяц, потом – 80. Когда дошло до 90 тысяч в месяц, я прервал договор аренды.
– А из каких средств вы платили за аренду?
– Я одно время занимался издательством, дизайном, телевизионной рекламой, да и просто продавал картины – какие-то суммы мог потянуть. Сама галерея почти не приносила денег. Она была, скорее, общественным проектом. Вход был бесплатным, и любой школьный учитель мог взять кучку ребят и прийти на выставку. Французы, немцы, венгры приезжали сюда, чтобы просто пообщаться в дружеской обстановке и узнать русскую культуру. Дверь галереи всегда была открыта
В ноябре 2013-го на сайте городской администрации появилось объявление о продаже дома на Пушкинской, 6, за 20 млн рублей.
– А кто ответственен за происходящее? Кто, например, принимает решение повысить аренду?
– На этот вопрос я ответить не могу, но все мои обращения направляются нашим депутатам и главе города.
В дверь класса заглядывает любопытная родительница. Приносит квитанцию за обучение и спрашивает мимоходом:
– Я слышала, что Пушкинскую совсем закрыли.
Мы киваем.
– Нельзя как-то повлиять на это решение? Подписи пособирать?
– Бесполезно, наверное, – пожимает плечами художник. – Хотя можете написать, что общественность негодует. Место, подобное этой галерее, вряд ли еще будет в Твери.
«СТЫДНО ДАРИТЬ КАРТИНЫ ЧИНОВНИКАМ»
Андрей Юдин – один из «брендовых» для Твери художников. Его французскую выставку открывал Жак Ширак, еще будучи мэром Парижа. По итогам римской выставки его картина хранится в библиотеке Ватикана. У Юдина кипучая деятельность: подготовка выставок, презентации издательских проектов, творческие вечера и концерты-импровизации совместно с музыкантами. Сейчас он много времени уделяет педагогике. Уверяет, что ее-то точно не прикроют, подобно городской эстетике или галерее.
– Школа искусств будет всегда! Родители заинтересованы, чтобы их дети были культурными и образованными.
В провинции, особенно с таким удачным географическим положением, как Тверь, художников-профессионалов не так много. Как и во всех сферах культуры, ресурсы активно откачивают Питер и Москва. Развивать местную культуру остаются единицы. Художник гордо замечает, что его на мероприятиях объявляют исключительно как «Андрей Юдин, Тверь». Таким образом он представляет не только себя, но и свой родной город.
– Я, видимо, в 39 лет остаюсь мальчишкой, максималистом. Может, потому что много работаю с детьми: являюсь членом попечительского совета при школе для глухонемых, вожу ребят по выставкам, стараюсь развить в них эстетический вкус.
Собственно, объясняет Юдин, его «Пушкинская-6» и была создана для подобных общественно значимых вещей. Здесь выставлялись как мэтры кисти, так и глухонемые дети. Устраивались концерты – от бардовских песен до рок-музыки. Эта галерея была последней в Твери. Год назад умерла Лариса Польшикова, хозяйка еще одной знаковой тверской галереи – больше художникам негде выставляться в таком живом формате.
– Вы как-то пытались «отстоять» дом на Пушкинской? Может, стоило подарить свои картины чиновникам, от которых что-то зависит…
– Необходимость галереи в Твери настолько очевидна, что делать это стыдно. А что до чиновников, то на Пушкинской были многие высокие чины: депутаты, бывший мэр, бывший губернатор, различные советники…
«КУЛЬТУРА – КАК ЛЕС: ОНА ВОЗРОДИТСЯ»
Мы с Андреем Юдиным шагаем мимо переполненных помоек во дворах проспекта Победы. Стоит глубокая осень, и дома с облезлыми фасадами смотрятся крайне нехудожественно. Тверь вообще не похожа на город с картинки, а сейчас – особенно.
– Андрей, как художник, скажите: какого цвета должен быть город?
– Город может и должен быть светлым: бежевым, белым, палевым. Главное направление работы – это осветление фасадов домов. В свое время я заведовал цветовыми паспортами зданий. Много домов перекрасил. В Париже есть свой цвет – парижская сиена. А цвета Вены – терракотовый, синий, зеленый.
Цвет Твери, особенно осенью, мышиный. Кажется, что здесь нарочито, прикрываясь сиюминутными целями вроде «срочно нужны деньги в бюджет», уничтожают все яркое, креативное и самобытное.
Мы заходим в бывшую галерею на Пушкинской: в подвале у художника хранятся работы, которые он еще не успел перевести. Там, по его словам, «отрисованы вся Европа, Крым и все красивые уголки Твери».
– А куда повезете?
– В квартиру. В одной комнате сделаю стеллажи. И много картин я уже подарил: онкодиспансеру, дому культуры, больницам, библиотекам…
Дверь рассохлась и туго открывается. Перед входом вещи, которые принесли сверху, с бывшей галереи, стоят у входа: мольберты, подрамники, куски картона. В бывшей галерее гулко и пустынно. О недавнем экшне напоминают только афиши на стенах: фотоакции, выставки, встречи…
– В таком формате это все было – арт-школа и арт-полигон, – объясняет Андрей. – Чего мы здесь только не устраивали… Жаль, конечно, все это потерялось. А договор аренды на кабальных финансовых условиях я заключил лишь после встречи с мэром города и выступления перед депутатами, где рассказал о своей активной работе по устройству на Пушкинской культурного центра. Тогда я получил ответ с рекомендацией заключить договор аренды для последующего получения льгот. Но, как часто бывает, обещание забылось. В итоге моя задолженность составляет 250 тысяч, и аренду с такими долгами не продлить. Сейчас с юристами Союза художников России я буду готовить новое обращение, ссылаясь на «вечные» ценности и федеральные законы, в том числе на указы президента. Хотя в Рязани, например, художники арендуют мастерские по коэффициенту 0,01. Там вместо 90 тысяч я платил бы 9. Это называется «поддержка деятелей культуры на региональном уровне».
Сумму в 20 млн рублей, которую администрация просила за здание на Пушкинской, многие называют неадекватной.
– Если продадут, что здесь будет, как считаете?
– Даже не хочу об этом рассуждать. Надеюсь, что мы сообща отстоим этот дом для музея пейзажа или культурного центра… Что здесь не появится, так это, например, почасовая мини-гостиница, то есть публичный дом.
Рядом с домом №6 стоит еще одно пустое здание. На нем криво висит вывеска «Продается». Висит давно, но покупателей нет – возможно, судьба вечного торгового лота ждет и бывшую галерею, если ее все же решатся продать.
– А у этого здания есть душа, здесь художники были… – говорит Юдин, оглядываясь на дом №6. – Оно просто не может стоять пустым.
– Сейчас в Тверской области культуру загоняют в угол. Что, по вашим прогнозам, будет дальше?
– Культура как лес. Она возродится, – размышляет художник. – Не станет русских художников – пригласят китайского. Тогда выяснится, что русские дети эстетически не развиты, начнут активно внедрять культуру. А сейчас власти продают все, что можно продать. Поднимая аренду здания, они прикрываются тем, что им нужны деньги. Но если мыслить стратегически и, наоборот, развивать культуру – туристы, которые сюда приедут, привезут больше. В Плес Ивановской области, где 3000 жителей, все корабли заходят – там работают два больших музея. А у нас что ни музей – то козла или Бабы-яги. Туристов нет, культуры нет, благоустройства нет. Сходите утром на вокзал – посмотрите, сколько народу уезжает в Москву. И вы сразу поймете, какое будущее ждет Тверь.
Любовь КУКУШКИНА
0
