Как извлечь выгоду из духовных ценностей
Культура стоит одной из последних в списках бюджетных расходов и держится в основном за счет энтузиастов. К ней привыкли относиться как к «дотационной отрасли», не задумываясь, что она может приносить реальную прибыль. Поиски положительного примера привели «Караван» в музей Волоколамского кремля, в 110 км от Твери
КУЛЬТУРА ДОЛЖНА БЫТЬ В ОБОРОТЕ
Директор Виктор Ивченков – энергичный пожилой мужчина в элегантном костюме и начищенных до блеска туфлях. Кроме руководства музеем, он управляет турагентством, преподает в МГУ, ведет археологические раскопки, этим летом собирается уехать с сотрудниками в Помпеи.
При нем музей стал другим. Нет, все в архитектурном комплексе Волоколамского кремля осталось на своем месте: городище, Воскресенский собор XV века, колокольня XVIII века, Никольский собор XIX века, земляные волы-крепости… Но исторический потенциал всегда можно загубить, а можно его грамотно использовать.
– Представьте, что в банк привезли деньги, положили их в ящик и забыли, – аллегорически говорит Ивченков. – То же еще несколько лет назад творилось и с музеем: ценности лежали на антресолях, не записанные и не определенные. Вот, например, что это такое, как вам кажется? – показывает он какой-то камень.
– Сложно сказать… Вроде топор…
– Каменный топор, фатьяновская культура. Бронзовый век, 2-е тысячелетие до нашей эры, – чеканит Виктор Леонидович. – Фатьяновцы пришли с северо-запада, средний рост 1 м 85 см. Материал – диорит. Срубить дерево толщиной в руку таким топором можно было за 20 минут, – пауза. – Если не знаешь, что это за вещь, то и византийское стекло покажется стекляшкой. Не все, например, умеют водить машину. Кто поумней, тот не сядет за руль, а то кого-нибудь убьет, или сам разобьется, или на деньги встрянет. Поэтому многие ценные вещи и пылились в хранилищах – их никто не понимал.
В 1960-е здесь действовал общественный музей, в 1989 году работа начала выстраиваться более профессионально, но в то время Волоколамский музей являлся филиалом Истринского.
– Когда я стал директором в 2008-м, из филиала была вывезена экспозиция, и музей практически опустел. Все, что вы здесь видите, – это новая, заново выстроенная экспозиция. Выставки часто меняются и пополняются экспонатами каждый год, – говорит Виктор Леонидович.
Проводить археологические исследования Волока Ламского, самого древнего города в Московской области, Виктор Ивченков начал еще в 1986 году. В коллекции музея древние украшения, предметы быта, печати князей… Самая ценная находка 2013 года – печать князя Владимира Волынского, датируемая серединой XI века. Раскопки ведут и студенты, и школьники под руководством директора музея на разных городищах, в километрах 30-40 от Волоколамска.
Находят исследователи и новые стоянки предков. Эта земля уникальна тем, что здесь сошлись три великих славянских племени: вятичи, кривичи и новгородские словене.
– Племена спокойно сосуществовали, несмотря на то что одни поклонялись, скажем, Мокоши, а другие Перуну. Люди жили и хоронили друг друга на одних и тех же курганах.
– Получается, волоколамская земля – место формирования древнерусской народности?
– Ну, конечно, где-нибудь в Уфе скажут: нет, у нас, – улыбается Виктор Леонидович, – в Архангельске будут отстаивать свое… Но тем не менее это не я придумал, так исторически сложилось, – разводит руками директор музея.
КУЛЬТУРА – ПРОДУКТ ПЕРВОЙ НЕОБХОДИМОСТИ
В Волоколамском музее за стеклом хранится макет, который объясняет название города: судно установлено на бревнах и приготовлено тем самым для «волочения» посуху. Так ладьи тащили по несудоходной части торгового пути из новгородских в рязанские земли. Как выглядела ладья, посетители узнают по большой модели. На парусах изображен таинственный знак, напоминающий крест, – древний символ солнца.
В другой композиции за стеклом – чучело волка.
– Это бог Велес, его тотемными животными были медведь и волк. Помните сказку про Ивана Царевича? Сначала волк съедает его коня, а потом помогает Царевичу. У славян был негласный договор со всеми проявлениями в природе. Человек мог обернуться в животное, чтоб доскакать быстрее или допрыгнуть.
– Насколько можно доверять современным теориям, что славяне обладали магической силой, но с течением времени ее растеряли?
– Никаких археологических подтверждений этому я не находил – и древних великанов сам не видел. Но славяне действительно по-особенному воспринимали мир. Например, вокруг кургана они сооружали ров и в одном месте оставляли перемычку, по которой предок мог прийти на помощь. Отсюда поговорка «Чур меня!»: чур – это пращур, то есть предок. «Избушка, избушка, встань ко мне передом, к лесу задом», – эти слова Бабы Яги передают момент перехода из одного мира в другой, и она выступает здесь таким проводником. Сейчас из-за христианской пропаганды представляем ее как старуху с вислым носом, но на самом деле это молодая женщина – ведьма, от слова «ведающая». И никого она ни разу не съела. В сказках просто отражается методика народной медицины: детей обмазывали тестом, клали на лопату и на некоторое время засовывали в печь, чтобы те хорошенько пропотели…
– Но со временем такое мировосприятие изменилось…
– Христианство видело в язычестве конкурента и всячески пыталось его подавить. Тем не менее многие традиции сохранялись вплоть до XX века, они были естественны для русского человека. Вы знаете, на чем прокололся Лжедмитрий II? На двух вещах. Во-первых, он ел телятину, что было чуждо славянам: они не убивали еще маленьких, не подросших животных. Во-вторых, он не спал после обеда.
– Насколько язычество востребовано сегодня?
– Возьмите статистику. В 2002 году было 640 тысяч язычников, а в 2013-м – 1 млн 370 тысяч. А кроме них чуть даже больше тех, кто называет себя неоязычниками, – в итоге получается более 3 млн язычников у нас в стране. Людям не хватает идеологии, и они тянутся к корням.
– А вы сами язычник?
– Я не могу отнести себя к этой вере. Я ученый, люблю русскую историю. Наш музей рассказывает о городе и в эпоху Иоанна Грозного, когда перестало существовать Волоцкое княжество, и в эпоху Екатерины II, которая пыталась «унифицировать» землю, и во время Великой Отечественной… Но невозможно изучать конец без начала. Язычество – это начало. Вот в прошлом году было 1150 лет славянской письменности. Считается, что к нам пришли Кирилл и Мефодий, и моментально вся Русь стала культурной и грамотной. Как так получилось? Да просто Русь уже была грамотной. Люди любовные письма друг другу писали, – Кирилл и Мефодий просто адаптировали древнюю письменность. То, что славяне были дикими, это говорил Геббельс. Иногда что-то похожее мы слышим от некоторых общественных деятелей. А между тем язычество – сильная культура и до сих пор живая. Вспомните сказки великого языческого поэта Александра Сергеевича Пушкина, – улыбается Виктор Ивченков.
– И вы пытаетесь продвигать древнюю славянскую культуру?
– Мы не то что продвигаем – мы просто об этом рассказываем. Проводим славянские праздники – Радогощ, Таусень, Масленицу… Летом организуем фестиваль, на котором реконструируется волоковой путь: участники волокут ладьи по бревнам, затем спускают на воду и плывут около 3 км. Наша задача – сделать так, чтобы люди не просто получили набор сведений, а чтобы у них сформировалась целостное, эмоционально насыщенное представление. У нас есть уникальный зал с персонажами русских сказок – это интересно и детям, и взрослым. Мы были бы рады устроить выставку знаменитых на весь мир художников из Твери Всеволода Иванова и Александра Угланова, которые воссоздают образ Древней Руси.
КУЛЬТУРА – ФАКТОР ИНВЕСТИЦИОННОЙ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ
– Что нужно для успешного развития музея?
– Во-первых, желание работать, умение заинтересовывать. Обидно было, когда ценные вещи в музее лежали как бесхозные. Научный сотрудник и экскурсовод – ответственные должности: когда умер один наш коллега, я перебрал 62 кандидатуры, чтоб найти ему замену. Но одной тяги к знаниям, конечно, недостаточно. Нужен маркетинг. Мы стараемся придумывать фишки, которые привлекают людей. Нам самим до конца неизвестно, как это работает. Однажды проводили праздник Таусень, но народу из-за плохой погоды было не так много. Но мы не расстраиваемся: школьник расскажет родителям, расскажет обо всем друзьям – и мало-помалу можно добиться успеха.
– Как за эти годы изменилось финансовое положение учреждения?
– Знаете, когда я пришел сюда, то думал отработать здесь года два, а реально прошло уже пять лет. Причем от тех планов я выполнил только 17-19%. В том числе из-за денег. Деньги на культуру выделяются по остаточному принципу. Когда я был в Министерстве образования, мне там вежливо сказали, что едва хватает на областные музеи, а наше учреждение муниципальное…
Когда я только начал работать, мы думали, что нам купить: туалетную бумагу или карандаши. Сейчас у нас ситуация стала гораздо лучше – нам проще самим заработать, чем у кого-то просить. В год мы зарабатываем более 1 млн рублей за счет экскурсий, праздников, предоставления помещений для семинаров и т.д. Мы даже можем позволить себе делать свободное посещение для школьников с октября по апрель, практикуем это уже третий год. Бог с ними, с деньгами, лишь бы дети к нам приходили.
– В какую сторону вы собираетесь дальше двигаться?
– Нам хотелось бы улучшить технологическое оснащение музея. Представляете, вам рассказывают о Ярославе Мудром – и вы видите его голограмму.
Кроме того, я, как археолог, знаю, где в районе кремля были посады, где ювелирные мастерские, где усадьба княжеского тиуна. И хотелось бы все это восстановить, но новое здание построить не разрешат, поэтому нужно проводить реконструкцию под землей. А это дорогой проект, много средств требует одна обработка дерева, чтоб оно не гнило. Это был бы грандиозный проект… Но, как говорится, если хочешь богов насмешить, расскажи о своих планах.
– А как оценивают вашу работу в профессиональном сообществе?
– Наряду с 57 музеями России мы входим в Международный совет музеев ИКОМ. У нас налажено сотрудничество с коллегами из Норвегии, Италии. В 2012 году к нам на праздник приезжали итальянские певцы. А этим летом сотрудники музея отправятся на раскопки в Помпеи. Впрочем, кроме археологических работ, зарубежные друзья покажут нам современную Италию.
– Каково, на ваш взгляд, значение культуры в современном обществе? Насколько это экономически целесообразно – выделять на нее средства?
– Можно сформулировать так: культура – это фактор инвестиционной привлекательности. Например, сейчас англичане разрабатывают проект бизнес-аэродрома в Волоколамском районе: Москва перегружена, и многим крупным предпринимателям неудобно и хлопотно прибывать в столичные аэропорты. Группа инвесторов искала какое-то тихое и вместе с тем неглухое место, где можно было бы развернуть строительство, и с этой целью колесила по Московской области. Так вот, когда руководство района привело английскую делегацию в наш музей, я им рассказал и про древнейшую землю, и про славянские праздники, и про реконструированный волоковый путь. Они сразу решили: все, мы будем строиться здесь. Потому что в Европе, если бизнес-объект расположен рядом с крупным культурным центром, Йорком или Стоунхенджем, – это особый престиж. Здесь, в России, это только начинают осознавать.
Дмитрий КОЧЕТКОВ, Любовь КУКУШКИНА
0
