Из каких слов можно построить семейное счастье
В канун 8 Марта корреспонденты «Караван+Я» взяли интервью у идеальной жены – Екатериной Парамоновой, заведующей диагностическим отделением областной больницы. Во всяком случае, идеальной ее называет муж – тверской девелопер Павел Парамонов. А это самое главное
– Конечно, я себя не считаю идеальной – я вообще самокритична, – признается Екатерина Парамонова, стройная блондинка в синей мини-юбке и белой докторской блузке. – Просто, видимо, когда любишь человека, он идеален для тебя.
Из рассказа Екатерины о своем браке мы составили «азбуку семейного счастья». Ведь все счастливые семьи, как известно, счастливы одинаково.
Восхищение. Обычно с возрастом любовь страсть превращается в любовь-привычку. Но мой муж – неординарная личность, и я до сих пор восхищаюсь им. Когда я его встретила, мне было 26 лет, я была совсем молоденькая и влюбилась в него очень сильно. Он же был более спокоен, мне кажется. Но сейчас, я чувствую, его любовь окрепла – во многом, наверное, благодаря моему саморазвитию и работе над собой.
Доброта. Я добрая к пациентам, но не к семье. В семье мама – такая злобная и авторитарная, а папа у нас добрый (смеется). Просто я перфекционистка: очень требовательна и к себе, и к людям.
Дом. По натуре я не домохозяйка. Ни с одним из троих детей не сидела в декрете. Я очень энергичный человек, и мой муж говорит: лучше работай, чем ты будешь звонить и меня доставать от скуки.
При его доходах я, наверное, могла бы и не работать. Но я считаю, что женщина обязательно должна иметь свой заработок и возможность для самореализации. Это, наверное, и вызывает уважение моего мужа.
Зеркальность. Я жаворонок, а Павел Александрович – сова. Когда я в 6 утра встаю и ношусь радостная по квартире, он еще еле ходит. Я уже приготовила завтрак, покормила детей, убрала посуду, и вот он проснулся. А вечером все наоборот. Я валюсь с ног, а он бодр и весел. Этим мы отличаемся.
Я человек категоричный. Для меня есть только черное и белое, без полутонов.
Муж более мягок в своих суждениях. Но за годы совместной жизни я стала менее резкой и стараюсь относиться ко всякой ситуации философски. Это, наверное, и есть гармоничный брак – когда супруги учатся и подспудно влияют друг на друга.
Любовь. По статистике, семь из десяти браков в Твери распадаются. Для меня и Павла Александровича наш брак – второй.
Наверное, по молодости люди больше руководствуются гормональными всплесками. Вторые браки в этом смысле более осознанны, но нужно отличать их от браков по расчету.
Если муж сейчас говорит, что я идеальная, то он по-прежнему любит. И, наверное, во многом это моя заслуга, что после десяти лет брака мне удается поддерживать в нем восхищение мной как женщиной.
Партнерство. Если боишься что-то потерять, отпусти его, и оно к тебе вернется. Я придерживаюсь этого правила и не отношусь к мужу с подобострастием.
В нашей семье я пытаюсь установить матриархат, а он – патриархат; дети за этим наблюдают и смеются. Но если без шуток, то у нас ровные отношения, партнерские.
Павел Александрович знаменит на определенной околополитической тусовке, я же стараюсь быть звездой в своей профессии. Так мы друг друга подстегиваем и соревнуемся. Каждый стал тем, кто он есть сейчас, благодаря своему партнеру.
Профессия. В профессии врача надо всегда оставаться очень человечным и добрым.
Я работаю в медицине с 1996 года, прошла путь от санитарки до заведующей диагностическим отделением.
В моей профессии нужно постоянно совершенствоваться, потому что диагностика не стоит на месте. Я читаю специальную литературу, езжу на конгрессы. Не очень часто, конечно, потому что меня не отпускают семья и муж. Но пытаюсь быть максимально в тренде.
Больные уходят от меня и говорят: «Хорошая какая девочка!» (смеется.) Я, конечно, не девочка, но для меня это очень важно. Хотя и с пациентами я иногда ругаюсь, если они не проходят должного лечения.
Прощение. Когда долго живешь с человеком, понимаешь, что может спровоцировать конфликт и стараешься гасить его в зачатке. Если все-таки произошла ссора, мы какое-то время отмалчиваемся. Потом, чувствую, муж снова хочет общаться со мной, но не делает первый шаг. Тогда я иду на уступки: «Ну ладно, – говорю, – давай уж тебя прощу».
Роды. В России вслед за Европой давно идут процессы феминизации. Однако если женщина слишком самостоятельная, она понимает, что ей мужчина вроде бы и не нужен. Это уже крайность.
Обязательно должен быть баланс между профессиональными амбициями и материнским долгом. Иначе в России некому будет рожать! Посмотрите на Запад: там усыновляют наших детей, потому что сами начинают думать о рождении ребенка после 40 лет, когда вероятность зачатия резко снижается и вообще возникает много проблем.
Я много работаю с беременными: у нас рожают и в 40 лет, и в 42. Нельзя сказать, что патологий плода у женщины за 40 больше, чем у 20-летней. Но при нашей экологии 37 лет – край для рождения первого ребенка. Поэтому нужно вовремя остановить карьеру, чтобы стать матерью.
Семья. Павел приходит поздно с работы, и дети радуются, виснут на нем. Для младшей дочки он самый лучший: «Только папа, папа хороший!» Именно он заплетает ей косички, кормит ее с утра, одевает. Вот такая у них между собой связь.
Не во всех семьях сейчас сохранилась традиция собираться всем за общим столом, но мы стараемся ее соблюдать. Часто всей нашей большой семьей, включая бабушек и дедушек, мы едем на дачу, отмечаем традиционные праздники: Новый год, 8 Марта, 9 Мая…
Цель. Я стараюсь, чтобы у моих детей была цель в жизни: человек должен сам создать себя как личность.
Во время Олимпиады мы рассказывали детям, что спортсмены достигли таких высот невероятными усилиями. Наша 14-летняя дочь профессионально занимается гимнастикой. Конечно, спорт травмоопасен, но мы поддерживаем ее увлечение. Ведь достижение любой цели – это большой успех. Если чего-то достиг, ты счастлив.
А я хочу, чтобы дети были счастливыми.
Ирина СМИРНОВА
0
