Рукописи горят?
Кто и зачем сжег книги в Красном Холме
Скандал вокруг Краснохолмской районной библиотеки в буквальном смысле разгорелся. В феврале отсюда в местные кочегарки увезли два самосвала книг. А в апреле в Интернете появилась серия видеороликов «Всесожжение книг» за авторством местного депутата Евгения Петрика. Сеть закричала о культурном геноциде, плохой власти и глупых библиотекарях. Мы поехали в Красный Холм, но так и не поняли, кто дал приказ сжигать и сколько книг сгорело. Зато вскрылось множество других бед провинциального города, да и всей России
ПЕРВАЯ БЕДА. ЗДЕСЬ ПРОЩЕ ПРОДАТЬ, ЧЕМ ПОДУМАТЬ
Точно по Булгакову, все испортил квартирный вопрос. Деревянное здание детской библиотеки в центре Красного Холма обветшало. Текла крыша, со стен падала штукатурка, топить дом было трудно и дорого. Помимо библиотеки, здесь находился салон «Русское ремесло» под руководством местного умельца Николая Клюева: резьба по дереву, вышитые иконы, плетеные кресла.
Само здание старое, постройки конца XIX века, но не признанное историческим. Когда-то здесь располагались конюшни пожарного депо.
В конце 2013-го краснохолмское районное собрание депутатов приняло решение продать ветхий дом. Его выставили на торги с начальной ценой 1 млн 400 тысяч рублей.
– Как житель города я голосовал против продажи, – признается депутат и бизнесмен Андрей Николашкин. – Здание хорошее, интересное. Была мысль сделать из него музей или культурный памятник, как в Мышкине. Но решение приняли большинством голосов. Как предприниматель я буду участвовать в торгах за здание.
– И что будет на месте библиотеки?
– Торговля, наверное. Что еще можно сделать в Красном Холме? Спорт и культура с точки зрения бизнеса невыгодны.
В маленьком и депрессивном районе на северо-востоке области много опустевших зданий: социальная, культурная, промышленная сфера постепенно сворачиваются. Сельские школы, клубы и колхозы почти все закрыты, а их «аватары» ждут своего часа. Рассыпалось на кирпичи здание льнозавода. На месте нерентабельной гостиницы «Колос» открыли супермаркет. В этом году опустел четырехэтажный каменный корпус сельхозтехникума: оставшиеся студенты переехали в ПТУ.
Здания продают по смешным ценам, но покупателей немного. Кроме торговли, в Красном Холме все невыгодно. Конечно, депутаты и администрация города могли изловчиться, привлечь инвесторов, разработать проекты… Но для этого нужен энтузиазм, креатив и неравнодушие к судьбе города. Гораздо проще и спокойнее проголосовать за продажу.
При этом учреждения тасуются, как карты в колоде:
– Детская библиотека переехала в каменное здание молодежного центра «Юность» (говорят, очень тесное, прозванное «мышеловкой», но сотрудникам и читателям приходится мириться. – Прим. корр.). А центр перевели в ДНТ, – объясняет замглавы района Светлана Валинкина. – Дом ремесел переехал в центральную библиотеку. Там две комнаты были забиты старой мебелью и списанной литературой. Чтобы освободить помещение, книги пришлось утилизировать.
ВТОРАЯ БЕДА. НИКТО НЕ БЕРЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ НА СЕБЯ
Как мы ни бились, так и не удалось узнать, кто приказал сжечь книги. Здесь все обвиняют и одновременно выгораживают друг друга.
– К сожалению, наши библиотекари плохо выполнили инструкцию, – объясняет Светлана Валинкина. – Но они это сделали без злого умысла.
Библиотекари в видеоролике в сердцах указывают именно на Валинкину: мол, у нас бы рука не поднялась. Однако приказ был устным, и теперь концы в воду.
– Сжигали – что греха таить. Я должна была взять письменный приказ. А теперь это никуда не подошьешь, – тяжело дыша, говорит директор библиотеки Нина Лебедева, два года как пенсионерка. – Так что запишите, что я никого не обвиняю.
Картину «всесожжения» по сбивчивым рассказам очевидцев приходится собирать по кусочкам. Получается – виновен не кто-то один, а всеобщий пофигизм и непрофессионализм.
Приказ освободить два помещения – подсобку и кладовку – под салон «Русское ремесло» поступил еще в декабре 2013-го. Там хранился передвижной фонд, который раньше возили по сельским библиотекам, списанные за 2011-2014 год книги (7900 экземпляров), а также газеты и журналы.
Но в подсобке не было света, она была завалена старой мебелью, потом наступил Новый Год… Директор не проследила, администрация не проконтролировала, библиотекари ждали приказа.
Поэтому освобождать пришлось срочно, недели за две. Сотрудники отсортировали фонд: что получше, выставили на стеллажах в фойе, чтобы раздать жителям. Говорят, книги разлетались мгновенно, особенно классика: люди курсировали с тележками, кто-то даже приезжал на машине из Твери.
Но весь фонд до конца разобрать не успели. Два «Газа-53» приехали неожиданно для библиотекарей. Рабочие из отдела культуры начали выгребать книги из темной подсобки. По словам директора, около 3000 экземпляров отправились в кочегарки.
– Я сначала удивился: материал необычный, – говорит Иван Беляков, руководитель теплоснабжающей организации ООО «Кабель». – Но нам-то что? Мы все утилизируем: коробки, ящики. Тем более, говорят, материал был списан. Книги были в основном «красные», коммунистические. Мои работники порылись – брать там было нечего. Многие были повреждены, из них листки вылетали. Мы их попытались сжечь, но книги плохо горят. А кочегары у меня ленивые – они их в сторону отложили. Может, и сожгли всего штук 20. Это было в феврале. Книги довольно долго пролежали. А недавно кто-то приехал и забрал остатки.
– А кто приехал?
– Не знаю. Вроде библиотекари.
– Откуда позвонили?
– Не знаю,– пауза. – Из библиотеки, кажется.
ТРЕТЬЯ БЕДА. ЗДЕСЬ СЛИШКОМ МНОГО ЛИЧНОГО
На видеороликах, которые ходят по Интернету, депутат Евгений Петрик достает книги из кочегарки – они валяются среди чурок и опилок. Книги хорошие: Платонова, Гессе, Рыбакова, Толстого.
– Они были старые, дублетные, до 1990 года издания, – оправдываются в библиотеке. – Таких у нас еще по 5 штук. Тем более не все книги наши, многие дарили жители. Мы их даже не оформляли, предупреждая сразу: они не дойдут до читателя. Зачем нам желтые заплесневелые книги? Или пятый экземпляр Донцовой? Но брали, жалко было выкидывать.
Седобородый Евгений Петрик, похожий на деревенского Дамблдора, – один из самых одиозных местных персонажей, позиционирует себя как язычник и краевед. С библиотекарями у него свои счеты.
– У Петрика на нас зуб. 10 марта мы не позвали людей на его лекцию. Был выходной, школьники и студенты отдыхали, – вздыхает Нина Лебедева. – Но что делать, если никто не хочет его слушать? Пришел только один зритель.
Много личного у оппозиционера Петрика и к городским властям, поэтому его видеоролики не стоит толковать однозначно. Меж тем краевед написал заявление в прокуратуру и отправил вопросы президенту.
Сейчас в ЦРБ обстановка, как в гетто. Библиотекарям запрещено давать комментарии прессе. Все ждут серьезных административных мер.
«КНИГИ ЖИВУТ ВЕЧНО»
Ефим Беренштейн, культуролог
– Я считаю, жечь книги – это кощунство. Книги живут вечно. Все равно люди возвращаются к одним и тем же книгам – идеологически правильным или нет. Римляне в свое время сожгли Александрийскую библиотеку, и сегодня мы ничего не знаем об истории Древнего Египта, можем только гадать и предполагать.
Другое дело – книг издано действительно много, среди них есть глупые и лживые. Но даже глупая книга – кусок истории. Значит, была такая историческая ситуация, что родилась эта книга.
С сожжением книг у меня две ассоциации – инквизиция и нацизм. Сейчас мы сжигаем книги – что дальше? Любая, даже списанная книга – это живое слово. Если все-таки надо утилизировать книги, макулатура – более гуманный способ. Это другая жизнь той же бумаги.
БЕДА ЧЕТВЕРТАЯ. НИКТО НЕ ЗНАЕТ, КУДА ДЕВАТЬ КНИГИ
Это беда всей современной России, особенно окраинной ее части. Книги стареют и копятся годами. Одни везут их в нерезиновый «Букинист», другие вывозят на помойку, третьи несут в библиотеку: мол, там все сгодится.
По инструкции министра культуры Мединского, если литература издана 15 лет назад и не пользуется спросом 5 лет, ее можно отправлять в обменные фонды, на вторсырье, безвозмездно передавать или «утилизировать на месте».
Пункты приема макулатуры, в отличие от СССР, в современной России не развиты. Их сложно найти даже в крупных городах. Хотя макулатура нужна промышленникам:
– Все больше предприятий уходит от целлюлозы на макулатуру. Это безопаснее с экологической точки зрения, – поясняет Галина Скопцова, специалист по связям с общественностью Каменской целлюлозно-бумажной фабрики в Кувшинове. – На тонну бумаги требуется тонна сто макулатуры. Отсутствие пунктов приема – это серьезный вопрос федерального уровня.
Поэтому книги остается либо не трогать, либо вывозить на помойку, либо «утилизировать на месте», то есть сжечь в присутствии свидетелей.
– 7 лет назад мы уже сделали грех – отвезли книги на свалку, потому что наше горпо перестало макулатуру принимать, – признается Нина Лебедева. – Нам за это стыдно, куча книг лежит на земле. Жечь в баке около библиотеки? К нам бы тут же приехали пожарные…
– Мы греха не совершали, – считают библиотекари. – Единственное – проморгали новую инструкцию Мединского: не перечеркнули печати на книгах, не отправили комиссию следить за утилизацией… Только что некрасиво это, особенно в Год культуры.
Любовь КУКУШКИНА
0
