ЖИТЕЛИ КАЛИНИНСКОГО РАЙОНА ГОТОВЯТСЯ ПЕРЕКРЫТЬ БОЛЬШАК
Участковая больница в селе Пушкино — гордость Верхневолжского сельского поселения Калининского района. Грамотный и дружный коллектив, крепкое здание после капитального ремонта, культ не денег, а пациентов — у больницы есть все козыри для успешной и полноценной работы. Вместо этого круглосуточный стационар при больнице закрыли. Для местных жителей это стало катастрофой похлеще цунами.
— В этой больнице, дочка, я победила два инсульта, — докладывает мне соседка по автобусу, шустрая старушка в коричневом пуховом платке. Она относится к другому врачебному участку, но едет на капельницы в Пушкино, так как «все знают, что там лучше».
— При царе стояла, при коммунистах стояла, после войны восстановили, — рассуждает её супруг, поблескивая стальными коронками. — А сейчас кому помешала?
Официальная причина закрытия стационара — невозможность продлить срок действия лицензии из-за несоответствия пищеблока и отсутствия врача для ночного дежурства. Впрочем, все опрошенные в один голос заявляют, что это всего лишь повод, прицепка. Сельская больница, как и многие её товарки, попала под процесс «оптимизации». Это слово, синоним рубки с плеча и бездумного развала традиций, в кошмарах снится всем работникам бюджетных сфер. Однако на селе государство экономит с особым усердием.
С июля 2010 года круглосуточный стационар был прикрыт временно. Но 1 апреля 2011 глава района Елена Абрамова, подчищая хвосты перед уходом с должности, подписала указ об его окончательном закрытии. От Пушкинской больницы остались амбулатория, она работает с восьми утра до двух часов дня, и дневной стационар с 8 до 10. Здесь по-прежнему можно сдавать анализы, ставить капельницы, ходить на прогревание, однако о полноценном комплексном лечении уже речи не идёт. Тем не менее, перед больницей выстраиваются длинные очереди.
— Люди уже все ручки оторвали! — жалуются медсестры.
Дневной стационар не спасает население. Очень много больных поступает во второй половине дня. А если учесть, что больница находится на трассе, где почти ежедневно случаются аварии, а «скорая» из города, бывает, едет чуть ли не сутки, шансы на спасение у многих людей сократились.
— Нас упрекают в нерентабельности. Однако для «рентабельности» требуется 600-800 коек, тогда все сельские больницы придется закрыть, — объясняет пушкинский главврач Константин Поляков. — Сейчас модно строить крупные медицинские центры, но не каждый до них доедет. А врачебная помощь нужна всем. Радиус обслуживания нашей больницы — 45 километров, это 82 деревни.
Теперь бывших «пушкинских» пациентов направляют на стационарное лечение в Калининскую ЦРБ, в посёлок Химинститута. Для пожилого населения, а его основная масса, это далеко и неудобно. Для такого путешествия не у всех хватает здоровья и финансов. К тому же ЦРКБ перегружена, там часто не хватает мест, и койки громоздятся прямо в коридорах. Случается и так, что пациентам отказывают в госпитализации, не объясняя причин.
Пушкинская больница — это два просторных деревянных здания. Здесь уютно и комфортно, а для села просто шик: холодная и горячая вода, обитые пластиком стены, новенькие евроокна, ни пылинки, и во всём чувствуется заботливая хозяйская рука.
— Я переехала в Пушкино шесть лет назад. Думала, что в деревенской больнице будет грязно и расхлябанно, — откровенничает фельдшер Вера Менчак. — Но наш врач требует стерильности, и мы привыкли её соблюдать.
Едва пронёсся слух о визите журналиста, в кабинет главного врача набились обеспокоённые медработники и смятенные пациенты. Образовался целый консилиум — причём в роли тяжелобольного оказалась сама больница.
— Это же преступление против народа! — кипятится мужчина в растянутом черном свитере, бывший фермер Александр Михайлович, после каждого слова вворачивая остренькое словцо. — В Пушкине уже закрыли аптеку, детсад, последний совхоз обанкротился… Мы скоро выйдем на большак с плакатами!
Народ особенно возмущён тем фактом, что пропадает больница «как игрушечка», чистая и красивая, после недавнего капремонта, в котором участвовало чуть ли не всё село.
— Раньше никаких условий не было, и туалет был на улице, а люди сюда толпами шли, — вспоминает пенсионерка Наталья Жукова.- В ЦРКБ к нам нет должного внимания со стороны персонала. А здесь скажешь «Ой!» — и к тебе бегут.
— Говорят, что лечит сама койка. Десять дней полежал в больнице — поправил здоровье, — скромно добавляет водитель местной «скорой» Геннадий Иванович. — После того же прогревания нужно не по холоду домой тащиться, а в коечку, под одеяло.
Я никогда не встречала людей, с такой нежностью рассуждающих о больничных койках. И это самый главный аргумент против закрытия пушкинского стационара.
Геннадий Громов, депутат районного собрания депутатов, в пиджаке соломенного цвета, с пытливым взглядом и чеканной речью, резюмирует:
— Это медленный уверенный развал здравоохранения.
И с ним трудно не согласиться.
Закрытие стационара уже привело к печальным последствиям. Недавно в Дуденцах от печного угара погибли трое молодых людей. Одного из них можно было спасти — если бы его повезли поближе — не в город, а в Пушкинскую больницу. Стационар был тем перевалочным пунктом, где оказывалась неотложная помощь до приезда бригады из ЦРКБ. Сейчас такой возможности нет.
Больше всего в этой ситуации пострадали пенсионеры — наименее мобильная и наиболее консервативная часть населения.
— 40-50 лет нами попользовались и бросили, как собак, умирать, — с напором произносит бывшая учительница Клавдия Балашова, бледная, в длинной черной шубе, с тяжелой палкой. — Богатым сейчас доступна любая поликлиника. А мы таблетки покупаем самые дешевые…
В Пушкинской больнице Константин Поляков работает с 1974 года. Своей квартиры у него нет. Он живёт тут же, в больнице — в кабинете стоит кушетка, накрытая пледом, и телевизор. Во время моего посещения у Полякова сломана нога, но он продолжает принимать больных. Сейчас он растерян — так бывает, когда честный человек сталкивается с нелогичностью и несправедливостью системы. Потому что до закрытия стационара всё устраивало и пациентов, и врачей ЦРКБ, на плечи которых сейчас легла дополнительная нагрузка.
— Сейчас для каждой должности требуется отдельный сертификат, — Константин Борисович объясняет «официальные» причины закрытия больницы. — Я могу быть, например, руководителем и терапевтом, но сертификат врача ночного стационара мне уже не выдадут. Хотя у нас есть возможность принимать больных круглыми сутками, и так и было много лет.
Важные дяди «сверху», как всегда, не учли человеческий фактор. Сельской больнице сложно найти второго врача: здесь низкая зарплата и суровые условия. И здесь надо жить по непривычным принципам — всё для других, а не для себя. В наше время таких альтруистов мало. Вторая причина — в пищеблоке не хватает помещений — людям кажется уж слишком нелепой, так как ещё год назад приезжую СЭС все показатели устраивали.
Сейчас здравоохранение на Пушкинском участке держится благодаря энтузиазму медработников. Официально они должны трудиться только днём, но первому звонку срываются с места в любое время суток. Сострадание, клятва Гиппократа, любовь к ближнему для них не пустые слова, а норма жизни.
— Недавно мы ездили в деревню Ремязино, это 4 часа в один конец, — рассказывает Вера Менчак. — Кругом грязь, разводы снежные, на снегу волчьи и кабаньи следы. На второй день возили туда аппарат ЭКГ и капельницы, и все это два километра по снегу тащили на себе. Из-за отсутствия стационара мы можем оказать только разовую помощь, приходится устраивать больницу «на дому».
Медсестра Валентина Анатольевна Жукова успевает помочь каждому.
Главврач Константин Борисович, когда кочегар Леша запьёт, накидывает грязный халат и идёт топить помещения, иногда на всю ночь. Он очень переживает, что больница находится на твёрдом топливе, а для проведения газа не хватает всего лишь 150 метров трубы. Кроме всего прочего он выполняет обязанности сантехника, электрика и плотника.
Благодарные пациенты тоже всегда рады помочь. Депутат Геннадий Громов ремонтирует больничные машины, а бывший фермер Александр Михайлович подвозит на своём тракторе дрова. Водитель Геннадий Иванович — инвалид с больным позвоночником — таскает тяжёлых больных на носилках. К слову, его зарплата — 3000 рублей. Но все эти люди готовы работать хоть за копейки, только бы сохранить больницу. Качественное медицинское обслуживание — один из важных факторов, который удерживает людей на этой земле и который делает их жизнь более достойной. Не стоит село без праведника — а без больницы и подавно.
Любовь КУКУШКИНА
0
