Тверь. Год 2050-й
Футуролог Артем Желтов – о новых войнах, новых болезнях и новых возможностях
Эксперт группы «Конструирование будущего» из Санкт-Петербурга Артем Желтов делает социально-экономические прогнозы на 15-20 лет под задачи государства и крупных компаний. «На что делать ставку, на какое будущее работать?» – на этот вопрос он отвечал в форме лекции в декабре 2014 года. В первом номере 2015-го «Караван» публикует яркие цитаты из этой лекции, которые, надеемся, помогут сформировать личные и профессиональные стратегии не только на этот год, но по меньшей мере на четверть века.
Молодой лектор больше был похож на артиста, выступающего в жанре стендап: он завораживал зал своими чеканными, остроумными формулировками. О серьезных вещах говорил образно, иногда используя сленг, а когда хотел пошутить, то – чтоб можно было отделить зерна от плевел – перемещался с микрофоном в «уголок для юмора», где читал, например, следующее:
Я точно знаю наперед:
Сегодня кто-нибудь умрет.
Я знаю где, я знаю как.
Я не гадалка. Я маньяк.
В начале лекции Артем предупредил: «Если я вдруг перейду на птичий язык прогнозиста, в котором вам с непривычки понятны лишь союзы и предлоги, скажите об этом. Я исправлюсь». Лекция была афористичной – ее можно разбить на цитаты.
КУДА ДЕНУТСЯ БОМЖИ В ГОРОДЕ БУДУЩЕГО
Зачем заниматься прогнозированием будущего? Может показаться, что это очень красиво, но не очень полезно. Как танцы лошадей. Но возникают ситуации, когда будущее становится частью реальных управленческих и личных стратегий.
Знаете, любимый слоган прогнозистов звучит так: «Будущее – это дефицитный ресурс».
Крайне невелико число стран, которые обладают детально прорисованными сценариями будущего. Мощнейшая школа прогнозирования создана в США, можно также отметить Великобританию, Германию, Голландию.
Есть своя школа и в России. Но если вам начинают говорить, что «вот мы, еще в XIX веке…» Ровно на этой фразе можно прервать докладчика. Если он собирается современное прогнозирование основывать на разработках XIX века, остается только пожелать удачи.
Еще 10 лет назад у нас не было своей школы. Сейчас Россия включилась в глобальную войну за образ будущего.
Высшим пилотажем является не столько разработать толковый прогноз, сколько вменить его окружающим, чтобы они с ним согласились. Предварительно выбрав самые интересные для себя аспекты и в них вложившись. В образы будущего инвестированы огромные деньги, поэтому будущее – это конечный, дорогостоящий, дефицитный ресурс. Это битва за большое бабло между государствами и крупными компаниями.
Будущее всегда богаче настоящего. Это настоящее плюс что-то еще, некая инновация, которая и создает ключевое отличие будущего от настоящего Например, каждая глобальная война включает в себя весь инструментарий предыдущих войн плюс что-то еще. И так далее.
Поэтому, когда перед вами рисуют фантастические картины и говорят: «В будущем все будет прекрасно», – задайте сказочнику вопрос: «А куда денутся, скажем, экологические проблемы? И, если они, неким волшебным образом, будут устранены, то какие новые экологические проблемы возникнут в результате устранения старых?»
Подскажу один полезный инструмент троллинга. Если вам рассказывают, например, про чудо-города будущего, вы можете спросить: «А где в городе будущего будут жить БОМЖИ? А если эта форма социального дна будет ликвидирована, то каким тогда будет это ДНО? А если и дна не будет, то что будет служить источником социального нагрева и откуда в людях тогда возьмется СТРЕМЛЕНИЕ к развитию?»
«Будущее не усыпано розами», – это цитата из Хайнлайна.
Приятно говорить, что солнце встает на Востоке, что развиваются информационные технологии… Но если прогнозист вступает в нетривиальность или, не дай бог, этически нагруженную сферу, то получает «полный кафтан пенистого каравая». Я заметил, как вы напряглись, когда я произнес слово «война». На самом деле мы думаем, что все будет хорошо, ведь правда?
Будущее лично вам ничем не обязано. Долгосрочным законам развития на ваши убеждения наплевать. Может быть, лет через… 30, когда ваши инвестиции будут сомасштабны глобальному тренду и вы одним движением брови сможете управлять триллионами… может быть, тогда ваши представления об идеальном смогут оказывать влияние на глобальный ландшафт.
РЕБЯТА С ПАЯЛЬНИКОМ ПРОТИВ ЯЙЦЕГОЛОВЫХ
3 года – это горизонт текущего управленческого решения, 7 лет – это нормальная реалистичная стратегия развития, 15-20 лет – это уже несколько последовательно сменяющих друг друга стратегий и целая цепочка управленческих решений. Так вот, настоящий прогноз начинается за границей второго управленческого шага и касается проблем «послезавтрашнего дня». Хорошая стратегия развития Фсегда (через букву «Ф») пишется на основе долгосрочного прогноза. Иначе непонятно, в каком контексте мы что-то пытаемся развивать.
Вы можете вспомнить анекдот Ходжи Насреддина: за вознаграждение он обещал эмиру научить ишака богословию за 20 лет. Логика Насреддина такова: за 20 лет умрут либо эмир, либо ишак, либо он сам, так что поди потом разберись.
Однако это только анекдот, а вот реальная история. «Маленькая» компания «Росатом» имеет длинную линейку продукции, включая атомные реакторы. Срок их жизни от 40 до 60 лет. Каким будет мир через полвека и какими делать атомные реакторы сейчас, чтобы они были актуальны хотя бы лет через 30? Такими же – или в два раза больше мощностью? Или маленькими? Подтачивать напильником по месту их никто не будет. А может, атомные реакторы будут в каждом городе, как местные достопримечательности: фонтаны, скульптуры и т.д.? Вы смеетесь, а у парней на кону миллиарды. Эту проблему может решить только долгосрочное прогнозирование.
Мир – инерционная штука. Есть неизбежное будущее, которое наступит, хотим мы его или нет. А есть невозможное будущее – не пробудится мифологическое чудовище Ктулху, не будет массового открытия третьего глаза, потому что в последние тысячи лет этого, по крайней мере, не происходило. Где-то между неизбежным будущим и невозможным будущим – огромное пространство для сценариев.
Ход мысли прогнозиста примерно следующий: сначала стреляем за горизонт: каким будет мир в 2035 году? Далее спрашиваем: а что такое должно было развиться, чтобы мир стал таким? Во что нужно вложиться сейчас, чтобы потом отыграть свое? Проще говоря, ты на какое будущее работать будешь?
Сейчас происходит глобальная смена социально-экономического развития, образов мышления. Пора задуматься о том, что будет за горизонтом кризиса, чтобы уже сейчас работать не на упадок, а на развитие. Хоть на какое-нибудь.
Развитие может проходить через разрушение. Изменение структуры реальности травматично. Многие помнят 90-е годы. Тогда в России появился мир, который оказался намного сложнее, чем предыдущий – но вместе с этим рухнула вся существовавшая структура образов жизни и отношений. Нет оснований считать, что наступление чаемого многими «светлого будущего» (в любой его версии) окажется менее болезненным.
Мы были свидетелями того, как произошел эволюционный технологический взрыв. Информационные технологии подмяли под себя все. Прекрасен тот человек, который предчувствовал этот всплеск и вовремя встроился в набирающую ход волну. Герои этой эпохи у всех на слуху – вспомнить хотя бы Билла Гейтса и Стива Джобса.
Ребята с паяльником дотачивают разработки яйцеголовых до продуктового уровня. С чего началось IT, каким мы его сегодня знаем? Ребята с паяльником собрали в гараже персональный компьютер. Представители IBM крутили у виска. Прошло 20 лет, и они начали говорить на равных.
Сейчас идет новая волна космической экспансии. Если ребята с паяльником получат доступ к спутникам, то кучу всего, что напридумано, они смогут заточить под потребителя. Скоро будет интересно.
Кроме «быстрых технологий», стартапов и неизбежно связанных с ними факапов, есть «медленные технологии». Это базовые направления промышленности, коммунальные сети и прочая капитальная инфраструктура и прочие неинтересные вещи, которые тем не менее составляют основу нашего мира. Расскажите горняку про инновации – посмотрим, что он вам ответит. За 30 лет там практически ничего не изменилось. Если вам удалось повысить эффективность нефтеперегонки на 2 процента – это очень зашибись.
Приятно говорить о формировании «городов будущего». Но посмотрите на перспективную схему строительства метро, и вы увидите оси, вдоль которых все будет развиваться. Вот сценарий неизбежного будущего в логике медленных технологий.
Кстати, телепортации в стиле «Сапсана» (уснул в Питере, проснулся в Москве), а равно как и непрерывная нервозная суета, создаваемая многочисленными гаджетами, породили спрос на новую медленность. Возьмите на заметку.
МАРТЫШКА И КВАНТОВАЯ ТЕЛЕПОРТАЦИЯ
Чего нет в культуре, того потом никто не вспомнит. Впервые сотовый телефон в кино убедительно показали, кажется, только режиссеры фильма «Матрица». А мобильная связь на тот момент работала уже лет 8.
Мышление не поспевает за развитиями технологий. И на этот вызов должны отвечать гуманитарии. Сейчас много говорят об искусственном интеллекте. В Японии уже создают человекоподобных роботов. Но с чего вы взяли, что искусственный интеллект будет дружественным по отношению к человеку, что он будет обладать человеческой системой ценностей?
Помните дурацкий фильм «Я, робот» по гениальным произведениям Айзека Азимова. Герой Уилла Смита говорит роботу: «Ты не можешь создать произведения искусства!» Робот спрашивает: «А ты – можешь?», после чего Уилл Смит заметно приуныл, потому что актер он того, не очень.
Именно научная фантастика рассматривает социальные практики, помещает определенные технологии в общество и смотрит, что будет происходить дальше. Например, развитие робототехники во многом определяется законами, сформулированными тем же Айзеком Азимовым.
Прежде чем роботы станут операбельны, гуманитариям предстоит проделать огромную работу. Технари займут сервисную позицию, поскольку они не понимают самой постановки вопроса. В качестве шутки, представьте себе гаражные лингвистические и этнографические лаборатории, где взламывают японских роботов и переделывают их под российские реалии.
«Эх, прогнать бы всех вас пинками в ваш какой-не-знаю год, чтобы вы объяснили там всем и каждому: будущее, о котором они так мечтают, вовсе не — повторяю: не — усыпано розами. — Он вздохнул. — Впрочем, уверен, толку от этого было бы мало».
Р. Хайнлайн. «Дверь в лето»
Два слова о чудесах. Прогнозист плохо относится к крайне невероятным событиям. И все-таки они случаются.
По всем прогнозам, над квантовой телепортацией должно быть еще 20 лет работы. Но не так давно наши соотечественники наладили квантовую телепортацию на несколько километров. Случилась глобальная инновация, а к ней никто не готов. Что с этим делать, как это использовать на практике, пока неизвестно.
Чудеса меняют сценарный ландшафт. Готовишься к одному, а выскакивает другое.
Есть два типа неожиданных событий. Первое – черный лебедь. Что-то внезапное, красивое, невероятное. Как квантовая телепортация.
Второе – белый бройлер. Такая жирная, тупая, медленной походкой, подволакивая лапу, приближающаяся БАНАЛЬНОСТЬ. Ее-то все ждут, поэтому могут и не заметить. В России таким белым бройлером является энергетическая инфраструктура, которую нужно укреплять. Проигнорировать белого бройлера – очень легко.
Регион попал в черную дыру
Есть ли будущее у Твери? И думают ли о таких материях чиновники, когда принимают сиюминутные решения?
Красноречиво на этот вопрос ответит история, связанная с урбанистом Ричардом Тибботом, президентом английской компании «Коллиерз». Несколько лет назад, при главе администрации Василии Толоко, его пригласили в качестве консультанта по разработке Концепции стратегии развития Твери.
Ричард Тиббот честно выполнил работу, однако его труд на английском языке прогнали через автопереводчик, не поняли ни слова и сочли глупостью. Ричард Тиббот вернулся в Англию не солоно хлебавши, а Василия Толоко сместили на посту главы администрации. Теперь об этом труде никто и не вспоминает. Может, достать с полки и все-таки толково перевести?
Другой пример – проект создания рекреационной зоны Большое Завидово на территории Конаковского района Тверской области. Рядом, на территории Клинского района Московской области, появляется химический завод: сброс сточных вод осуществляется в тверскую реку Дойбицу, которая протекает через село Завидово в Конаковском районе и впадает в Иваньковское водохранилище.
Мы попросили Артема Желтова прокомментировать эти коллизии:
– К сожалению, во многих регионах по-прежнему занимаются догоняющим развитием. «Главное – чтобы из крана не капало, а о будущем будем потом думать». Но это нормально. Когда из крана капает и есть нечего, о будущем как-то плохо думается.
Тем не менее интересные проекты есть. Из Екатеринбурга хотят сделать новую столицу России. Томск, в котором 30 процентов населения – студенты, превращают в университетский город, кампус университета приняли решение расположить в центре города.
Что касается Тверской области, то, боюсь, она попадает в большую сценарную черную дыру Москвы. У столицы России свои глобальные планы, и сценарии развития ближайших к ней территорий подчинены московским задачам. Тверь – старый исторический город. Если мы рассматриваем его как город для жизни, а не для работы, значит, нужно создавать комфортную среду для обитания.
Что касается коллизий между стратегиями развития разных территорий, то будущее – это прекрасный повод объединиться. Я думаю, что в случае с экологическим конфликтом на границе Тверской и Московской областей никто никому не хотел зла, просто не был в курсе. Совместное обсуждение долгосрочного развития, прогнозирование общего будущего, создает отличный повод для разговора.
ГЕЙМЕР СТАНЕТ ПРЕЗИДЕНТОМ
Один из самых интересных трендов – неутилитарная занятость. Раньше люди вставали в пять утра, кормили скотину, работали в поле, наводили порядок дома, готовили еду, отсыпались – и окей, снова подъем в пять утра. Потом индустриальный период – регулярная работа с 9 до 6, зато появилось понятие «свободного времени» и досуга. Сейчас досуга гораздо больше.
Помимо официальной работы, за которую человек получает стабильную зарплату, он может заниматься чем-то не менее квалифицированным. Например, стало модным фотографировать свадьбы. Отснял пяток свадеб – и как раз заработал себе на месяц. Появляется возможность выбора, чем заниматься (последствия, конечно же, за свой счет), и в социальной сфере происходят трансформации.
В Корее проводился чемпионат по «Старкрафту». Предложили бесплатное участие для наших соотечественников, преуспевших в онлайн-игре. Сказали, билет, проживание оплатят. Никто не поехал. Оказалось, это не мальчишки, а взрослые дядьки, нашедшие себя в жизни. И как теперь относиться, например, к человеку, который днем менеджер средней руки, а вечером он в Eve Online заправляет флотами и обладает высочайшей управленческой компетенцией? Кстати, в Питере уже пошли прецеденты, когда работники в резюме отмечают успехи в области онлайн-игр.
Это можно назвать революцией мятых воротничков. Это люди свободных профессий, которые носят свободную одежду. Культ неутилитарного может сильно изменить в мир. В городе появятся объекты для ничегонеделания: только когда я ничего не делаю, я могу творчески мыслить. В медицине возникнет направление «творческая терапия», где будут использоваться понятия «творческая гигиена», «творческая диета», «творческая импотенция» и т.д.
До России это пока не дошло, но люди в Европе уходят на пенсию и только тут начинают заниматься тем, что им действительно интересно: фиксируется рост серьезных научных работ, авторам которых – мягко скажем, за 60.
Невольно начинаешь внимательно относиться к принципиально неутилитарному, бесполезному знанию. Представьте себе человека, который изучал древние, желательно вымершие, языки, постигал межзвездную астрономию, матлингвистику, академическую живопись и иные, предельно бесполезные с точки зрения личного успеха вещи, причем такие области, где простое понимание отказывает. Представьте себе человека, который всем этим владеет, как он будет оценивать наши проблемы и какие уникальные решения находить для их устранения. Он сам по себе будет уникальной и дорогостоящей разработкой, прекрасной по своей интеллектуальной сущности.
Моя лекция – это как раз пример абсолютно бесполезного знания. Надеюсь, кому-то из вас оно окажется полезным.
Дмитрий КОЧЕТКОВ
0
