О болевых точках тверского здравоохранения рассказывает Татьяна Гагкаева, депутат Заксобрания Тверской области:
– Самый острый вопрос для нас сегодня – это капитальный ремонт и строительство учреждений здравоохранения. Часто проекты выходят за рамки сметы и реализуются совсем не так, как предполагалось.
На повестке дня – здание детской поликлиники в Ржеве. По смете были заявлены немецкие лифты, но почему-то пришли турецкие. Они не подходят по размерам. Открытие поликлиники (оно должно было случиться в 2014-м) опять откладывается.
Другой пример – детская поликлиника №1 горбольницы №6. Там срочно требуется капитальный ремонт. Проектная документация есть, но ее не ставят в план ремонта.
В сосудистом центре при 6-й больнице рабочие сбивали сосульки, на крышу упала люлька – опять же нужен срочный ремонт.
В тверском областном онкодиспансере ремонт провели, а на благоустройство территории денег не хватило, хотя в смете они были заложены. Поликлиника в Южном «заморожена» на стадии строительства…
Я к чему все это говорю? Непонятно, как при министре Елене Жидковой составлялся план ремонта медучреждений. Где планы ремонта и реконструкции? Мы, члены Комитета по социальной политике ЗС, не можем их «выбить» из министерства. Зам по строительству Беляев лишь повторяет: «Мы составили», но документов не предоставляет.
Из-за всего этого сумбура раздувается смета, появляются новые безумные траты, и областному бюджету приходится «раскошеливаться»…
Елена Жидкова только в декабре написала заявление об уходе. Почти год и.о. министра Татьяна Соцкая отвечала за ее недоработки.
Вторая больная тема – это реорганизация «Скорой помощи», которая, по приказу Минздрава РФ, должна начаться с 1 января 2015 года. Раньше все машины «Скорой» входили в МУП «Медтранс». По новым правилам, транспорт должен быть подведомствен областному минздраву. МУП распустили, все машины передали на тверскую «Станцию скорой помощи» под руководством Андрея Громова. А грузовики, которые перевозят белье, одежду, анализы, передали городским больницам. В основном это был просто хлам, который главврачи отказывались принимать.
При этом с 1 января 2015 «Скорая помощь» делится на «скорую» и «неотложку». «Скорые» подведомственны «Станции скорой помощи», а «неотложную помощь» следует организовать при горбольницах. Ни машин, ни бригад больницам не предоставили. Их надо закупать, нанимать водителей, обеспечить гаражи. На все это нет денег!
Главврачи и минздрав пытаются достать средства через ФОМС – но пока вопрос открыт.
При этом надо создать в Твери единую диспетчерскую службу, которая будет принимать звонки и распределять машины – куда едет «скорая», а куда «неотложка». Как это понять? Нам, депутатам, никто не может объяснить. Если сажать в диспетчерскую врача, который может по симптомам определить диагноз – ему, опять же, надо платить.
На наш взгляд, было бы удобнее, если бы бригады «Скорой помощи» работали по географическому принципу. Например, при 7-й больнице – Заволжская подстанция скорой помощи, при 1-й больнице – подстанция скорой помощи на Кайкова и т.д.
Тверскому здравоохранению катастрофически не хватает двух вещей: денег и системного подхода. Пока мы тему со «Скорыми» заморозили до февраля, они работают по старым правилам. Но уже к апрелю надо отчитаться, как прошла реорганизация.
Любовь КУКУШКИНА
0
