В тверских кинотеатрах идет показ фильма «Левиафан» Андрея Звягинцева. Эта картина подняла настоящий шторм в среде российской интеллигенции. А что думают об этом фильме тверские деятели? Вот запись из блога главного редактора журнала «Умное производство» Геннадия КЛИМОВА
– Посмотрел в кинотеатре «Звезда» в Твери «Левиафан». Не очень понимаю, из-за чего либеральная и ура-патриотическая общественность подняла такой хай вокруг фильма.
По сути, классический американский сюжет. Злой мэр маленького города намерился выселить из красивого светлого дома на берегу океана семью, состоящую из отца, сына-подростка и любимой новой жены отца. Злому мэру этот участок понадобился, чтобы построить церковь в угоду «главпопу» из области, который его «крышует». При этом, как свойственно бывшим советским людям, этот мэр намерен «скрысятничать» и заплатить семье, которая, собственно, готова выехать, за дом не 3 миллиона, как положено, а 600 тыс. рублей. В фильме присутствует весь набор современной российской провинции: гнусный глава, продажные прокуроры, менты и судьи.
В реальности сегодня в провинциальной России творятся куда более страшные вещи. Поезжайте 200 км от Кремля, в Оленинский район Тверской области. Левиафан там беспощаднее и глупее. Оленинский левиафан – настоящая тюрьма строгого режима. Местный глава Дубов рулит администрацией, а его жена заведует городской думой, которая контролирует администрацию, а также районной «Единой Россией». Семейный подряд!
Оленинский левиафан без души. Слово сказал поперек – на тебя тут же вылили в местной прессе и соцсетях ведро помоев, прилепили, как еврею в фашисткой Германии прилепили желтую звезду Давида, ярлык врага народа. После этого от тебя шарахаются односельчане, и ты вылетел с работы, твоих детей выкинули из школы и детсада. И скажи спасибо, что не арестовали. Это длится уже почти двадцать лет.
На недавнем семинаре для губернаторов и муниципальных глав Владимир Путин и Сергей Иванов призывали местных начальников жить скромнее и исключить аффилированность разного рода родственников к государственным и муниципальным подрядам. А Оленинский случай, где власть узурпирована одной семьей, под это не подходит? Ладно, местный прокурор, который под пятой своего левиафана… А куда смотрит прокурор Тверской области Вячеслав Росинский? Круговая порука? Или Левиафан сильнее самого Путина?
В американском кино семья главного героя сплотилась бы и начала бы войну с мафией. И обязательно бы победила. Но в России даже в кино, наоборот, зло всегда побеждает. Причем часто это зло маскируется под добро. Дом главного героя сломали. На его месте построили православный храм, в котором с одухотворенным лицом стоял счастливый глава с женой в норковой шубе и прочие местные православные и патриотичные, которые за «крымнаш» и против «европейских ценностей».
Это фильм про нашу жизнь. Такие же судьи живут на полпути из Москвы в Питер, например, в Осташкове на озере Селигер, где судили московского художника Илью Фарбера, или в Бежецке, где судили в больничной палате Михаила Шибанова. Тот, кто знает, как на самом деле устроена «вертикаль» в российской глубинке и как устроена изнутри РПЦ, стремительно сливающаяся в экстазе с самыми темными мракобесами государственной машины, вам скажет, что фильм приукрашивает действительность. В России сегодня тьма темнее.
Страна, в которой у правящего класса и 84% населения в душе нет Бога, перспектив не имеет. Никаких. Одна надежда на тех, кого называют сегодня «пятой колонной» и тех немногих истинно православных, которые истово молятся в дальнем углу, прося прощения.
Комментарии из соцсетей:
Павел ПАРАМОНОВ, тверской девелопер:
– Моя жена не хочет смотреть. Она понимает, что там правда, но нет сил смотреть правде в лицо. И так каждый из нас сталкивается с Левиафаном постоянно.
Я не смотрел, но обязательно схожу. Возможно, это форма мазохизма, но, мне кажется, что испытание нравственной боли необходимо, чтобы малая толика человечности внутри меня не исчезала под гнетом ежедневных мелких и больших проблем. Дело вообще не в государственной машине как таковой, а в способности сострадать. Я думаю, настоящее сострадание – это наша форма выживания. Не только России, но всего мира. Достоевский уже все написал. Звягинцев в меру своего таланта пытается сказать то же.
0
