Политзэк из Калинина, которого очень уважал Солженицын
30 октября Россия и весь мир чтит память жертв политических репрессий. 29 октября проходит «Возвращение имен» – гражданская акция публичного чтения имен жертв политического террора в СССР. В эти же дни подобные акции проходят во многих городах России и мира. Эпидемиологическая обстановка такова, что провести такие акции в реальном времени затруднительно и небезопасно, по-этому все будет проходить онлайн. Но в обычном режиме пройдет 30 октября в Твери «Молитва памяти». Имена репрессированных будут читать на Тверской площади у фонтана, в горсаду у стелы Михаила Тверского и на улице Трехсвятской (где здание Сбербанка). К акции можно будет присоединиться с 15:00 до 19:00.
А сегодня мы расскажем об одном из последних героев ГУЛАГа. Наш постоянный автор Сергей Глушков, один из основателей тверского «Мемориала», вспоминает своего товарища.
Политзэк «призыва 1980 года»
Никто из известных мне жителей Твери не связан так плотно, как Иосиф Дядькин, с 30 октября – неформально именуемым днем политзэка. Политзэк «призыва 1980 года» Дядькин отбыл максимально положенный по вполне политической статье 190 «прим.» трехлетний срок. Иосиф, бывший в молодости, по собственному его признанию, сталинистом, захотел познать степень своего заблуждения тем способом, который для человека точного знания был самым естественным. И начал он с того, что создал методику, при помощи которой, используя только открытые демографические источники, оказалось возможным подсчитать неестественную, то есть порожденную насильственными действиями государства, убыль населения практически за все годы существования советской власти.
Результаты его подсчетов были настолько убедительны, что власть должна была ощутить свою обреченность. Иосиф как-то сказал, что в своих подсчетах он отталкивался от принципа презумпции невиновности власти и потому брал минимальные цифры человеческих потерь от ее действий. Тем не менее результаты получились ошеломляющие – и арифметически ясные.
В свете этих цифр осуждение Иосифа «за клевету» выглядело предсмертной судорогой системы.
О Дядькине я услышал тогда же, в 1980-м. Общие знакомые были как среди диссидентов, так и среди геологов, каковым в ту пору был и я. Основной же моей специальностью была вечная мерзлота, в зоне которой я провел начало 1980-х годов. Так что познакомился я с Иосифом только в 1984 году, вернувшись в Калинин, где к тому времени собралась хорошая диссидентская компания. Самой заметной фигурой в ней был Сергей Адамович Ковалев – близкий друг Иосифа Дядькина, сосланный к нам после отбытия семилетнего срока за правозащитную деятельность. С ним Иосиф познакомил меня в бане-сауне на улице Спартака: там можно было, собравшись небольшой компанией, говорить, не опасаясь прослушки.
А десять лет спустя уже Иосиф просил меня напомнить о нем одному человеку. Этим человеком был Александр Солженицын, в сентябре 1996 года посетивший несколько малых городов вокруг Твери и, конечно, саму Тверь. Я был включен в группу сопровождавших писателя журналистов и при первой возможности спросил Александра Исаевича, найдет ли он время для встречи с Иосифом Дядькиным. Надо было видеть, как оживился и даже взволновался нобелевский лауреат, услышав это имя! Он сказал, что книга Дядькина, попавшая на Запад вскоре после высылки самого Солженицына, а точнее математические выкладки, на которых она была основана, очень помогли убедить тамошнюю общественность в том, что «Архипелаг ГУЛАГ» не художественный вымысел.
Осенью 1991 года Дядькин оказался востребованным именно как бывший зэк. В ту пору волна протестов охватила многие места лишения свободы, из-за недостаточного финансирования которых осужденных и подследственных лишали нормальных условий существования. Вот тогда-то Дядькин, умевший говорить с зэками, но при этом бывший строгим законником по убеждению, оказался незаменим в качестве посредника. Его пригласили сначала в колонию строгого режима № 10, а потом и в Тверское СИЗО. Дядькин настоял, чтобы пригласили и меня, как «мемориальца», но более рассчитывая на мое журналистское перо. Для Иосифа в этих посещениях открылось нечто новое: когда мы, например, услышали, что администрация колонии поддерживает большую часть требований заключенных, которые, как уже говорилось, были вызваны недостаточным финансированием. В прежние времена такая солидарность сидельцев и их стражей была немыслима.
Показательна и история включения Дядькина в 1997 году в Общественный совет по правам человека при губернаторе Тверской области в качестве заместителя председателя. Во главе совета оказалась чиновница, не имевшая никакого отношения к правозащите и невзлюбившая Иосифа Дядькина именно потому, что он, в отличие от нее, был широко известен и как правозащитник, и просто как человек, в нравственных качествах которого никто не сомневался. Никакой серьезной деятельности под ее руководством совет не вел, и все попытки Дядькина придать этому органу какой-то смысл вязли в казуистических ухищрениях этой дамы.
Примерно через год, осенью 1998 года, Иосиф подошел к своему 70-летнему рубежу. Он, разумеется, и не подумал, как это уже становилось принятым, хлопотать о каких-то наградах и особом чествовании его в связи с юбилеем. Юбилей было решено отметить в хорошо известной еще по «неформальным» временам «горнице». В этом небольшом и уютном зальчике городской библиотеки имени Герцена собрались главным образом друзья и соратники Иосифа по демократическому и правозащитному движению. Губернатор Платов был, как говорится, в курсе, но никакого официального приветствия, а тем паче награждения юбиляра не последовало.
Знавшим Иосифа было ясно, что ни в чем таком он совершенно не нуждался и вообще терпеть не мог всякий официоз. Тем не менее уклончивая позиция областной власти, считавшейся (или еще хотевшей считаться) демократической, многих покоробила.
Причастность к точным наукам не мешала Дядькину оставаться идеалистом. Помню, как он в самый разгар ельцинского правления уверял меня, что при всех издержках демократия приносит свои плоды – люди, дескать, не умеют их ценить, поскольку забыли нищету сталинской и вообще советской эпохи. Ему хотелось думать, что происходившее в 1990-е – это лишь болезни роста. Люди просто не научились пользоваться дарами демократии, правильно реализовывать свои избирательные и вообще защищаемые законом права. Он считал, что надо их воспитывать и добиваться того, чтобы во власть шли достойные и честные люди…
В нынешней России, где все привычные демократам старой закалки ценности планомерно заменялись имитационными подделками, Дядькину все труднее становилось понимать, к чему идет страна. Иосиф Гецелевич Дядькин умер 8 марта 2015 года, на 87-м году жизни. Уход известного в России и за ее пределами правозащитника не вызвал никакого отклика со стороны тверских властей.
Подписывайтесь на наш канал в «Яндекс. Дзен» и заходите на сайт газеты «Караван. Ярмарка», где вы найдёте не только самые свежие новости и самую качественную авторскую аналитику, но и тысячи объявлений.
0
