Максим Шевченко – телеведущий и публицист, который имеет свой взгляд на развитие России, ее духовную и этическую сущность. Он последовательно придерживается левых взглядов, но при этом является глубоко православным человеком. На прошлой неделе Максим Шевченко побывал с открытой лекцией в Твери. Как он оценивает сегодняшнюю ситуацию в России? Есть ли пути выживания для российской глубинки и малых городов? Зачем затеяна эта гонка с поправками в Конституцию?
– Максим, вы упомянули, что Тверская область вам не чужая, что вы часто здесь бывали. Можете сравнить, что было и что стало с нашим регионом?
– С Тверью меня связывает моя юность, мои друзья родом из Тверской области, из Рамешковского района, сейчас разоренного и опустошенного. В 80-е годы я часто бывал в Андреапольском районе, который сейчас тоже разорен и зарос лесом, как и вся наша родина.
Социально-экономическое и культурное пространство жизни русского народа уничтожено. Местности, которые еще недавно изобиловали достойными колхозами и совхозами, моногородами с востребованным производством, опустели. На лекции присутствовал мой товарищ Николай, он родом из деревни Летнево Рамешковского района, это рядом с Застолбьем. В 80-е годы там жило несколько сотен человек, было много молодежи, которая училась в Калинине. Сегодня этого ничего нет.
– Как вы оцениваете стягивание всей страны в Москву? Можно ли вообще остановить отток людей из сельской местности и малых городов России?
– Во Владимирской области, где я возглавляю фракцию КПРФ Законодательного Собрания, пустеют древние города, например Вязники, где 200 лет назад возникло ткацкое производство. Города и села запустели. Они стоят в развалинах, и население живет тем, что ездит на работу в огромную жирную 25-миллионную Москву, которая налилась кровью народа, впитала в себя как губка людей со всей разоренной России. Нам говорят, что это нормальная ситуация. Мол, модернизация, развитие, город побеждает деревню.
Но что-то я езжу по Европе, по Италии, Испании, Франции, по маленьким городкам, и вижу, что Париж не побеждает маленькие города. Я спрашиваю мэра одного из них: «За счет чего вы тут живете?» Ответ: «Нас правительство дотирует специально, чтобы мы тут жили и работали, у нас есть сельское хозяйство, сыр, колбаса и вино местного производства, гостиница. У нас есть свой представитель в парламенте Франции, мы выбираем мэра, утверждаем бюджет города». Так обстоит дело по всей Европе. А в России народ молчит и уезжает в Москву.
Путин говорит «Мы опираемся на русский народ». Ребята, чем больше вы на нас опираетесь, тем меньше нас становится, тем меньше пространство нашей жизни, меньше молодежи, меньше детей, тем гуще леса на месте сел и городов. Исчезло пространство промышленной и экономической жизни, которое создавалось на протяжении поколений.
Это процесс злонамеренный, задачей которого было уничтожение воли народа, захват территории страны и превращение ее в сырьевой придаток высокоразвитых стран. Вот я читал труды академика Бориса Рыбакова про древних славян. Чем они торговали? Пенькой, медом, шкурами, рабами, золотом. Сегодня чем торгуем? Нефть и газ – та же самая пенька и мед. Шкурки? На месте опустевших сел и деревень устроят вольерную охоту, закон о которой принят Госдумой на прошлой неделе. Помню, в Андреапольском районе было большое село Любино, там жило человек 600. Зверья там было много даже в 80-е. Волки, медведи, кабаны… А людей уже почти нет. Теперь богатеи будут покупать в тех краях тысячи гектаров леса и поля, огораживать их вольерами, запускать зверей и приезжать их истреблять за деньги.
Рабы? Сегодня любой образованный студент или выпускник старается выехать в Европу, где даже стипендия не меньше минимальной зарплаты. Я вот предлагал сейчас, когда поправки в Конституцию обсуждались, внести положение, чтобы студентам платили стипендию не меньше нижнего порога заработной платы. Но к этому предложению не прислушались. Сейчас студентам платят просто издевательские стипендии. Что это, как не торговля рабами?
Раньше через Русь шло арабское золото. А сейчас это финансовые рынки, высоченная банковская ставка, огромная ипотека, процент по которой превосходит разумение. Со времен, описываемых академиком Рыбаковым, ничего не изменилось. Русские по-прежнему проживают в национальном унижении.
– Какой, по-вашему, может быть выход из этого состояния?
– Я хорошо знаю самосознание народов Кавказа, народов Поволжья, Сибири, я там много работал, у меня хорошие отношения с тамошней интеллигенцией. Почему они живут по-другому? У нас принято считать, что им государство дает больше, чем русским территориям. Нет, это не так.
В Пензенской области есть крупнейшее в Европе татарское село Средний Елюзань. Неподалеку от него я снял фильм про древнее старообрядческое село Поим, которое было центром беспоповского старообрядчества Поволжья. В советское время там жило 10 тыс. человек, была больница, роддом. Сейчас там население две с половиной тысячи человек. Причем народ с крепкими старообрядческими корнями, малопьющий – не водка виной тому, что население так уменьшилось. И рядом татарское село Средний Елюзань: 15 тысяч населения, позитивная рождаемость, двухэтажные каменные дома. Это богатый мясной кооператив, торгуют кониной даже в Татарстан. Я сразу заподозрил какой-то секрет. Местные жители сказали мне: «Мы у государства денег в долг не берем, платим ему налоги, служим в армии, и все. У нас есть беспроцентная ссуда для своих, касса взаимопомощи. Если кому-то надо начать свой бизнес, отправить ребенка учиться, дом построить – даем деньги в рассрочку. Никто никогда не подвел, возвращают вовремя».
Тайна заключается в словах «мы рассчитываем только на себя», а к государству сформировано отношение, как к опасной группировке, с которой лучше не иметь дело. Александр Пыжиков, историк старообрядчества, описывал становление русского старообрядческого предпринимательства в 18-м веке как альтернативную государству финансово-экономическую систему. Государство выкачивало все из крестьян. Но крестьяне создали свои кассы взаимопомощи. В 40-х годах 19-го века царская власть вдруг заметила, что богатые купцы-староверы с Рогожской заставы делают своими наследниками не родственников, а посторонних людей. Это были общинные деньги, и наиболее достойного из общины ставили распоряжаться этими деньгами. При Александре II издали указ о запрете наследования не по родственной линии. Так возникли знаменитые старообрядческие купеческие фамилии, общинный капитал легализовался.
Вот и выход: рассчитывать на свои силы, на свою взаимовыручку.
– Что вы думаете о внезапно затеянных поправках в Конституцию? Зачем это делать именно сейчас? Как поступить гражданам, у которых возникают сильные сомнения по поводу предстоящего голосования?
– Наш уникальный русский цивилизационный путь мы просто отдали жуликам и ворам. Современные конституционные поправки являются апофеозом этого обмана. Вы только вдумайтесь в формулировки! Дети у них «государственное достояние». Тем временем во Владимирской области во всемирно известном курортном Суздале закрыли акушерско-гинекологическое отделение, и беременных женщин везут во Владимир по отвратительным дорогам. Назовите в Тверской области хоть одну детскую больницу, которая бы хоть чему-то соответствовала? С какой стати мой сын должен быть их достоянием, записаться в их рабы?
Мы оказались в ситуации, в которой нас лишили прошлого, настоящего и будущего. Нет почвы под нашими ногами. Хватит быть лохами. Помните «Программу 2020», о которой много говорили во время президентства Дмитрия Медведева? Давайте спросим с партии «Единая Россия», которую он до сих пор возглавляет, ее выполнение. 2020 год наступил. Ваша зарплата сейчас должна быть около 2000 долларов, по всей стране должны быть построены новые и отремонтированы старые больницы. И так далее.
Поэтому когда будут выборы, в 2020-м ли году, в 2021-м – ни голоса им. Не знаю, как вести себя на голосовании по Конституции. Если саботировать молча, то ваш голос просто запишут в свою пользу. Наверное, надо обозначить свою позицию в социальных сетях. «Я такой-то не голосую за эти поправки». Только так.
Лекция Максима Шевченко в Твери состоялась накануне обрушения цен на нефть и курса рубля. И вот как он прокомментировал происходящее в понедельник, 9 марта:
– Обрушение цен на нефть и, как следствие, искусственное обвальное падение рубля, организованное ближайшим путинским окружением, поражает цинизмом и пренебрежением по отношению к населению. Как рассказал пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев, это было сделано в превентивных целях борьбы за глобальный рынок, желания уничтожить (сделать нерентабельной) американскую добычу сланцевой нефти. То есть свои корпоративные интересы они объявили интересами страны и начали глобальную гибридную войну?
Очевидно, преследовались и другие цели, во внутренней политике. Удар по финансовой состоятельности населения нанесён очень сильный. Так как большинство предприятий в РФ имеют оффшорных хозяев (особенно в сфере ЖКХ), то резкий рост рублевых тарифов (чтобы сохранить доходы в долларах) просто неизбежен. Цены на ГСМ в РФ не упадут (как это произойдёт в США), а поднимутся – переработка нефти внутри страны привязана не к мировым ценам, а к доходам корпораций от торговли нефтью – то есть свои убытки они будут компенсировать за счёт усиления эксплуатации народа РФ. Цены на продукты и товары неизбежно рванут вверх.
Зачем это все? Закрадывается крайне неприятная мысль – власть затеяла перевод страны на полувоенные рельсы жесткого управления. Чтобы избежать непредвиденных сюрпризов в ходе выборов и потребовать от глав регионов обеспечить ЛЮБОЙ ценой победу ненавидимого народом Едра (или что там лепят ему на смену) и поддержку продолжения путинского курса.
Ведь фактически теперь все регионы должны стоять преданно на коленях и просить у центра денег, которые будут давать по KPI лояльности и готовности выполнить любой приказ.
Коронавирус очень кстати – он позволяет объявить фактически военное положение и изолировать любого человека, не прибегая к формальному путчу.
Мария ОРЛОВА
0
