Протесты в Беларуси, выборы в тверской глубинке, вторая волна коронавируса
Всю прошлую неделю внимание россиян было приковано к событиям в Беларуси. В перерывах между попытками узнать что-то о происходящем в соседнем государстве мы обсуждали перспективы повторного введения режима самоизоляции после осеннего единого дня голосования. Тем временем второй месяц продолжались митинги в Хабаровске, поднялся народ в Башкирии (у них попытались срыть для нужд химической промышленности любимую гору), а в тех муниципалитетах Тверской области, где ожидаются местные выборы, наблюдалась повышенная активность потенциальных депутатов.
Неделя протестов и ее итоги
В начале прошлой недели протесты в Беларуси представлялись каким-то временным явлением, казалось, что народ, как это часто бывает в постсоветских странах, смирится с подтасовкой результатов выборов президента, махнет рукой и будет дальше лелеять свой синдром выученной беспомощности («от нас ничего не зависит, нас никто не спрашивает»). Но эта неделя показала, что белорусский народ настолько устал от Лукашенко, что готов к открытому противостоянию.
Когда руководитель настолько надоел людям, что поставь рядом его и сапог – проголосуют за сапог, ситуация становится поистине революционной.
Как говорила друг «Каравана» политолог Екатерина Шульман, в авторитарных странах власть может меняться не на выборах, а в результате выборов. Выборы – это мирная замена гражданской войны. Если власть не передается в результате спокойной демократической процедуры, люди выходят на площадь. Тем более, что в Беларуси сразу начались проблемы с интернетом, и помитинговать лежа на диване уже не получилось бы. Пришлось митинговать офлайн.
Протесты подавлялись настолько жестоко, что недовольство нарастало как цепная реакция. Причем это происходило не только в Минске, но и во всех городах страны. Журналист «Комсомольской правды» Владимир Ворсобин, который находится там в командировке, рассказывает, что в любом городе на любой улице типичная картина: милиция «винтит» какого-то парня. Об ужасах лукашенковских застенков всю неделю писали другие российские журналисты, которым не повезло там оказаться. Даже корреспонденты госканала «Раша Тудей» и те были задержаны белорусскими силовиками.
К концу недели начались забастовки на крупных предприятиях страны. Лукашенко попытался призвать Россию ввести войска в рамках договора о Союзном государстве. Но ему мягко ответили, что союзнические обязательства должны выполняться, только когда угрожает опасность извне. Например, если бы на Беларусь напала Польша, тогда помогли бы. Так что извините. При всей солидарности с коллегой по бесконечному президентству Путин, судя по всему, пока не собирается ради него встревать в очередную международную авантюру. И это само по себе очень обнадеживает.
Не знают, как реагировать
В этой ситуации забавно смотреть на то, как российские официальные СМИ и граждане в соцсетях, годами воевавшие с «майданом», пытаются сориентироваться и понять, какая реакция будет правильной в этот раз. Гневно осудить и заклеймить фашистами и русофобами всех протестующих? Но в Беларуси нет никаких антироссийских настроений, русский язык является государственным, памятники погибшим в Великой Отечественной войне находятся в образцовом состоянии, и вообще, это нация, так пострадавшая в ту войну, что уж фашистами назвать их может только человек, ничего об этом не знающий.
Начать переживать за рабочих БелАЗа, бунтующих против Лукашенко, предрекать им судьбу тружеников закрывшихся российских заводов? Что ж, возможно, приватизация белорусской экономики и приведет к тому, что существующие гиганты машиностроения как-то трансформируются. Но в век технологических и социальных перемен это произошло бы в любом случае. Заводы на десятки тысяч работающих – это архаизм, пережиток прошлого века.
Реакция на арест Важенкова – «лакмусовая бумажка» тверского общества
В Твери эхом белорусских событий стала реакция публики на задержание и избиение в Минске нашего земляка городского активиста Артема Важенкова.
Избитого, лежащего на земле во дворе какой-то тюрьмы, едва выговаривающего слова Артема показал белорусский телеканал «Белта». И многие тверитяне, которые в первый раз о нем услышали, вместо того чтобы пожалеть избитого человека, начали писать комментарии в соцсетях: «Так ему и надо, зачем туда поперся, надо было вообще убить».
Что характерно, такие комментарии часто оставляли тетеньки средних лет, на страничках которых были лишь призывы спасти каких-нибудь собачек. То есть собачек им жалко, а человека нет. Особенного накала злорадство достигло, когда стало известно, что в Беларуси Важенкова могут счесть организатором беспорядков и дать ему большой тюремный срок.
Я давно знаю Артема, который является классическим примером человека, готового участвовать в любом хорошем деле. Он подчеркнуто мирный, доброжелательный, умудряющийся сохранять позитивные отношения со всеми, даже с теми, чьи взгляды ему глубоко чужды.
Будучи наблюдателем за выборами со стажем, он давно изучил все нюансы взаимодействия с силовиками любой страны и уж точно не стал бы участвовать ни в чем агрессивном или противоправном. Другое дело, что со своей правильностью и вежливостью он мог показаться омоновцам «социально чуждым».
И многим тверским обывателям он тоже показался каким-то не таким, как они. Вместо того чтобы сидеть в своем болоте и квакать, куда-то поехал, делал какие-то репортажи в соцсетях, рассказывал, как там все на самом деле…
Способность сопереживать из нашего народа выбивали весь двадцатый век. Есть знаменитое письмо Шолохова Сталину о том, как проходило раскулачивание на Дону. Автор «Тихого Дона» в 1933 году писал «вождю народов»: «Было официально и строжайше воспрещено остальным колхозникам пускать в свои дома ночевать или греться выселенных. Им надлежало жить в сараях, в погребах, на улицах, в садах. Население было предупреждено: кто пустит выселенную семью – будет сам выселен с семьей. И выселяли только за то, что какой-нибудь колхозник, тронутый ревом замерзающих детишек, пускал своего выселенного соседа погреться». Возможно, клеймившие Важенкова тетеньки из социальных сетей – потомки тех, кто навсегда усвоил эти правила. Проявлять сочувствие было опасно, вот они его и не проявляют.
Широкие массы входят в политику
Психологические травмы двадцатого века, вместо того чтобы лечить, в последние несколько лет лишь усугубляются. Поэтому поведение теток из социальных сетей, бывших пионерок и комсомолок, вполне объяснимо.
Но мир меняется. Правила, казавшиеся незыблемыми в прошлом веке, быстро уходят. Когда-то, например, считалось, что, если у протеста нет лидера и организационной силы, он обречен. Весь двадцатый век был торжеством такой силы, которую олицетворяли государства и их лидеры. А в Беларуси и Хабаровске лидеров нет. И государственная машина бессильна – ей некого схватить, чтобы обезглавить протест. Тысячи людей через СМС, различные мессенджеры координируют свои действия.
В политику входят широкие массы народа. И это абсолютно новая ситуация, в которую многие не верят, не могут ее себе объяснить и поэтому придумывают разного рода конспирологию.
Технологии дали доступ к политике тем, чьи голоса раньше не были слышны. И это страшновато, потому что массы не очень представляют, что делать с этой самой политикой. Надеюсь, что в Беларуси после всей этой замятни все же пройдут нормальные честные выборы и определится достойный президент. В том, что Лукашенко придется уйти, сейчас уже нет почти никаких сомнений.
Свергнут ли «мини-Батьку» из Оленина?
Кстати, на западе Тверской области, в Оленинском районе, где примерно с тех пор, как в Беларуси стал президентом Лукашенко, правит тверской усатый «мини-Батька» Олег Дубов, тоже грядут выборы. В единый день голосования здесь будут первый раз выбирать собрание Оленинского муниципального округа. И на эти выборы выдвинулось очень много новых кандидатов, просто неизвестно откуда взявшихся людей. Такая же история – с выборами в Торжокскую городскую думу. Небывалый всплеск политической активности.
Те, кто помнит политику прошлых лет, подозревают идущих на выборы в какой-то корысти. Но какая может быть корысть в Оленинском районе?! Там просто ничего нет, кроме лосей. Да и в Торжке те, кто рулил городской политикой много лет подряд, самоустранились от выборов и в думу регистрируются люди, доселе неизвестные, с неизвестными целями.
Объяснение этой активности у меня самое простое: народу надоело сидеть по домам и захотелось взять ситуацию в своих городах и селах под свой собственный контроль. Тем более что карантин загнал на родину многих давно уехавших в Москву уроженцев этих мест.
В Тверской области в этом году не будет никаких больших избирательных кампаний, но зато в 2021 году мы должны будем выбрать всех: губернатора, депутатов Законодательного Собрания, депутатов Государственной думы. Посмотрим на тенденции выборов в Тверской области и в других регионах в этом сентябре. Что-то мне подсказывает, будет немало сюрпризов.
Впереди снова маски и штрафы?
А в народе обсуждают, что после единого дня голосования дадут стране прочухаться немножко, и на сцену опять выйдет COVID-19. В западных странах ужесточают масочный режим, ожидают вторую волну коронавируса, усиленную обычным сезонным гриппом. Мне не верится, что народ можно будет снова запереть по домам: многие уже переболели, а те, кто не болел, поняли, что коронавирус муторный, противный, но в большинстве случаев от него выздоравливают. Но с наших властей станется начать всех штрафовать. Как это произошло неделю назад в московском метро: произвольно ловили людей без масок и выписывали им штраф 5000 рублей. Или как это случается с магазинами, обслуживающими покупателей без маски, пренебрежение этим правилом может обойтись владельцу аж в 300 тысяч рублей. Притом что у людей резко упали доходы, штрафы могут привести к социальному взрыву.
И вообще, сейчас что угодно может привести к социальному взрыву. Такой уж он, этот невероятный 2020 год. Продолжаем наблюдать за событиями, оставайтесь с нами.
Мария Орлова
0
