После новогодних праздников политические события обычно убыстряются. Вот и сейчас не знаешь, откуда ждать беды. На границе с Украиной опять назревает военная угроза, переместившаяся было в Казахстан, растут курсы валют и цены в магазинах. И только на уровне местной политики царит великое безмолвие. Впрочем, и на местах тоже назревают неприятности, и опытным глазом их можно разглядеть в морозном тумане.
Кувырок с переворотом по-казахски
Итак, начнем с Казахстана, страны, за транзитом власти в которой внимательно наблюдает все постсоветское пространство. На прошлой неделе туда ввели с миротворческой миссией войска ОДКБ (Организации договора о коллективной безопасности; участники – Армения, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан). Признаться, все говорило о том, что эти войска останутся там надолго. Но неожиданно для сторонних наблюдателей войска буквально через несколько дней вывели.
Судя по всему, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, которого еще в начале января по имени-то никто не знал за пределами его страны, сумел превратить попытку государственного переворота в контрпереворот и окончательно избавиться от елбасы Назарбаева, которому, хотя он и ушел с поста президента, все равно принадлежала фактическая власть в стране. Смещены с постов родственники Назарбаева – есть версии, что именно племянник елбасы, занимавший высокий пост в КНБ (аналог КГБ) республики, и другой племянник, местный олигарх, стояли за тем, что мирные протесты возмущенного ростом цен народа переросли в погромы. Группа ОДКБ позволила блокировать эту ситуацию, навести порядок в стратегически важных пунктах страны. Не факт, что все закончилось, но сейчас там все вроде бы мирно.
Первого президента страны Нурсултана Назарбаева никто не видел с Нового года. Переименованную в его честь столицу снова потихоньку начали называть Астаной. «Благодаря первому президенту – елбасы в стране появилась группа очень прибыльных компаний и прослойка людей, богатых даже по международным меркам», – сказал Токаев. – Теперь пришло время отдать должное народу Казахстана и помогать ему на системной и регулярной основе». Опять же, никто не может предугадать, во что выльются эти благие намерения. Поэтому продолжаем следить за развитием событий. Это очень поучительная история.
Кстати, на прошлой неделе у меня была возможность задать вопрос про происходящие в Казахстане события Владимиру Абдуалиевичу Васильеву, депутату Госдумы от Тверской области, руководителю фракции «Единая Россия». Он пользуется в Казахстане очень большим уважением, поскольку является наполовину казахом, по нашим сведениям – знатного рода. Понятно, что Владимир Абдуалиевич должен быть предельно корректен в формулировках. Но в его ответе на мой вопрос прозвучало слово «предательство». Похоже, мы еще много чего узнаем.
Тверская область и Дагестан – два разных мира
Владимир Васильев приезжал в Тверь встречаться с депутатами Законодательного собрания Тверской области, депутатом Госдумы Павлом Крашенинниковым, председателем комитета по государственному строительству и законодательству, автором законопроекта о реформе региональной власти, недавно принятого Госдумой. Обсуждалось логичное продолжение этого законопроекта – переустройство муниципальной власти.
Напомним, по новому закону о губернаторах отменяются ограничения по количеству сроков, в течение которых губернатор может возглавлять регион, но увеличивается его ответственность перед президентом. Собственно, губернаторы теперь имеют одного начальника – президента, у народа на них инструментов влияния нет никаких.
Теперь точно так же, как губернаторы подчиняются президенту, руководители городов и районов будут подчинены губернаторам. Раньше муниципальная власть была отдельной ветвью, не входящей в систему государственной власти, и это положение закреплено в Конституции. Но теперь в обновленную поправками Конституцию введен новый термин «публичная власть». И вот в эту публичную власть и будут встраивать муниципалитеты. Их руководителей будут назначать и снимать губернаторы, что бы там ни думали жители на местах.
Кроме того, опыт создания муниципальных округов, который был сначала применен в Удомле и Удомельском районе, а потом распространился по всей Тверской области, будет повсеместным – от Москвы до самых до окраин.
Я спросила Владимира Васильева о том, как новый законопроект о муниципальной власти отразится на Тверской области. Напомню, четыре года наш депутат Госдумы многих созывов руководил республикой, которая является прямой противоположностью нашему региону, – Дагестаном. У нас огромные просторы земель пустуют и зарастают сорным лесом, а в Дагестане распахан каждый клочок. У нас население редеет на глазах, а в Дагестане растет рождаемость… Понятно, что с минимизацией функций местной власти, с уходом полномочий из городов и поселков вслед за властью будет уходить все – здравоохранение, образование, социальная сфера.
Если в густонаселенном Дагестане и неплохо бы контролировать из Махачкалы, что там местные «пилят» на местах, то в Тверской области это может обернуться абсолютным запустением. Какой бы ни был губернатор, пусть даже местный в десятом поколении, он не может знать всех людей в каком-нибудь отдаленном райцентре (употребим это уходящее в прошлое слово, пока его хоть кто-то понимает). И уж тем более не может знать обстановку в глубинке московский назначенец. Откуда он будет брать глав муниципальных округов? Областных чиновников ссылать в муниципалитеты в наказание? А как же местные жители, интеллигенция, предприниматели, те, кто связывает с каким-нибудь городом или поселком свою жизнь? Их интересы, похоже, просто не будут учитываться…
Мы уже сейчас видим, как администрация Твери, ставшая, по сути, отделом областного правительства, не справляется даже с минимумом оставшихся полномочий. Интенсивные, но не аномальные снегопады этой зимы продемонстрировали полное бессилие городских чиновников – они не могут убрать снег даже с центральных улиц города. Представляем, что творится после снегопада где-нибудь в Бежецке или Торопце.
Нельзя зацементировать живое
К чему может привести реформа местной власти? По-моему, к абсолютной неуправляемости, к конфликтам на пустом месте. А в случае кризиса эта система может грозить гибелью нашей огромной и разнообразной по обычаям и экономическим возможностям стране. Если бы в 1990-х годах не было местных руководителей, готовых брать на себя ответственность, развалились бы остатки России.
Я помню, как покойный первый мэр Твери Александр Белоусов решал каждое утро с председателем гордумы Валерием Павловым, куда направить те жалкие крохи, которые были на счету города, – детским садам или больницам. Сейчас за ними ходили бы толпы силовиков, и они так и не смогли бы принять никакого решения. А тогда город выжил, и Белоусова поминают добрым словом. Когда денег стало чуть больше, последний избранный мэр Твери Олег Лебедев сумел в короткие сроки превратить город в конфетку, и горожане, опять же, это помнят.
В те времена конфликт между губернатором и мэром областного центра создавал своего рода электрическое поле, в котором шло развитие, появлялись возможности. И губернаторы, и мэры – наивные – считали, что, показывая хорошие результаты, они завоевывают народную любовь и получают шанс переизбраться на свой пост. Или на пост более высокий.
Общество – это живая субстанция. Зацементировать ее не получится, даже в самых жестких монархиях всегда приходилось делегировать полномочия феодалам на места, потому что на местах виднее. Феодалов нам не надо, потомственных, с предками, закаленными в войнах Средневековья, у нас в ХХ веке уничтожили, а новых больно долго закаливать. «Демократия – худшая форма правления, если не считать всех остальных», – говаривал сэр Уинстон Черчилль. На местах нужны лидеры, которые определяются на выборах. Точка. Не справились – в следующий раз можно переизбрать.
Это не простуда, это серьезная беда
И наконец, главная новость наступившего года – начало в России эпидемии нового штамма коронавируса «омикрон». Говорят, до марта им переболеют все. Привитые – легко, не привитые – тяжелее. Врачи из коронавирусных госпиталей сообщают, что наблюдают наплыв пациентов, превышающих все предыдущие волны ковида. Скорые часто просто не приезжают. На прошлой неделе мы получили информацию, что Сбербанк отправил на удаленку половину своих сотрудников.
Штамм «омикрон» заразнее своих предшественников в десятки раз, те, кто часто контактируют со множеством людей, могут стать его разносчиками. Скорость его распространения сравнивают с лесным пожаром. Инкубационный период сократился до трех – пяти дней, сообщает Роспотребнадзор. Вместо потери обоняния и вкуса – слабость и головная боль. Симптомы, как у обычной ОРВИ: высокая температура, ломота в мышцах и суставах, насморк, боль в горле, кашель. У детей могут быть высыпания на коже. Однако это не простуда, а ковид – сложное заболевание, которое бьет по самым уязвимым местам организма. И даже легкое его течение не гарантирует, что потом не начнутся мучительные проблемы с сосудами, суставами, желудком и кишечником, не накроет депрессивное состояние, с которым будет невозможно справиться без специалистов и лекарств. На прошлой неделе от последствий ковида умерли двое молодых успешных мужчин во цвете лет – телеведущий Михаил Зеленский и актер Иван Рудаков. Болезнь дала о себе знать много месяцев спустя в виде страшных осложнений.
Поэтому отнеситесь к ситуации серьезно. Прошли те времена, когда можно было с симптомами простуды ходить по общественным местам. Носите маски, соблюдайте социальную дистанцию. Да, понимаем, надоело. А что делать?
Мария Орлова
фото: РИА «Новости»/ Михаил Воскресенский, правительство Тверской области, Ульяна Вовчук
0
