Театр – очень многогранное искусство. Успех каждой постановки зависит не только от режиссерских решений, актерской игры, декораций и костюмов. Большую роль играют грим и прически актеров, которые создают в гримерно-постижерном цехе театра. Его руководитель стилист Анжела Аноскина приоткрыла тайну этой удивительной кухни. «Караван» узнал, как создавались прически для «Женитьбы», «Укрощения строптивой» и других спектаклей театра драмы и как актеров готовят перед каждым выходом на сцену.
– Анжела, расскажите, как вы стали работать в театре драмы?
– Я очень люблю театральное искусство, в юности училась по специальности «декоратор сцены и костюмов», затем прошла курсы колориста, стилиста и постижера в столичной Академии Долорес, поэтому сразу откликнулась на возможность служить в театре. Мне несказанно повезло, что я общаюсь с великими актерами тверской сцены. Это для меня подарок судьбы, который невозможно измерить в деньгах. Наши актеры очень хорошо разбираются в людях, видят буквально насквозь. Очень интересно работать с молодым поколением артистов. В них такая глубина, и через наше общение происходит взаимное обогащение.
– В конце ноября театр сдал спектакль «Женитьба», который поставил режиссер из Малого театра Андрей Цисарук вместе со столичным художником Андреем Климовым. Как вам с ним работалось?
– Он вдохновил нас, настроил на особую волну. Это профессионал с большой буквы и человек, красивый душой. Благодарю ему я влюбилась в театр еще больше. Прически в спектакле создавались в духе эпохи, мы очень быстро нашли решения для «Женитьбы».
– А как происходит процесс создания новой прически?
– Художники по костюмам задают общий образ, далее идет совместный поиск решения. Иногда на это уходит несколько дней, а иногда недели. Так, с Виктором Герасименко, художником спектакля «Укрощения строптивой», мы долго решали образ главной героини Катерины, которую играют Виктория Козлова и Екатерина Юркова. Он хотел, чтобы актриса в роли выглядела ярко, даже агрессивно. Эту задачу решают объем, угловатость форм, яркие пряди.
В нашем театре трудятся художник по костюмам Ирина Подосенкова и художник сцены Николай Юдин. Когда решения по декорациям и костюмам готовы, опираясь на видение режиссера, я начинаю создавать прически под каждого персонажа. Зная артистов и их роли, предлагаю решение, которое будет органично. Актеры часто вносят свои предложения. В общем, идет постоянный процесс сотворчества. Мы в нашей большой дружной семье понимаем друг друга с полуслова.
– Происходит ли доработка причесок после сдачи спектакля?
– Конечно. Бывают случаи, когда мы видим, что прическу можно улучшить и делаем это с разрешения художника и режиссера. Они очень хорошо к этому относятся.
– За сколько времени до начала спектакля вы приходите в театр, чтобы наложить грим и сделать прически актерам?
– Я и две сотрудницы моего цеха Юлия и Галина приходим в театр минимум за два-три часа до начала постановки. Сначала мы гримируем и укладываем всех актеров, затем работаем с актрисами. Некоторые девушки сами накладывают макияж, и нам достаются только прически. Если это готовый парик, то нужно всего 15–20 минут, чтобы надеть его на артиста. А если мы делаем обычную прическу, то на это уходит от часа до полутора. Иногда спектакли на малой и большой сценах идут одновременно, тогда подготовка занимает чуть больше времени.
– Какая самая сложная постановка в театре драмы в плане работе с гримом и прическами?
– Пожалуй, новогодняя сказка «Каменный цветок» режиссера Иоланты Мельниковой. Трудность в том, что в спектакле отображены четыре времени года. Идет очень быстрая смена образов. Актрисы сами очень быстро красятся, а мы прикалываем им парики.
– В спектакле «12 стульев» режиссера Александра Павлишина тоже идет очень быстрая смена образов.
– Да, в этой постановке актеры меняют шесть – девять образов за время действия, переодеваний между ними еще больше. Порой счет идет на секунды. Работать приходится не только в гримерках, но и в оркестровой яме – менять парики, быстро клеить бороды и усы. В спектакле есть момент, когда стригут Кису Воробьянинова, которого играет артист Алексей Великотный. Мы из оркестровой ямы с девочками-постижерами подкидываем волосы на сцену.
– Как меняются театральные прически со временем?
– Сейчас мы стараемся их минимизировать. Художник Андрей Климов рассказывал нам, что в Москве давно уже отказались от пышных париков. Необходимо воссоздать какую-то эпоху, подчеркнуть образ, но при этом дать актеру свободу его проявления. Помните, раньше в спектаклях, особенно исторических, было очень много шляп, навесов, перьев – этого уже нет в театрах Твери и столицы. Мне очень понравился спектакль «Таланты и поклонники» режиссера Александра Павлишина и художника Николая Юдина. На сцене все в стиле модерн – образность, воздух. Артисты абсолютно свободны в своем проявлении.
– А вы делаете парики из натуральных волос или искусственных?
– К счастью, у нас в театре хорошая материальная база. Мы можем позволить себе как натуральные парики, так и из смеси канекалона и натуральных волос (они настолько качественные, что их внешне сложно отличить от настоящих волос). Хотя разница в стоимости колоссальная. Например, парик из натурального волоса стоит от 120 тысяч, а из канеколона от 6 тысяч рублей.
– Сейчас в театре драмы идут активные репетиции новогодней сказки «Оловянный солдатик» режиссера Иоланты Мельниковой. Уже начали создавать для него прически?
– В спектакле будет занято более 30 человек. В процессе создания яркие декорации и костюмы. Мы тоже начали работу над прическами. Кстати, в постановке много кукол, для которых мы тоже делаем парики. Уверена, что получится красивый, образный сказочный спектакль. В новогодние праздники нас ждет много работы. Утром зрители будут смотреть сказки, вечером – взрослый репертуар. Я уверена в своей команде. Знаете, когда так сильно любишь свою работу, то выполняешь ее с безграничным удовольствием.
Беседовал Андрей Сабынин
фото автора
0
