22 мая исполнилось сто лет со дня смерти Виктора Ногина, калязинского мещанина, родившегося и умершего в Москве, недолго возглавлявшего Москву, проведшего детство и отрочество в Калязине, а юность – в Богородске, нынешнем Ногинске.
Ногин был одним из самых необычных большевиков. Пламенным революционером, мягкотелым оппортунистом и партийным еретиком, и очень эффективным менеджером. Ногины – коренной и древний калязинский род. Даже партийный псевдоним Ногин взял себе в честь основателя монастыря, положившего начало городу. Товарищ Макар. И дом Ногиных (снесенный и перестроенный) как раз напротив монастыря, на другом берегу Волги, и находился.
Ногин реально был очень крутым революционным подпольщикам. Восемь арестов, шесть ссылок и шесть побегов, сорок (!) тюремных камер по всей Российской империи, включая Трубецкой бастион Петропавловской крепости и Ломжинскую тюрьму в Польше. В ссылке в Верхоянске он написал книгу «В стране полярного холода» (кажется, переизданную РГО.)
Поначалу Ногин дружил с Мартовым и особенно с его братом Сергеем Цедербаумом (на момент смерти Ногина по странной иронии судьбы отбывал ссылку в соседнем с Калязином Кашине!). Но потом всё же примкнул не к меньшевикам, а к ленинской фракции. Избирался в ЦК, был членом Русского бюро ЦК, председатель Моссовета и член первого Совнаркома. Ересь Ногина выражалась в его выходе из ЦК и СНК в знак несогласия с упертостью Ленина в отношении однопартийного правительства, в том, что отпустил подобру-поздорову разоруженных офицеров и юнкеров после кровавых боев в Москве. Об одном частном эпизоде я сам откопал в тверском госархиве: как Ногин, будучи замнаркома труда в 1919 году, спас от калязинских чекистов бывшего городского голову, кадета Голосова.
Ну, а эффективным менеджером Ногин стал в качестве председателя правления текстильных предприятий (1918 год), председателя Главного хлопкового комитета (1921 год) и Всероссийского текстильного синдиката (1923 год). Кстати, главный текстильщик страны взял в свой аппарат Сергея Морозова – наследника славной династии фабрикантов.
По торговым делам Ногин ездил в Англию и США, заключив торговые сделки до юридического признания страны Советов. А умер от перитонита, начавшегося после казалось бы удачной операции по поводу язвенной болезни. Всего-то в 46 лет.
Ногин был третьим, с кем после Кропоткина и Ленина москвичи прощались в Колонном зале Дома Союзов. Проводить его к Кремлевской стене пришли полмиллиона человек.
Депутаты от КПРФ к партийному диссиденту с цветами не ходят. А москвичи, хотя и не знают, но сохраняли его имя даже в сленге. Помните из нашей юности самые популярные молодежные места: на Пушке, на Гоголях, на Ноге… Станции метро и площади Ногина давно нет, а бюст (мне как калязинцу и лестно, и приятно) на станции «Китай-город» стоит и музыканты отличные рядом выступают. А в Ногинске ВикторПалыча и знают, и ценят до сих пор. В конце апреля там прошли краеведческие чтения, посвященные человеку, давшего имя городу.
В Твери Ногина тоже помнят, правда, исключительно благодаря тому. что его фамилию носит один из бульваров.
Ярослав Леонтьев,
председатель Кашинско-Калязинского землячества, доктор исторических наук, профессор МГУ
0
